Вернуть Дворянство 5 (СИ) - Крам Дмитрий - Страница 43

Двести пятьдесят! Да ну нахер!

Посторонних авто не осталось. Дорога вела на мост, а он в это время уже перекрыт. Я дал ручку газа на максимум. Управлять байком на такой скорости было охренеть как страшно. Я будто летел. Если бы не табур, в жизни бы так не ускорился.

Стрелка уперлась в край. И даже попыталась чуть зашагнуть за границу.

Я уже догнал первую машину. Встал на дыбы и вхерачил переднее колесо в заднее стекло, зацепившись бивнями за крышу, при этом страхуя контакт стеклянными крюками.

Я заскочил на крышу и вскрыл обшивку световым мечом. Струя огня ударила вверх, заставив отпрянуть. Внутри не было ни Гореслава, ни Горемысла.

Я лазером рассек машину поперек на две части. Обратным сальто отпрыгнул на байк, отцепил его, и ушел в сторону, чтобы начавшая тормозить задница не уронила Кабанчика.

Другая машина уже определила во мне угрозу. Из окна высунулся охранник и стал стрелять из пистолета, вызывая взрывы асфальта. Стрелковый табур. Где-то четвертый ранг.

Я начал петлять, но иногда куски щебня врезались в мотоцикл. Когда летишь под триста это неприятно, а один камень отскочил в шлем, вызвав паутину трещин. Я отбросил его, нацепив защиту от своей брони.

Высунулся второй охранник, в меня полетели серпы и огненные кометы. А на такой скорости уворачиваться от них было ой как непросто.

Часть техник я сбивал на подлете. Но шлейф от кометы изрядно оплавил ветровое стекло. Будь я в рубашке без доспеха энергии уже бы с голым торсом ехал и следах копоти.

Пару раз я пытался дотянуться до авто лазерами, но их тоже сбивали.

Не сразу заметил, что скорость почему-то падает. И лишь спустя еще секунд десять уловил плавный подъем дорожного полотна.

Мост разводят. Он поднимается! Твою ж мать!

Огневик снова высунулся из окна и пустил струю концентрированного до состояния луча пламени. Техника оставила на асфальте провал метр в глубину и два в ширину.

Я создал перед собой небольшой трамплин из песка. И перелетел преграду, чуть не кувыркнувшись через руль в момент приземления. Не привык к подобному.

Дорожное полотно не берегли, оставляя рытвины, которые должны были меня замедлить, но я попросту засыпал их твердым как камень песком. Сам не знаю, как успевал на такой скорости.

Были мысли пустить мощный лазер и обрезать мост к херам, чтобы противники рухнули в воду, а потом расстрелять их сверху как в тире. Но я прикинул, сколько мне выставят за такой вандализм, и решил, что ну его, лучше по старинке.

Я бросил вспышку света, одновременно метнув сгусток плазмы, который сильно громыхнул, и воспользовавшись всеобщей слепотой и глухотой, подъехал почти в упор и рассек авто двумя лазерами.

Вильнул в сторону от выпавшей центральной части с коробкой передач.

Боковые начали разъезжаться, и я успел схватить Горемысла за шкирку, шваркнул его об асфальт и перехватил за ногу.

Мост очень медленно поднимался. Потому на максимальной скорости байк под углом выдавал двести восемьдесят. Я тащил засранца по покрытию, надеясь содрать доспех. Который немного искрил зеленым от такой поездочки.

Я сместился вправо, посчитав башкой Макарова перекладины в перилах. А потом подбросил его вверх и выстрелил лазером, надеясь, что он взорвется как салют, вот было бы зрелище. С мостовых камер разлетелась бы красота по всем новостям.

Но Горемысл каким-то чудом держал доспех. Удар луча отбросил его еще дальше метров на триста. Которые на такой скорости превратились пять ударов сердца.

Тем не менее за это время Горемысл успел прокатиться, встать и даже обернуться, я поставил байк на дыбы и спрыгнул в песчаную перину.

Переднее колесо влетело противнику прямо в рожу, на ускорении я видел, как даже под доспехом сломанный недавно и вправленный нос снова съезжает под глаз. Я выстрелил лазером в бак, и мотоцикл взорвался.

Я пустил сканирующую волну, проверяя результат. Ублюдок был жив. Пламя пылало, пряча последствия моей атаки. Какого же он ранга? Я еще раз активировал сканер.

Пу-пу-пу. Золотой ранг. Вот тварь! Поэтому такой живучий. Знал бы раньше и не поехал за ним. А теперь уже отступать поздно.

Я встал, отряхиваясь от песка. И тут меня снова швырнуло в него. Какого хера?

Еще один удар в спину, и я качусь по асфальту.

Заскрежетал байк. Горемысл орал и сдирал с себя вместе с одеждой оплавленный метал и пластик. Но доспех на нём, хоть и пропустил часть урона.

Рядом еще громыхнуло. Я пустил волну и выругался. Каким-то чудом охранники преодолели километр за считанные секунды. Я обернулся. В голове захороводили матерки.

Один из макаровцев летел на стальных крыльях. Похоже, он и таксонул остальных до точки. Эх, сюда бы Клима. Вот бы я посмотрел на битву двух крылатых табурщиков.

Получается, это не просто какой-то секьюрити, а личный охранник Макарова. Он взмахнул крыльями, и с них сорвались стальные дротики. Я начал отплясывать и кувыркаться, уходя от атак. Ублюдки тянут время, чтобы Горемысл успел убраться.

Парень со стрелковым табуром садил двойками, заставляя постоянно быть в движении. Я начал кидаться в ответ световыми шарами-звездами. Противник вскинул руку, и асфальт вспух, закрыв его стеной. Он еще и полимаг! Да тут все с сюрпризом.

Ладно, котятки. Сегодня у вас плохой день на работе.

Летун миновал меня, и я услышал, как он сбросил еще троих. Черт! Да он и с первой машины ребят подтянул.

Я начал злиться. Сегодня меня никто не остановит. Только не сейчас.

Я пригнулся от стального меча крылатого. Ай какой резвый. Как колибри. Только я все равно быстрее.

Он завертелся, пуская стальные перья. В руке вспыхнул световой щит и меч. Я отбил щитом первое, разрубил второе, а потом раскрутил диск и метнул его в стального табурщика. Он сбил пташку на очередном маневре, и та рухнула на заботливо подставленный клинок света. Противник упал на асфальт. Меня попытались атаковать дальнобойными атаками, чтобы отвлечь от него, но я возвел две песчаные стены. Разберитесь с ними. Ага. Десять метров песка. Попробуй пробей файрболом. Только не лопни от натуги.

На ускорении я пнул крылатого, сминая им железные перила. Подобное к подобному. Звонкое вышло столкновение. И снова ускорившись, размазавшись во вспышке, вбил ему боковой плазменным кулаком. Противник провернулся несколько раз, кроша стальными крыльями асфальт и железо, и зарылся в дорожное покрытие головой. Он явно пребывал в нокдауне.

Я подошел и начал плавить стальные крылья, которые очень плохо поддавались даже моему мечу, но я все же отсек их.

Противник очухался. Я отскочил. Он пустил в меня стальной шар как из пушки, но я выставил меч, и он разлетелся об него, две половинки ушли в стороны, не причинив мне вреда.

Я ускорился, нанося удар. Оппонент даже успел выставить меч и, судя по сведенным плечам, пытался укрыться крыльями, которых уже не было. Вот что значит рефлексы. Обрезанный меч звякнул об асфальт, а сам он улетел по параболе в воду.

Я кинулся к краю и на всякий случай еще дал пять залпов лазера, а потом бросил слепящую вспышку и сферу плазмы. Оглушенный он, был унесен течением очень далеко.

Я принялся наращивать стену песка со стороны наступающих сзади противников. Она все росла и росла.

А затем я опустил кулак как судья молоток, и приговор был приведен в исполнение. Песчаное ценами рухнуло, подхватывая и подгребая под собой пятерых одаренных.

Я закрыл глаза. Я был песком. Я чувствовал, как в моих водах копошатся человечки, пытаясь выплыть. Швыряют свои глупые техники, не понимая, что из меня они пришли в меня и уйдут. А все что между лишь агония. Мои шуршащие золотые воды выплеснулись с моста выбрасывая людишек.

Рывком вернулся в создание.

Я смахнул с моста остатки песка, пряча следы и направился дальше. Мост уже был поднят под углом в двадцать пять градусов.

Противники карабкались по железному парапету как по лестнице.

Я раскинул руки призывая табурные когти, и, зарычав как зверь, рванул вверх. Порой из-под рук вылетали куски асфальта, но в целом взбираться можно.