Код Марвел: Сын Криптона (СИ) - Sagex Валерий - Страница 49

Тем временем я с любопытством разглядывал Фила Колсона. Он держался уверенно, но было видно, что опыта у него ещё недостаточно. Молодое лицо, ровная осанка, чуть наивная, но искренняя улыбка. При этом его спокойствие действовало странно умиротворяюще: даже в такой нервной обстановке рядом с ним почему-то верилось, что всё будет хорошо. «Харизма так и бьёт ключом», — мелькнуло у меня в голове. В конце концов, я не выдержал и задал вопрос, стараясь начать общение:

— Простите, а что за организация у вас такая? «Щ.И.Т.» — я впервые слышу о подобном подразделении. И кто такие «Десять колец»? Насколько я понимаю, это опасные люди, но почему вы охотитесь именно за ними?

Колсон, услышав мой вопрос, слегка наклонил голову набок, как будто размышляя, как ответить точнее.

— «Десять колец» — очень древняя и очень зловещая организация, которая уже столетиями сеет хаос и страх по всему миру, — начал объяснять он, время от времени заламывая пальцы, будто пытаясь подобрать слова попроще. — Честно говоря, их цели толком не ясны, кроме очевидного: они — плохие парни с большими пушками. Мы, «Щ.И.Т.», — это сокращённое название Шестой Интервенционной Тактико-оперативной Логистической Службы. Если говорить проще, мы пытаемся отлавливать таких плохишей.

Он сделал короткую паузу и, заметив мой задумчивый взгляд, улыбнулся:

— Если когда-нибудь захочешь поподробнее узнать о нас, заглядывай — мы всегда рады талантливым и смелым людям. Я, например, вступил недавно, но не жалею: зарплата неплохая, социальный пакет отличный, командировки интересные, — он ухмыльнулся, как будто шутливо рекламируя свою работу. — А ты мне кажешься крепким парнем, совсем не боязливым. Нам такие нужны.

Я не удержался от улыбки, понимая, что он слегка издевается, но вместе с тем чувствуя, что в его словах нет враждебности. Однако в наш разговор резко вмешался отец, который уже закончил разговор по телефону и услышал последние фразы.

— От моего сына отстань, агент, — заявил он с холодной решительностью. — Он ещё в школу ходит, а вы предлагаете служить в каких-то тайных подразделениях. Я прекрасно знаю, кто вы и чем занимаетесь, но уж поверьте, это будет последнее место, куда я отпущу своего ребёнка.

Я внимательно посмотрел на отца, и он ответил мне коротким взглядом, в котором читалось: «Поговорим об этом позже». Колсон это тоже заметил, качнул головой и нахмурился:

— Вообще-то эта информация секретная, сэр. Если вы осведомлены о деятельности «Щ.И.Т.», вы не имеете права разглашать эти сведения кому попало.

Отец насмешливо фыркнул:

— Не надо мне рассказывать о моих правах, агент. Моя семья — один из спонсоров вашей организации. Мой отец ее начал, а я продолжил. И, надеюсь, мой сын тоже однажды примет участие. Думаю, у нас есть право знать, во что мы вкладываем средства.

В ответ Колсон слегка растерялся. Кажется, он не ожидал, что простой с виду пассажир окажется столь осведомлённым и причастным к финансированию «Щ.И.Т.».

— Понимаю… — только и пробормотал он, не находя слов.

— А теперь позвольте нам покинуть вас, агент Колсон, — твёрдо продолжил отец, возвращая громоздкий телефон назад в руку Фила. — Вас, я вижу, ещё ждёт уйма работы с остальными пассажирами и с этой историей с «Десятью кольцами». Уверен, вы справитесь.

Колсон быстро взял себя в руки, спрятал телефон во внутренний карман и снова улыбнулся — уже более формально, но всё так же дружелюбно.

— Конечно, вы правы. Я рад был знакомству. Надеюсь, мы ещё увидимся, — он успел подмигнуть мне, а затем развернулся и направился вглубь площадки, где его уже ждали следующие люди для опроса.

Мы втроём — я, мама и отец — проводили его взглядом, пока он не затерялся среди военных машин и мигалок, а потом отец повернулся к нам.

— Я договорился, — сказал он деловито, словно подводя итоги. — Скоро сюда прилетит чартер, и мы прямо с этой военной базы отправимся дальше. Отдых не ждёт. — И в конце отец улыбнулся нам, словно хотел сказать, что несмотря на все перипетии, каникулы всё ещё продолжаются.

Глава 16

Я лежал на мягком, тёплом жёлтом песке частного пляжа возле арендованной мамой виллы и наслаждался каждым моментом отдыха. Лёгкий ветерок приносил с собой едва уловимый солёный аромат океана. Солёные брызги ласково касались моей кожи, когда набегавшие волны Тихого океана омывали ступни тёплой водой. Я прикрыл глаза и ощутил, как по телу разливается волна приятной неги. Яркое, жаркое солнце наполняло каждую мою клеточку мощью и силой, словно подзаряжая меня. Казалось, ничто не сможет омрачить эту безмятежность. Мы с семьёй были здесь уже почти неделю, и я старался проводить под солнечными лучами большую часть дня, купаясь в потоках живительного света. Моя криптонская природа ликовала от счастья, получая безграничную энергию солнца и наполняясь ею до краёв.

С момента той злополучной истории с террористами прошло совсем немного времени, но все тревоги словно растворились в гавайском воздухе. В тот день, когда я познакомился с молодым Филом Колсоном и успел помочь спасти наш самолёт, отец, как и обещал, через несколько часов организовал частный чартер. Мы приземлились на Гавайях, и вскоре перед нами открылся бескрайний океан и шелковистый жёлтый песок. Сама история с террористами для нас закончилась на удивление благополучно: никто из моей семьи не пострадал, и я сумел спасти всех людей на борту, при этом не выдав своих способностей. Родители быстро оправились от шока и теперь, словно подростки, заново открывали для себя радости жизни: они целыми днями гуляли вдоль берега, держась за руки, смеялись и дурачились, как когда-то в юности. Я старался не мешать им в этом невинном веселье.

Мне же было о чём подумать. Наблюдая за родителями, я вспоминал свою прошлую жизнь учёного-старика, который долгое время был на задворках моего сознания. Но теперь, похоже, период моего детства окончательно завершился. Слияние моего нынешнего «я» с прошлыми воспоминаниями достигло логического конца. Я смотрел на себя со стороны и с лёгкой улыбкой осознавал, что ещё недавно мог вести себя как наивный ребёнок, совершающий глупости без должной оценки последствий. Теперь же, хоть и оставалась во мне мальчишеская жажда приключений, каждый свой поступок я старался рассматривать более вдумчиво, используя весь багаж опыта и знаний, который обрёл в прошлой жизни. Я словно стал лучшей версией себя — соединением молодости и жизненной мудрости.

Приподнявшись на локтях, я посмотрел вдаль, где голубая гладь океана сливалась с линией горизонта. И вдруг меня осенила идея: а что, если я попробую погрузиться под воду и исследовать тамошний мир во всей его красе? Я помнил из прошлой жизни, что криптонцы могут находиться под водой неограниченно долго без кислорода, а давление океанических глубин не способно нанести им вред. Меня захватило любопытство: каково это — бродить по морскому дну, видеть красоту коралловых рифов и, возможно, отыскать какие-нибудь древние сокровища, затонувшие корабли?

Я поднялся с песка и огляделся. Родители скрылись в глубине пляжа: судя по голосам, мама смеялась над какими-то очередными папиными шутками. Я улыбнулся и позволил себе почувствовать тёплую волну благодарности за то, что все мы живы и здоровы. Затем неторопливо направился к воде. Чем ближе я подходил, тем сильнее ощущал приятное волнение, будто предвкушая нечто захватывающее.

Вода была приятной температуры: не слишком тёплая, но и не холодная. Я зашёл по пояс и на мгновение застыл, ощущая, как лёгкие волны омывают мою кожу. Глубоко вдохнув морской воздух, я сделал первый шаг вперёд и погрузился под поверхность океана. Внутри всё переворачивалось от странного смешанного чувства: с одной стороны, я точно знал, что могу дышать без проблем, с другой — защитный рефлекс организма упорно твердил, что дышать под водой невозможно.

Погрузившись с головой, я рефлекторно вздохнул полной грудью… воды. Однако вместо того, чтобы захлебнуться, я вдруг понял, что моё тело автоматически извлекает из неё кислород, а сама вода не затапливает рот и лёгкие. Это было поразительно. Меня должно было выталкивать на поверхность, но сила гравитации вкупе с особенностями моего тела позволяла мне идти по дну, словно я прогуливаюсь по обычной дороге.