Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса IV (СИ) - Мордорский Ваня - Страница 24

В белую девятихвостую лисицу он больше не превращался, и я всё же решил, что он просто решил подразнить нас и запутать. Хотя, может он тоже знал, что самое важное нужно прятать на самом видном месте?..

Я ощущал мост уже как родной. Я мог пройтись по нему взад-вперед с закрытыми глазами. А пройтись на ту сторону, даже когда мост исчезал, уже не было проблемой. Он оказался длиннее, чем казалось вначале, более того, он был не ровный, а словно шел зигзагами. Конечно, то, как я ходил, не было той самой «тропой», о которой говорил гусь, но даже без нее ноги начали по другому ощущать Путь.

Это было необъяснимо, но я теперь точно знал, куда стоит ступать, а куда — нет. Спасибо гусю, который своими словами и примерами что-то всколыхнул в моем сердце и ощущениях. Именно тут я осознал, что слова, сказанные и наполненные смыслом того, кто прожил сверхдлинную жизнь перестают быть просто словами, и влияют на души окружающих сильнее, чем кажется на первый взгляд. Даже лис он не тренировал в привычном смысле этого слова — он их наставлял, заставлял чувствовать свою кровь, ощущать себя настоящими лисами.

Я думаю, что он еще мог многое рассказать и многому обучить нас, но гусь решил ограничиться теми знаниями, которые мог дать в две недели, которые мы провели у пропасти.

Большую часть времени гусь спал на мосту, который, как я уже говорил, шел зигзагами. Лисы только под конец этих недель набрались смелости ступить на него. Уж очень полюбил гусь издеваться над ними с помощью иллюзий и щипать их за хвосты.

Сегодня был момент прощания. Мы стояли на краю пропасти, и, похоже, впервые гусь снял с пропасти иллюзию.

— Ого! — воскликнули лисы.

Я тоже невольно вздрогнул, потому что пропасть заканчивалась не через пятьдесят шагов, как нам казалось всегда, а через…тысячу.

— Вот так-так… — цокнул языком Ли Бо, — Получается, ты всё время держал тут иллюзию? — спросил он у гуся.

— Конечно. Я ведь никого не обманывал. Я даже не менял ничего. Вон горы, вон пропасть. Просто…я создал иллюзию того, что они ближе. Не нужно создавать иллюзии с нуля — воспользуйтесь тем, что уже дала природа.

Последние слова были сказаны лисам.

— Идите за мной, — бросил нам гусь, и вперевалочку пошел по виляющему тонкому каменному мосту. Сделай неверный шаг — и грохнешься вниз. Мы шли за гусем. Без страха. Хоть лисы изредка, но держались за мои ноги.

Иногда у меня возникало ощущение, что мост слегка подрагивает, что он не слишком надежен. Но мы дошли без приключений, и без очередных иллюзий гуся.

Когда мы стали на краю с той стороны пропасти, в воздухе повисло молчание. Гусь стоял на мосту и смотрел на нас.

— Я вас перевел, — голос его неожиданно стал глубоким, как сама земля, как камни, на которых мы стояли. — Теперь я уверен в том, что вы увидите путь, где бы вы ни были. Не я вас буду вести, как сейчас, а вы сами.

Я наклонил голову и глубоко вдохнул в себя воздух этих мест, этих дней, которые провел тут, на этом странном мосту. У пропасти, которая оказалась в десятки раз огромнее, чем нам виделось. Гусь подсказал мне как искать тропу, и это не было техникой — это было именно что часть моего Пути. Я не скажу, что стал чувствовать ее в каждом шаге, но к этому всё идет, я был уверен.

Жаба тоже была частью моего Пути. Может поэтому в такой момент и помалкивала. Любой момент расставания, пусть даже и с существом, с которым ты провел всего лишь несколько недель пути, воспринимается остро. По-особому. А гусь был больше, чем просто встречное духовное существо, как и белка.

Я взглянул на лис. Их глаза тоже стали будто умнее, будто гусь отмерил им капельку своей мудрости. Раньше в этих глазах было только желание что-то сожрать и поймать. Они словно тоже ощутили, что идти со мной — это одно, а обрести свой путь — совсем другое.

— Спасибо тебе, — обратился я к гусю. — Ты научил меня и этих двух лис чему-то большему. Ты открыл глаза на то, что внутри нас.

— Не стоит благодарности, Ван, — покачал головой гусь. — Вы бы и сами дошли до этих вещей… Просто чуть позже.

Мы встретились взглядами и я понял, что его глаза — непроницаемы, словно старое тысячелетнее древо, которое загрубело и задубело, и за корой которого ничего не видно, но ты знаешь, что там внутри бурлит жизнь.

— Путь будет сложным. Но если ты видишь его — ты уже прошёл, — сказал гусь. — Просто не забывай: каждый шаг, каждый взгляд — это шанс. Возможность. Ты должен быть готов не искать, а принимать.

Мы чуть поклонились, но гусь остановил нас крылом:

— Я еще не всё сказал.

Гусь встал на краю моста, словно став его продолжением.

— Вы идете за Желтым Лотосом, — сказал он.

— Да, Ворон сказал, что его охраняет жаба-скряжник.

— Так и есть, — кивнул гусь, — Но прежде, чем вы доберетесь туда, вы пройдете через одно место.

— А? — вскинули мордочки лисы. — Что за место?

— Долина каменных драконов, — грустно сказал гусь, и посмотрел в небо. Взгляд стал глубоким, как само время.

— Каменных? — переспросил Ли Бо, — Звучит скучно. Наверняка какая-то местная скульптурная композиция. Надеюсь, хотя бы без надписей в духе «дар императора династии Пыльных Облаков».

— Не спеши с выводами, — спокойно отозвался Гусь. — Эти драконы были живыми. Когда-то.

Он сделал шаг, цапнул клювом невидимую точку в воздухе, будто отрывал паутину воспоминаний.

— Их дыхание исцеляло, их движения были словно водовороты времени. Они охраняли чистую воду, пока один человек не пришёл с сердцем, полным требований. Он бросил в источник монету… и сказал: «Я требую».

— И что? — подала голос Джинг, настороженно шевеля ушами.

— Вода умолкла. Драконы обратились в камень, чтобы не слышать больше просьб.

«Если то, что он говорит правда, то он говорит совсем о другом.»

Он говорит правду, — подтвердил я, — Но что ты имеешь в виду?

«Неужели обычный человек может что-то требовать от драконов? Тем более с помощью одной монетки?»

Обычный — нет, — согласился я.

«Да никакой не может! Очевидно, что речь идет о Источнике Времени, который кто-то испортил.»

Источник времени?

«Слова гуся про драконов, что 'их движения были словно водовороты времени». Ни что иное, как описание сгинувших «драконов времени.»

Ты только секунду назад не верил в его слова!

«Кое-что изменилось.» — невозмутимо ответил Ли Бо.

Что за «драконы времени»?

«Те, кого уже нет», — не ответил Бессмертный.

— И что теперь? — спросил я у гуся, — Что с ними? Они просто статуи?

— Нет, Ван. Теперь они слушают. Молча. Они всё слышат, даже ваши мысли и эмоции ваших сердец. Если ты пойдешь слишком быстро — они почувствуют страх. Если замрёшь — они услышат сомнение. Они не любят шум и жадность. Особенно… жадность.

— И как тогда мимо них прошла жаба-скряжник? — спросил с подозрением Ли Бо.

— Она прошла не сразу. На третий раз. Первые два раза она прикинулась болотной тиной, а на третий…догадалась и оставила подношение.

— Подношение? — переспросили лисы.

— Да. Она отдала чистую воду. Простую. Из родника. Она принесла ее в скорлупе старой улитки и сказала «Я ничего не прошу. Только прохода».

«Он стал говорить иначе… — вдруг сказал Ли Бо, — О н говорит иносказательно. Чистая вода из родника, он не добавил родника души. Жаба отдала им свое время. Отдала отмеренный срок. Этот гусь стал говорить как…»

Ли Бо не договорил, потому что заговорил Лянг:

— А если я им скажу, что у меня важное дело в Желтой Реке, что я будущий Дракон, они…меня не сожрут, а пропустят?

Гусь захохотал, а потом серьезно сказал:

— Нет, тебя они не сожрут. Но будут внимательно за тобой смотреть. И поверь, тебе не понравится, когда на тебя смотрит пятнадцать каменных драконов. У многих просто не выдерживает сердце от такого давления.

Гусь ехидно улыбнулся и добавил: