Мертвый сезон в раю (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 56

Однако Андер Ферд выглядел каким угодно, только не благодарным. У него от злости, казалось, даже скулы заострились, а ноздри раздулись, как у огнедышащего дракона — точь-в-точь как на обложке книги сказок, которую Грег очень любил в детстве.

Грудная клетка начальника тяжело приподнялась, набирая побольше воздуха, чтобы… что? Грегори уже ожидал, что ему укажут на его место — в морге, естественно, а не среди сыскарей, занимающихся этим делом, — но просчитался…

— Кто это — «мы»? — прошипел Ферд, подавшись вперед так, что уперся грудью в столешницу.

И теперь уже Грег сжал челюсти от досады, что сболтнул лишнего. Только идти на попятный и выкручиваться значило теперь привлечь еще больше внимания к собственной оговорке.

Поэтому, не отводя от начальника взгляда, он спокойно уточнил:

— «Мы» — это я и Эль Кардинес. Именно она догадалась, что смерть детей Грейсов может быть связана с остальными.

— Именно она, значит, — эхом повторил Ферд. — Черная магичка, ну конечно же…

Сказано это было таким тоном, будто он с трудом сдержался, чтобы, как староверы, вообще не обозвать Эль проклятой трупоедкой и не изобразить перед собой защитный знак. И на сей раз Грегори точно не хотелось оправдывать предубеждение сыскаря против темных магов тем, что тот только что переехал из Прибрежья. Предубеждение предубеждением, но у Ферда не та должность, чтобы давать волю эмоциям и личным предпочтениям.

— Черный маг, — с нажимом в голосе поправил его Грег. — И та, кому в отличие от многих других, не все равно, что у нас в городе умирают люди.

Он и сам не знал, почему его так задело подобное пренебрежение к Эль, но дать начальнику в морду захотелось до зуда в костяшках.

Однако, как бы сам Грегори ни относился к заносчивому Ферду, в том, что тот далеко не дурак, он уже успел убедиться. Сыскарь не разочаровал и в этот раз: верно прочтя посыл в направленном на него взгляде, Ферд поморщился, но сдал назад. В прямом и переносном смысле: проглотил замечание и отклонился обратно к спинке стула; скрипнула кожа куртки.

— А вам самому не кажется, что черного мага Кардинес слишком много в этой истории? — спросил уже спокойнее, правда, не менее твердо и без тени сомнения в голосе.

Грег снова напрягся.

— В каком смысле?

— В том самом, — отчеканил Ферд. — Она приезжает в город, и количество утопленников возрастает вдвое. Она же замечает след темной магии на одном из тел. Она же находится на пляже, когда волна выносит на берег едва живую Бриэллу Делси.

А может, Грегори и переоценил мозги собеседника…

— Мы были там вдвоем, — напомнил он сухо. — Меня тоже подозреваете?

И заслужил взгляд-укол. Вот уж хорошо, что сам Ферд не маг, а то проклинал бы неугодных направо и налево.

— Вас пока что, — «пока что» сыскарь выделил интонацией с особым удовольствием и явным чувством собственного превосходства, — я подозреваю лишь в утаивании некоторых сведений. — Грегори, не понимая, вопросительно приподнял брови, и Ферд с не меньшим удовольствием пояснил, что имел в виду: — Вы пришли с Кардинес на берег в разное время, однако никто из вас в своих показаниях этого не упомянул. — Да Грег, черт возьми, об этом даже не вспомнил! — Вы пошли на берег за ней. А она — зачем и почему именно туда и именно в то время, когда Делси сбежала от похитителей?

Вопрос повис в воздухе, а Грегори нахмурился, восстанавливая в памяти цепочку событий. Да, Эль поссорилась с Мэйв из-за взятки, потом он ляпнул то дурацкое «повзрослей», и Сардинес, обидевшись, ушла к морю одна. Грег, поостыв, хотел с ней поговорить, но не нашел в общежитии, спросил, где она, у Венье и Лоуфорд и только потом сам догадался, куда Эль могла направиться на ночь глядя. А туда — потому что именно там они до этого пускали вместе камешки. В Приме не так много мест, где даже ночью не встретишь толпы туристов.

Получается, знать о том, что Грегори ушел из общежития после Эль, могли только Мэйв и Инесса…

— Откуда у вас эта информация?

В ответ Ферд только загадочно ухмыльнулся.

— У меня свои источники.

А учитывая его отношение к темным магам, да и характер самой Мэйв, вряд ли это была она. Зато от Лоуфорд всего можно было ожидать, Грег бы даже не удивился…

— Если на этом все, то ступайте на свое рабочее место, — холодно произнес сыскарь, воспользовавшись тем, что последним заявлением застал собеседника врасплох. — За сведения — благодарю. Правы вы или нет, но на всякий случай к родственникам погибших будет приставлено наблюдение.

Чтобы Эль до них не добралась, надо полагать?

Грегори скрипнул зубами и поднялся.

«Ступайте на свое рабочее место», — как выразился-то. Так и подмывало ответить: «Удаляюсь, ваше сиятельство». Индюк узколобый.

— Вы тратите время и ресурсы, подозревая Кардинес, — бросил напоследок и направился к выходу.

Он уже взялся за ручку двери, когда в спину неожиданно прилетело:

— На вашем месте, Тэйт, я бы прежде всего задумался о своем аморальном поведении, а уже потом учил жизни других.

Грег стремительно обернулся, даже не пытаясь скрыть изумление на своем лице.

— Что, простите?

Однако Ферд не соизволил объясниться. Лишь одарил его недовольным взглядом и кивнул на дверь.

— Свободны! — После чего сделал вид, что потерял к нему всякий интерес и подвинул к себе документы, отложенные в сторону на время беседы.

Грегори от души грохнул дверью.

Глава 15

Так… Эту линию сюда, а эту сюда…

Эль нахмурилась, вглядываясь в получившуюся рунную вязь.

Маленький придомовой огородик заказчицы, обратившейся сегодня в Гильдию магов, повадился разорять путальщик из ближайшего леса. Нечисть эта в принципе довольно безобидная, если на нее не наткнуться в чаще, откуда она не даст заплутавшему выйти. Зато прожорливая — что не сожрет, то потопчет. А главное, если протоптала куда-то дорогу, то по ее следам могут прийти голодные собратья, которым тоже хочется «вкусненького». Так что даже уничтожение виновника не поможет — нужно обезопасить территорию от новых незваных гостей.

Чем Элинор и занималась уже второй час, тщательно изрисовывая рунами каждый столбик невысокой ограды. Впрочем, «невысокой» не то слово. Чертовски низкой — так вернее. Ограждение было, по сути, символическим обозначением площади, а не защитой от чужого вмешательства, и даже верхушки столбиков находились где-то на уровне середины икры взрослого человека.

Так что все это время Эль провела не только под палящим солнцем, но и на корточках, скрючившись в три погибели, чтобы иметь возможность видеть руны под прямым углом и ничего не напутать. Отец или Линден, конечно же, нарисовали бы их даже с закрытыми глазами, но она предпочитала не рисковать и не торопиться. Надо будет лечь на землю, чтобы удостовериться, что все сделала правильно, — значит, ляжет.

Инесса, к счастью, большую часть времени не мешала и не стояла над душой, отсиживаясь в тени на крыльце вместе с хозяйкой. Та даже напоила ее лимонадом со льдом, Эль слышала.

При мысли о холодном напитке в горле пересохло еще сильнее, но ей не предложили, а попросить самой не позволила гордость. Подумаешь, освободится и купит в какой-нибудь лавке по дороге или у уличных торговцев. Поскорее бы…

Элинор закончила с очередным столбиком, выпрямилась в полный рост, оценивая объем оставшейся работы. Вытерла пот со лба тыльной стороной ладони и, перейдя к следующему столбику, снова опустилась на корточки. Еще всего несколько рун, и все — никакая нечисть не полезет. Даже на пару метров не приблизится — расчихается и сбежит подальше.

Солнце сверху пекло неумолимо, и Эль в очередной раз вспомнила, что на выходных так и не озаботилась покупкой шляпы. А впрочем, стоит ли вообще? Она уже загорела так, как никогда в жизни, а срок пребывания в Приме стремительно уменьшался. Вернется в столицу, скажет всем знакомым, что только что с курорта, так все только обзавидуются ее загару. Не станет же Элинор им рассказывать, что обзавелась им, ползая в чужом огороде, насквозь пропахшем навозом.