Рысюхин, тринадцатый тост был лишним! (СИ) - "Котус" - Страница 28

Капитан второго ранга, несмотря на сравнительную молодость, лет сорок-сорок пять на вид, был чопорным и немного даже высокомерным.И попытался давить чином, обратившись ко мне «господин инженер-капитан», при этом акцентировал голосом слово «инженер». Видимо, не одно поколение офицеров должно смениться, несмотря на устроенную Императором экзекуцию, чтобы вот это вот ушло. Что ж, ответим.

— Тогда уж «господин гвардии инженер-капитан», если вам так больше нравится. Но поскольку я в запасе, то можно обращаться просто «ваша милость».

Лицо у кавторанга слегка, едва заметно, напряглось, но тут же расслабилось. А я про себя подумал, что «высокоблагородием» его титуловать точно не стану, чай, не младший по званию, мы с ним оба в седьмом классном чине. Если будет возбухать — стану звать его просто «господин капитан», без указания ранга. Мне, как сухопутному и практически штатскому, такое с рук сойдёт, хоть и будет на грани.

К счастью, до подобной конфронтации не дошло. Не то у моряка просто настроение плохое было, не то он смирился с нашим равенством в чинах, но смог взять себя в руки и дальше разговор пошёл нормально. А уж когда выяснилось, что мы оба — маги Кристалла, так сказать, «братья по стихии», и вовсе выровнялся. Только что он был ещё и артефактором, в отличие от меня. Рассчитавшись за макры, которые упаковали поштучно в специальные коробочки, которые на самом деле были контейнерами для перевозки кристаллов, офицеры уложили их в саквояж. При этом вздыхали, что, мол, хорошо — но маловато. Всего пять штук, причём пятый прошёл «на грани».

— Вы хоть знаете, как сильно и для чего они нужны?

— Понятия не имею. И иметь не хочу.

— Почему?

— Я знаю, что они нужны военным морякам. И этого достаточно, чтобы понять: любые лишние знания в данном случае будут именно лишними.

— Хм, благоразумно, хоть и несколько неожиданно.

Надо сказать, что жёны мои при разговоре не присутствовали, а сопровождавший «морского подполковника» мичман, похоже, права голоса не имел.

— Тем не менее, если бы вы знали…

— Поймите, быстро добыть сколько-то значимое количество не получится, хоть артельщики и мотивированы деньгами до максимума.

— Может, их количество увеличить? Или ещё что?

Я вздохнул.

— Их добывают из гигантских черепах с поперечником панциря от двух с половиной метров. И если до полуметра, даже до шестидесяти сантиметров, черепаха вырастает примерно за год — у меня на изнанке одна артель их разводит, на мясо — то нужного размера животина достигает лет через пятьдесят.

— Познавательно, но…

— Я к тому, что таких патриархов в принципе не может быть много. Кроме того, живут они — те, про которых нам известно — в болотинах, максимум по одной, и не в каждой. Болотина — это…

— Я знаю, что это такое, простите, что перебил.

— Эти болотины разбросаны на расстоянии от двухсот-трёхсот метров до полутора километров друг от друга. И выяснить, есть ли в болотине тварь — не так уж просто. Они сидят под плавучим берегом, охотятся редко. Местного травоядного весом килограммов пятьдесят-семьдесят им хватает до полугода, при этом первые два-три месяца они вообще не охотятся и ни на что не реагируют, в принципе. Есть некоторые признаки, позволяющие установить, что здесь монстра, скорее всего, нет. Но никаких признаков того, что точно есть пока не найдено. И в радиусе восьми километров от портала всех уже выбили, точно.

— Так пусть идут дальше!

— Уже ходят. Эти вот добыли на расстоянии десять-двенадцать километров. По пересечённой местности, заросшей кустарником высотой от колена до пояса, это день пути.

— Да ладно!

— По дороге — да, часа два или два с половиной. А по тем дебрям минимум часов шесть хода, плюс как минимум один привал, без остановки ломиться весь день — сдохнуть можно. Автономность группы добытчиков, среди которых дворяне с родовыми перстнями не слишком часто встречаются, трое суток. Вот и считаем: день на дорогу туда, обустройство лагеря и подготовку к охоте. День — на обследование двух-трёх рядом расположенных болотин. И день — на обратную дорогу. Потом, по нормам безопасности, сутки отдыха на лице. Шанс найти монстра — процентов пятнадцать-двадцать. То есть, одна гигантская черепаха на пять-семь болотин. То есть — на два-три выхода, каждый, с минимально необходимым отдыхом, четверо суток. На практике, одна артель в среднем может добыть два макра в месяц. Артелей, что могут охотиться на панцирных хватателей, так называются эти черепахи, всего две. Так что у вас здесь — месячная добыча, просто очень повезло набить её за неделю. Если верить статистике — следующие четыре можно ждать недель через шесть-восемь.

— А увеличить количество артелей?

— Вы просто не представляете себе, что это за тварь. Кенгуранчика — это местное травоядное, похожее разом на кенгуру и тушканчика, весом, как я говорил, до восьмидесяти кило — утаскивает под воду одним броском. Причём время атаки, от момента, когда голова черепахи касается поверхности воды и до того, как уже добыча влетает в воду, порядка половины секунды с дистанцией атаки три метра.

— Как-то неожиданно, для черепахи-то!

— Они вообще обманчиво медлительные, даже наши, с лица. Сами понимаете, с такой дичью, которая охотится из засады, далеко не каждый справится. Там орудуют одарённые со специальыми амулетами, в общем — целая наука, как не дать себя сожрать и добычу получить.

Ещё минут несколько поговорили об охоте вообще, когда пришёл дружинник с сообщением, что аэроплан заправлен и готов к вылету. Подвёз своих так и не представившихся гостей к началу полосы на «жабыче», не услышав ожидаемого вопроса о том, где брал, и помахал рукой вслед. Потом рассчитался с добытчиками, передав им деньги вместе с подписанной моряками ведомостью, чтоб сомнений и вопросов не возникало, за вычетом своей доли, и на этом вроде как со внешними связями на этот месяц было покончено.

[1] Для коровы смертельная доза от 200 до 400 граммов зелени европейского тиса, он же тис ягодный. Причём псевдоягода вполне съедобна, а вот семечка в ней — смертельно ядовита.

[2] В переводе с белорусского — кустарник.

Глава 15

Приезжим морякам я рассказал чистую правду, но не всю. Не то, чтобы умолчать хотел, просто к слову не пришлось, да и лишнего про свои владения не пойми кому выбалтывать не хотелось. Ушло в тень то, что распределение черепах, особенно крупных, по болотинам не было равномерным по направлению с севера на юг. На всякий случай напомню: Умбра текла с востока от портала в направлении с севера на юг, Щучья, соответственно, на западе, а озеро Верхнее — на севере, устье Самоцветной за счёт ширины озера оказывалось на северо-востоке. Так вот, к югу от портала черепах становилось меньше, на расстоянии в двенадцать и более километров на сегодняшний день не нашли вообще ни одной. Тогда как к северу их количество плавно росло, и чем дальше — тем больше. Так, все пять макров были добыты именно на севере, причём на дистанции больше двенадцати вёрст крупные хвататели сидели в каждой третьей болотине, если не в каждой второй.

Правда, нужным размером, чтобы твёрдо рассчитывать на «особый» макр, обладали не все из них, скажем так — меньше половины. Но и так добычу можно было усилить, если искать с умом, но обещать ничего не стал на тот случай, если обнаруженное скопление больших хватателей окажется просто локальной аномалией. Хотя это маловероятно и почти наверняка черепахи расселяются от болотины к болотине с севера на юг, и где-то там, дальше на север, их должно быть много. Собственно, вариантов было ровно два: верхнее течение Умбры и верховья Щучьей.

В пользу Умбры говорила старица, та самая, что обнаружили при обследовании западного берега озера, и долина, выходившая к реке в месте расположения рыбацкого посёлка Пристань. Дело в том, что старица пересохла лет пятьдесят-шестьдесят назад, если всё правильно посчитали, и возраст гигантских черепах в окрестностях форта тоже оказался в пределах «от пятидесяти и старше». Если они на самом деле пришли из Умбры, то одним из наиболее вероятных мест постоянного обитания следовало считать «спину рыбы», имея в виду очертания озера, получившего название Верхнее, которое напоминало огромную рыбину, через рот которой из него вытекала река. Обширное заболоченное пространство, с множеством островов, плавней и корма в виде птиц и рыбы. Второе «подозрительное» место — «хвост рыбы». Там всё вообще непонятно, настолько, что даже неизвестно, это устье одной реки, той самой Умбры, с большим островом в устье, или двух разных рек, спадающих рядом.