Рысюхин, тринадцатый тост был лишним! (СИ) - "Котус" - Страница 41

Зашёл было в ювелирный, купить своим «третинкам» столичных украшений, но ушёл разочарованный. Конечно, мастерства придворных ювелиров не ждал, но такое ощущение, что тут вообще кузнецы работали. Убеждён, что сам сделал бы куда интереснее, тоньше и изящнее. Но дед уверяет, что есть немало таких, кому главное — чтобы золота в «гайке» было побольше. Плюс ещё и обмануть пытались, а когда указал на несоответствие написанного реальному — кричать стали, полицией грозить. Всего-то попросил исправить этикетку, поскольку в колечке было всего семьсот десять долей чистого металла на тысячу, а написали, что семьсот пятьдесят. Даже слова о том, что я дипломированный маг металла пропали втуне. Нет, откровенно хамить дворянину с баронским перстнем приказчики не стали, но шум подняли. Хотел бы посмотреть, что будет делать полиция, особенно, когда документы предъявлю и назову адрес своего проживания в столице, но не хотелось время тратить. Единственно что на выходе обратился к даме, что вместе с мужем примеряли колье и парный к нему перстень:

— Мадам, у меня помимо стихии Металла есть ещё и Кристалл. В ожерелье, вопреки словам продавца, не «бирманский рубин», а шпинель. Хорошая, отлично огранённая, но — другой камень, пусть она и благородная, но камень второй категории, не первой, как рубин.

И, не слушая, что там верещат мне вслед, вышел на улицу. Не люблю мошенников, но дед убедил, что связываться бесполезно: местная полиция наверняка «прикормлена», а если и нет, то пока одни будут шуметь и отвлекать внимание, другие работники сменят ассортимент. Даже если городскую полицию подключить — останутся только мои слова о том, что видел «неправильные» металл и камень против слов владельцев и приказчиков о том, что у них всё честно. Справедливости ради, лавка была не на центральных улицах, да и вывеска слегка ободранная. Но в центральных и красивых, с зеркальными витринами, цены были такие, что хотелось вслед за дедом воскликнуть: «Я только колечко купить хочу, без витрины и двух приказчиц».

Дед подсказал пройтись по ломбардам, там можно найти или интересную старинную вещицу или что-нибудь для разборки на материалы, из которых уже можно и изготовить украшение по моему вкусу. Тем более, опасаться того, что под видом золота продадут что-то другое мне не приходится, но хорошая идея, как водится, пришла нам в голову под вечер второго дня, когда возвращались ко Дворцу. Кстати, о возвращении — входные двери запирались изнутри ровно в десять вечера, и если кто не успел, то это его проблемы. Или искать потайную калитку, открываемую потайным же словом, или идти ночевать где-то ещё.

Первый день гулял в дорожном костюме, что мне принесли ещё до завтрака, а на второй день решил выйти в мундире. Правда, быстро понял свою оплошность и буквально через час уже второй раз за день вышел на улицу, снова в партикулярном. А всё дело в количестве военных в столице, особенно в её центре! И в числе тех, кто старше меня по чину — пусть я и в запасе, но если в форме, то обязан приветствовать их надлежащим образом! Да и младшим отвечать нужно. В общем, я сообразил, что за пару часов такой гимнастики — рука отвалится, и поспешил вернуться в квартиру, переодеться. Как тут выживают офицеры гвардии, которым приходится ходить по городу, включая центр, ежедневно — не понимаю вообще. Ну, и ещё раз убедился, что армия — это не моё. Постоянное слежение за тем, кто кого как приветствовать должен один из тех ритуалов, что лично меня — раздражают, пусть кому-то и, наоборот, нравятся.

В театры я один ходить не стал, как и в рестораны, чтобы девочки мои не обижались, хоть они и уверяли, что завидовать не будут, и что не хотят, чтобы я упускал возможность. Но я решил воздержаться, узнал только, какие есть театры и самые в них модные постановки, сколько стоит билет и как его приобрести и прочее в том же духе. Ну, и программками театральными разжился. Да, выглядел при этом как провинциал и деревенщина. Ну и пусть — в конце концов, я именно такой и есть, провинциал и деревенщина. Зато в своей деревне я чего-то, да стою.

Тетрадку мою, кстати, вернули на второй день. Уходил на прогулку в мундире — не было, а пришёл сменить мундир на статский костюм — лежит, в опечатанном конверте на столе в запертой комнате. Пролистал быстренько — вроде все листы на месте и лишнего ничего нет, никто неприличных картинок на полях не нарисовал. Убрал в саквояж и всё на этом.

В пятницу утром служитель дворца от имени Личной Его Императорского Величества Канцелярии меня попросили никуда не уходить и попросили «быть готовым», но готовым к чему — не сказали. Но долго скучать не пришлось, через полчаса после завтрака поступило уточнение: к десяти утра быть в готовности, форма одежды — парадная. Не зря, стало быть, мундир вёз!

Проводили меня, вопреки ожиданию, не к тому залу, где я титул получал и награду за миномёты, и не в рабочий кабинет Его Величества. Но тоже оставили в комнате ожидания, до боли похожей на ту, в которой коротал время в свой первый приезд ко двору. Разве что инструкцию о запрете на отковыривание элементов декора с нами сегодня никто не проводил. Нет, я не себя и деда имею в виду, просто в комнате было ещё два человека, один со знаками различия ротмистра пограничной службы, если я правильно прочитал знаки различия, второй — моряк, в их галунных нашивках я ещё не научился разбираться как следует, в том числе и за ненадобностью. Но погоны вроде бы штабс-капитанские. Как выяснилось вскоре — то были лейтенант[3] Рябинушкин с Черноморского флота и ротмистр Шашковский[4], служивший в Закарпатье. Откуда узнал? Так они мне представились, как старшему по чину. Пришлось и мне представляться:

— Инженер-капитан гвардейской артиллерии в запасе, барон Рысюхин. Предлагаю — без чинов.

И, когда все согласились, обратился к ротмистру:

— А вы, простите, не белорусских ли корней? В частности, не из-под Столбцов ли?

— Род изначально оттуда, а как вы догадались?

— Так я сам из-под Смолевич, что к востоку от Минска. И кто такой шашок знаю. Ну, и про село Шашки, что на северо-запад от Столбцев (я произнёс название города именно так, как его слышал в тех краях дед, через «е» и с ударением на первый слог).

Разговорились. Оказалось, что селом и округой владел род графов Шашковичей. Потом один из них умудрился стать отцом троих сыновей-близнецов, и, чтобы никого не обижать, разделил свои довольно обширные владения на четыре части. Себе оставил село и охотничьи угодья и графский титул, для передачи старшему сыну. А остальное — примерно поровну, выделив три баронских титула и три младших рода, Белошашковских, Чёрношашковских и Рудашашковских[5]. Белошашковские в итоге переселились под Ивенец, Черношашковские — выродились и утратили не только титул, но и дворянство, став мещанами Черношскими и уехав куда-то на Урал. А у потомков третьего близнеца за полтора века фамилия поменялась сперва на Шашковский-Рудый, когда они пытались устроиться на польских землях, потом и на просто Шашковский. Причём живут они сейчас на Дону, и там считают, что фамилия происходит от шашки, а дворянство пожалованное. Шашковские не особо и спорят, хоть и согласия с такой версией, разумеется, не высказывают.

Ждали недолго, только и успели с ротмистром про генеалогию поговорить, даже лейтенанта ни о чём не спросили, как нас позвали в зал. Это был, как я потом узнал, малый приём, с минимальным количеством участников. И тому, как подсказал дед, были причины, проявившиеся в формулировках при награждении. Поскольку были те выражены в общих словах и без указания конкретных подвигов или достижений. Моряк получи золотой кортик за храбрость, такой же, как у меня орден «За заслуги» третьей степени, только с мечами, а вместе с ним и очередное звание капитан-лейтенанта «за неоднократное отличие при охране морских рубежей». Ротмистра наградили орденом «За личное мужество» и кабинетским подарком в виде табакерки с портретом Государя с описанием «за храбрость перед лицом превосходящего противника». Причём моряка поздравлял представитель СИБ, а пограничника, который служит по министерству финансов — армейский генерал, при том, что представители этих двух ведомств традиционно не жалуют друг друга. Со мною не легче в плане загадочности, начиная с сочетания инженерного звания с полководческим орденом, и заканчивая формулой награждения «за многочисленные заслуги на благо и укрепление обороны Отечества, ему известные». «Ему» — это в данном случае мне. Разве что неожиданных поздравляющих у меня не было, не считая уже знакомого Великого Князя Александра Петровича. Хотя, да, он любого генерала переплюнет и по мощи, и по необычности.