Теория заговора (СИ) - Ромов Дмитрий - Страница 1

Annotation

Ох, как всё закрутилось! КГБ, Ангола, коварные шпионки, вражьи резиденты, заговоры, предатели и тайные общества. А ещё и карьеристы во власти. Успевай только вертеться!

Всю жизнь я служил в разведке, вышел на пенсию и в первый же вечер на гражданке получил по голове и... улетел в 1977 год. Вот там-то и началось!

Но главное, СССР жив, комсомолки юны и прекрасны, молоко снова в бумажных пирамидках и никаких болей в спине. А у меня новая задача. Максимум — спасти Союз от гибели. Минимум — остаться в живых самому.

Союз-77. Книга 1. Теория заговора

1. Черный пистолет, 2025

2. Вещества и существа

3. На деревню дедушке

4. Молодой волк

5. Опьянение молодостью

6. Эти глаза напротив

7. Пять, четыре, три…

8. Из огня в пламя

9. Сафари парк

10. Каждый против всех

11. Первобытные инстинкты

12. Привет — Мальчишу!

13. Горизонты сотрудничества

14. Неуловимый

15. Против всего мира

16. Где я буду жить…

17. Между небом и землей

18. АМПЛИОПУХ

19. Служу Советскому Союзу

20. Над седой равниной моря ветер тучи собирает

21. Ставки повышаются

22. Меж двух огней

23. От Москвы до Ленинграда и обратно до Москвы

24. Умчи меня олень

25. Адреналин

26. Взгляд из тени

27. Настоящий полковник

28. Тень на плетень

29. На распутье

30. Все ведь только начинается!

Союз-77. Книга 1. Теория заговора

1. Черный пистолет, 2025

Сегодня, 22 апреля, в день 155-ой годовщины со дня рождения Владимира Ильича Ульянова (Ленина) начинаю сей труд. Помолясь, приступаю.

Д. Ромов

Сделать нам, друзья, предстоит

Больше, чем сделано.

Кто же это там говорит —

Молодо-зелено…

И. Шаферан

Если за вами никто не следит, значит слежку ведут профессионалы…

Автор неизвестен

Официальное уведомление!

Эта история является вымыслом и плодом воображения. Ничего, из описанного здесь, никогда не происходило в реальности и не могло произойти. Никаких тайных обществ и заговоров элитных групп нет и не было, так же, как и мафии. Все имена, даты и события в этой книге не имеют ничего общего с действительностью, а совпадения непреднамеренны и совершенно случайны. Абсолютно. Впрочем, после прочтения лучше всё это сжечь…

Уходить приходилось скрытно и незаметно, поскольку официально ни меня, ни моего спутника сегодня здесь не было. Маршрут был согласован на высоком уровне и все гарантии получены. Так что, если отряд Саадата не успеет нам помешать, то миссию можно будет считать законченной. Но только после возвращения.

Сидеть в мягком кожаном кресле «Айр Кинга» было удобно, но я чувствовал себя уязвимым в этой посудине. Защиты ноль… Двигатель натужно ревел и вибрировал, шасси били по колдобинам и ямкам относительно ровной песчаной дороги, самолётик подпрыгивал, торопился, а за большими круглыми иллюминаторами мелькала выжженая трава, верхушки пальм и далёкие, затянутые дымкой горы.

Взлёт получился коротким и резким. Удары колёс внезапно стихли и меня вжало в спинку кресла. Сидящий напротив, крепко сбитый мужик с красным лицом, чуть подался ко мне и тут же упёрся сильными руками в полированную крышку разделявшего нас стола.

Кричащая роскошь интерьера не вязалась с нашими задачами, да и настроению не слишком соответствовала. Через пару минут угол взлёта уменьшился и мой спутник потянулся к бутылке, вставленной в круглое отверстие держателя слева от себя. Из двух других отверстий он достал массивные хрустальные бокалы для виски. Небрежно плеснул тёмной янтарной жидкости, пролив немного на полировку стола, и подвинул один в мою сторону.

— Ну что, Григорий Андреевич, вырвались?

Я ничего не ответил, а он расстегнул верхнюю пуговицу камуфляжной куртки, называемой «бежевой цифрой» или попросту «оливье», и вытер лоб тыльной стороной ладони. Погон на нём не было.

— С днём рождения вас, — ухмыльнулся он. — Я не знал, честно говоря, просто услышал, как Сбитнев вас поздравлял. Через губу, кстати. Но вы ему такого жару задали, что понять его можно… Жёстко вы его отделали. Уважаю. Всю правду выложили, у него аж зад задымился.

Мой спутник раскатисто рассмеялся. Грубые черты его лица смягчились, и он поднял бокал. Я же к своему не притронулся. Голова раскалывалась. И гудела, как чугунный мост. Таблетки от давления два дня, как кончились, так что их отсутствие давало о себе знать. А может, и не из-за них. Мало ли причин для головной боли у не слишком молодого человека…

Я медленно повернул голову до упора, выворачивая, насколько было возможно вправо и вверх. Натянул мышцы, пытаясь улучшить кровообращение. Потом проделал то же самое в другую сторону. Стало чуть легче.

В салоне, рассчитанном на шестерых пассажиров, мы находились вдвоём — я и этот здоровый полкан. Серёжа. Наш, гэрэушный, но по службе я с ним не пересекался, только вчера познакомились. Я-то больше по «музыкантам» специализировался, да по прочим артистам. В последнее время в Сирию летал редко, а он, как я понял, постоянно сюда нырял.

— Поздравляю, короче, — отсмеявшись, продолжил мой спутник. — Сколько вам сегодня стукнуло, кстати?

— Тридцать семь, — неохотно ответил я и бросил взгляд на пилота. — Наоборот только. И не сегодня, а вчера.

Пилот был один, второе кресло пустовало. Я отвернулся к иллюминатору и посмотрел на редкие белые пёрышки облаков, тёмную блестящую гладь воды, и оставшийся далеко-далеко берег, жёлтый песчаный пляж.

— Да ладно? — недоверчиво протянул попутчик. — Семьдесят три что ли, если наоборот? Чё-то вы заливаете, по-моему, товарищ полковник.

Вот тебе и «что ли». Сам не заметил, как такое случилось. Семьдесят три. Как говорится, если ты проснулся утром и у тебя ничего не болит, значит ты умер. Вообще-то не так. Если прислушиваться к болячкам, то они сразу повылезают, но если у тебя есть задача и жизненная программа — ещё ничего не кончено. Живи и выполняй. Но и о здоровье не забывай, конечно.

Я глянул в глаза своему спутнику. Нормальный мужик, в принципе. Профессионал. Он кивнул, отсалютовал мне бокалом, запрокинул голову и влил в себя тёмную жидкость. И в тот же миг по корпусу самолёта волной прокатились короткие сильные удары. Как горсть камней. Борт тут же резко накренился и, сорвавшись, по большой пологой дуге понёсся к воде.

— Это что⁈ — выпучил глаза Серёжа.

— Дождь метеоритный, — бросил я, расстёгивая привязной ремень. — Из зенитной вдарили, что ж ещё!

В левом борту появилось несколько свистящих отверстий.

— Игорь! — крикнул я, вскочив с кресла и устремляясь к пилоту. — Игорёк, что⁈

Из глаз брызнули искры. Я зарычал и заскрежетал зубами. Ноги стали ватными, а по позвоночнику пронёсся электрический импульс и вспыхнул в голове молнией. Поясницу прошило острой болью — слишком резко дёрнулся, как молодой, бляха… Но прислушиваться к ощущениям было некогда. Я как с горки скатился, пролетев вперёд, и понял, что Игорь ничего мне уже не ответит. Голова его свесилась на грудь, а белоснежная рубашка на глазах становилась кумачовой, пропитываясь кровью. Твою мать!

— Твою ж мать! — раздалось позади меня, будто мой спутник, повторил вслух мои мысли.

Игорь не двигался. Экраны перед ним были чёрными. Высота, скорость, авиагоризонт…

— Ты не против? — отрывисто бросил я Сергею, забираясь в неудобное узкое кресло второго пилота и морщась от боли в спине.

— Нет, — коротко ответил он. — Я не умею.