Контрактор. Книга 4 (СИ) - "Findroid" - Страница 26

Я прикрыл глаза. Значит, это естественная смерть, что ж… По крайней мере, мне не нужно отправляться за него мстить. Сейчас точно был бы не лучший момент, но и поступить иначе я бы не смог.

— Вы называете меня его братом, почему?

— Ну… — женщина немного замялась. — Понимаю, что это странно, и надеялась, что это вы мне объясните. После того, как несколько недель назад вы посетили поместье Добронравовых, Вячеслав Петрович вызвал своего поверенного и внес правки в завещание. В нем вы, Андрей Котов, обозначены как его брат.

— Вот значит как… Получается, он указал меня в завещании?

— Всё верно. Завтра состоятся похороны, вы сможете прибыть в Москву?

— Да, думаю, смогу.

— Хорошо, тогда я внесу вас в список участников церемонии. После состоится зачитка завещания, где вы сможете узнать подробности.

— А ещё не известно, что именно завещал мне Слава?

— Извините, это ведомо лишь поверенному. О старой версии завещания Великий князь говорил открыто, но о новых правках неизвестно ничего.

— Хорошо, спасибо.

— Укажите адрес, завтра утром я отправлю за вами флаер.

— Благодарю.

Ночь я не спал, готовясь к предстоящему дню, да и не тянуло особо. Принял утром душ, немного привел себя в порядок и был готов. Мог бы взять кого-нибудь с собой, но Марина настояла на том, чтобы я отправлялся один или брал Викторию.

Похороны — официальное мероприятие, к которому будет приковано внимание огромного количества людей. Нужно очень внимательно подбирать себе пару, ведь к ней тоже будет приковано большое внимание. Если поедет Марина, то это будет выглядеть странно, секретари и помощники обычно не играют роль партии. Надя замешана в скандале, её считают дочерью криминального авторитета, и это плохо скажется на всех. Рейку в расчет не брали из-за внешности, слишком уж она выделялась. Оставалась Виктория, но Шуйская наотрез отказалась.

— Мне лестно, Андрей, но я не могу. Если мы заявимся туда вместе, то сразу пойдут разговоры о нашем союзе, а это… Если вы не хотите официально представить меня публике в качестве невесты, то лучше не стоит.

— То есть совместное присутствие на похоронах и поездка на курорт или поход на выставку — это разные вещи?

— Разумеется. Лучшим критерием на этот счет является вопрос, можешь ли ты попасть на мероприятие самостоятельно. Мог ли ты поехать сам на горнолыжный курорт или прийти на выставку современного искусства? Да. А вот похороны великого князя, где, скорее всего, будут присутствовать лишь близкие родственники и друзья… Если ты приводишь туда человека, это словно публичное объявление.

Вот так и получилось, что во флаер, прибывший утром прямо в поместье Шуйских, я садился в одиночестве. Ну, почти. Арай как всегда составил мне компанию, и Эйна, скорее всего, затаилась в Тени, прикрывая спину. Я до последнего раздумывал над тем, чтобы взять с собой Надю, и плевать, что подумают другие, но это также означало сильно подставить и её. Учитывая её прошлое, к ней и без того привлечено много внимания.

До Москвы добрались довольно быстро, может даже быстрее, чем в первый раз, и сходу я оказался посреди мероприятия. Прибыл аккурат к началу похорон и старту процессии. Людей тут собралось много, по меньшей мере несколько сотен, и все сплошь высокородные, для которых даже Шуйские лишь пыль.

На себе я тоже ощутил очень много внимания, в конце концов, по мнению большинства мне тут нет места. В том, что часть людей меня узнало, я понимал и без Арая. Они косились на меня, перешептывались. Понимая это, я старался сильно не отсвечивать и не привлекать лишнего внимания. Стоял в сторонке и наблюдал за происходящим.

И вот наконец вынесли гроб Славы. Он был большой, белый, украшенный золотом и алыми лентами. Сама церемония прощания проходила на улице, под открытым небом, да и погода к этому располагала: солнце, немного облаков, теплый ветерок. Середина лета как-никак.

Гроб пронесла группа молодых людей в одеждах с гербом рода Добронравовых, под торжественную музыку они вынесли его в центр просторного сада за поместьем. Хоронить Славу будут в родовом склепе за городом, но присутствовать при этом будут только самые близкие члены семьи. И меня, судя по всему, на эту часть не приглашали. Я на них в обиде не был, да и не сильно рвался.

Как только торжественный внос гроба завершился, пришел черед высказаться. Первым выступал не абы кто, а сам император, Михаил Алексеевич. Я впервые видел его вживую, и впечатления он не производил. Совершенно обычный человек, который до своего выступления общался с гостями вполне себе по-обычному. Но сам факт его присутствия тут был действительно важным, ведь абы к кому император на похороны не придет.

— Вот уж кого я тут точно не ожидала увидеть, — рядом со мной появилась Мирослава.

— По правде сказать, тебя я тоже тут увидеть не ожидал. Тебя же вроде отстранили.

— От работы, да, поэтому я и тут, охраняю государя, — промурлыкала она заигрывающим, полуфлиртующим тоном, но на мне внимание не сосредотачивала. Её взгляд изучал окружение в поисках потенциальной угрозы.

— То есть даже во время отпуска ты на работе?

— Став гвардейцем, ты всегда на работе, и даже твой отпуск формируется так, чтобы быть полезным стране.

— На самом деле, звучит невесело.

— Меня устраивает.

В руках Мирослава держала бокал с шампанским, но скорее для вида. И даже пригубив его, лишь сделала вид, что пьет.

— Ну а ты? Как графа под следствием занесло в окраины империи?

— А ты не знаешь? — улыбнулся я девушке, и она этого не оценила. Уколка тем, что она чего-то не знает. — Я был знаком с Вячеславом, настолько, что он даже указал меня в завещании. Поэтому я тут.

— Он указал тебя в завещании? — Мирослава округлила глаза. Она редко демонстрирует подобные эмоции, и когда это происходит, они бесценны.

— Это так удивительно?

— Когда старейший одаренный империи, один из столпов государства, указывает тебя в завещании — это эпохальное событие. И что он завещал? Даже если это мелочь, это огромная честь.

— Понятия не имею. Озвучивание завещания будет позднее.

— Вот как, — хмыкнула Мирослава. Она старалась выглядеть расслабленной, почти скучающей, но выдавал взгляд. Цепкий и настороженный, даже во время беседы она изучала окружение и пыталась определить угрозу государю. — Но кое-что начало сходиться.

— О чем ты?

— Я все гадала, кто может стоять за уничтожением твоей репутации… — Мирослава не стала развивать мысль, но я уже догадывался, о чем именно она говорит.

— Считаешь, что это Добронравовы?

— Если кто-то сунул нос в завещание, и тебе оставили не какую-то мелочь, то не исключено. В общем, держи нос по ветру. Если думал, что интриги провинции — это что-то серьезное, то это место сможет тебя сильно удивить.

И на этом Мирослава меня оставила. Я ещё пару мгновений смотрел ей вслед, а когда повернул голову, то увидел, что на меня смотрят два больших голубых глаза.

— Привет, Лана, — улыбнулся я ей.

— З-здравствуйте… — робко поздоровалась она и попыталась сделать книксен, так же неловко, и тут же залилась краской.

Она само очарование, миниатюрная, хрупкая, со своей золотистой карешкой. Но именно глаза, большие и пронзительно голубые, привлекали больше всего внимания.

— Очень рада снова с вами увидеться…

— И я, — честно ответил ей. — Удивительно, что ты пришла на церемонию.

— Угу… Я не очень хотела, но Валя настояла. Сказала, что это полезно для моей социализации, да и… — она с печалью посмотрела на гроб. — Дедушка Слава был хорошим.

На глазах Ланы заблестели слезинки.

— Да…

— Вы хорошо его знали?

— Не так, как хотелось бы, — честно сказал я. — Думал, у нас будет больше времени.

— А кто вы ему?

— А почему ты спрашиваешь? — учитывая слова Мирославы, я решил прояснить этот вопрос.

— Ну… — Лана немного замялась, и уже, видимо, пожалела о том, что спросила, но тем не менее честно ответила: — Семья очень всполошилась когда дедушка Слава изменил завещание и упомянул в нем вас. До этого там были лишь самые близкие члены семьи и государь, разумеется. А вы…