Княжество Семиречье (СИ) - Путилов Роман Феликсович - Страница 27

Глава 14

Глава четырнадцатая.

Здание главы городского самоуправления города Орлов-Южный.

В феврале южные ветра сдули снежные заносы с железнодорожной магистрали и, после месячного перерыва, в Орлов-Южный пришли поезда и привезли новых людей и тревожные вести. Людей на этих поездах приехало много, гораздо больше, чем я ожидал. Империя вовсю готовилась к большой европейской войне, в центральных губерниях, как я понял, началась скрытая мобилизация. Как оказалось, лиц, не желающих обессмертить своё имя воинской славой, и в это время в стране было предостаточно. Надо ли говорить, что все триста человек, завербованных Вандой и ее агентами в столице, стремились скорее покинуть Орлов-Южный и оказаться в Покровске, формально, за границей, где не было имперских призывных комиссий. К сожалению, в строй новых жителей княжества я тоже поставить не смогу — при заключении контракта, новые подданные специально оговаривали невозможность для себя воинской службы, так как, все они являлись членами кружка «непротивленцев злу насилием» некоего графа Толстого.

Одним поездом с релокантами в Орлов прибыл новый градоначальник — коллежский асессор Телятников Велемир Жданович.

Встреча нового начальника на вокзале вышла откровенно жидкой, так как чиновников в городе осталось мало, денег «по подписке, на обзаведение» почти не собрали, а в городской казне средств не было. Я, несмотря на намеки городской общественности на вокзал, встречать градоначальника не поехал, так как мне сие было невместно.

Обозрев содержимое тощего конверта, что прилагался к караваю с солонкой, Телятников загрустил, к тому же оказалось, что достойной резиденции для нового начальника в городе нет. Пришлось коллежскому асессору размещаться в номерах гостиницы. Проверка кассовых книг показала, что городская казна практически пуста и погреть руки, дабы отбить средства, уплаченные за назначение градоначальником, негде.

Два дня после прибытия в город новоиспеченный градоправитель сидел безвылазно в гостинице, проводя одно за другим совещания с немногочисленными чиновниками, что остались в городе, а также бомбардируя телеграммами столицу и губернский Омск. Совсем не задорого мне удалось подружиться с местным телеграфистом и копии телеграмм, всего лишь на пару часов позднее, оказывались на моем столе.

Новый градоначальник требовал надежную воинскую команду для моего ареста, так как местная рота инвалидов, по его мнению, была ненадежна. Тем более, что десяток, уволенных зимой по выслуге лет, ветеранов этой роты я переманил к себе на службу. Вообще, в представлении жителей Орлова — Южного, за последние месяцы, Покровск превратился в некое легендарное Беловодье, и я эти представления старательно культивировал. Во всяком случае, откровенного мздоимства в моем княжестве не было, а контрразведка была нацелена на выявление взяточников, получая в виде премий десятую часть изъятого у взяточника имущества. Вроде бы, ничего особенного, но разница с порядками, царящими в Империи, была разительная.

Вечером второго дня к нам домой прибежал мальчишка с запиской от начальника казенной палаты, в которой последний просил о тайной и срочной встрече. Надо сказать, что в Орлове, как городе типичного фронтира, казенная палата играла несравненно более важную роль, чем в городах центральных губерний. Из экономических соображений и отсутствии кадров, здесь это учреждение, кроме ведения реестра сделок с недвижимостью и вообще крупных сделок, выполняло еще и функции государственного банка и казначейства и еще множество различных государственных функций. В любом случае, этот чиновник был слишком важен в моей системе управления, чтобы манкировать его предложением о встрече, поэтому мальчик убежал с ответом о безусловном моем согласии. Так как с появлением в городе новой метлы, мой дом, как источник возможных неприятностей, оказался, как под гласным, так и негласным наблюдением. И если гласный надзор, осуществляемый городской полицией в виде городового, стоявшего у дверей моего дома, был необременительной формальностью, то парочка шпиков неизвестной принадлежности, что крутилась постоянно у черного хода, вызывала определённые неудобства.

Встреча с моим визави прошла на территории княжеского торгового центра, чьи огромные ангары с десятком входов и большим скоплением посетителей из самых разных слоев горожан и жителей моего княжества, делали невозможным какое либо наружное наблюдение. Я прибыл в торговый центр через главный вход, мой партнер — спустя полчаса, через отдельный зал, предназначенный для обслуживания лиц с магическими способностями, а беседовали мы в одном из многочисленных подсобных помещений, куда не мог попасть ни один сторонний наблюдатель. — Олег Александрович, что мне делать… Этот выжига требует, чтобы я передал ему все суммы городских налогов… — мой собеседник преданно заглядывал в глаза: — И бумаги по вашему дому требует ему передать. — А бумаги-то ему зачем? — фыркнул я: — Там же, после регистрации в вашей конторе, никаких изменений внести не возможно. — Не знаю, ваша светлость. — Пожал плечами начальник казённой палаты: — Я ему пока отказал, но он завтра грозился с судебным решением прийти.

Я кивнул головой. Две ценности, которые я контролировал в Орлове был дом покойного градоначальника и суммы, собранных мной, местных налогов, которые я планировал весной пустить на обустройство городской канализации, и на оба этих актива мог повлиять мой собеседник. В лояльности председателя казенной палаты я не сомневался — слишком он помог мне с приобретением дома, и, хотя, чиновник действовал в рамках, как говорится, «правового поля», все, и справедливо, считали, что мое право на дом Богдан Всеволдович Панкевич оформил за хорошие деньги. Поэтому возврата на сторону противника от этого человека ожидать не приходилось — связавшись со мной он переступил черту. И если с моим союзником все было ясно, то председатель суда мог сильно испортить мои планы.

Председатель окружного и уездного судов, в настоящий момент, был самым высокопоставленным союзником новоназначенного градоначальника, на которого у меня не было рычагов давления. Замкнувший на себе всю судебную власть в городе и округе, единолично принимавший все судебные решения, так как других судей на службу он не принимал, этот «достойный» господин имел финансовый интерес в каждом, рассматриваемом судом, иске. Если же ни одна из сторон судебного спора не занесла судье «барашка в бумажке», то делу была уготована судьба годами лежать без рассмотрения, то тем или иным, формальным, причинам. И такое положение могло длиться до момента, пока кто-то из спорщиков не догадался «подмаслить» грозного судью. За то короткое время, что я пребывал в должности городского головы, я немного обрезал крылышки нашему судебному орлу, проведя выборы двух мировых судей, которые и принялись споро разрешать множество мелких споров, обычно возникающих между самыми бедными жителями уезда. Естественно, это покушение на многолетнюю монополию судьи симпатии ко мне не прибавило, поэтому, на данный момент, председатель суда был для меня самым опасным противником, добраться до которого я пока не мог, руки мои были коротковаты. Конечно, я мог решить вопрос кардинально, взорвав «его честь» вместе с его канцелярией, тем более, что там все работники, поголовно, были взяточниками и мелкими вымогателями, но, не хотелось выпускать опасного джина политических покушений из бутылки. Это там, в столице многочисленные бомбисты подрывали государственных мужей с завидной регулярностью, а здесь покушения на магов при помощи адских машин были относительной редкостью, если не считать таковым убийство моих местных официальных родителей. А если я начну взрывать своих политических оппонентов, то очень быстро дождусь момента, когда взорвут меня или мою жену. Нет, тут надо действовать гораздо тоньше.

Ладно, о судьбе судьи я подумаю попозже, а пока мой собеседник ждет ответа.