Стажер магического сыска 3 (СИ) - Гладкая Юлия Борисовна - Страница 37

— Ну же, господин Совушкин, пасуйте. Заверяю вас, повышение ставок до добра не доведёт.

Совушкин нервно дёрнул головой и молча положил на стол вексель.

— На всё, — прошептал он дрожащим голосом.

— Ай, зря! — военный хлопнул ладонью по столу и вскрыл карты. — Стрит-флеш, уважаемый, стрит-флеш!

— Флеш… — эхом откликнулся толстяк и, кажется, покачнулся. Но едва группа поддержки военного принялась его поздравлять… Как Глеб понял, это ловушка. — Флеш-рояль, — пояснил толстяк и мигом из дрожащего типа превратился в хозяина положения. — Спасибо за игру, господин Денисов.

— Ах, чтоб вас кошки драли! — выкрикнул военный, вскакивая из-за стола. — Пройдоха! — И тут же расхохотался. — Но как хорош, как хорош! Какая игра лицом! Нет, господин Совушкин, впредь играть с вами не стану. Вам надо в нижнем зале, на сцене выступать с такими данными!

— Подумаю над вашим предложением, — кивнул Совушкин, собирая выигрыш.

Забрав деньги, он двинулся прочь от стола, и тут его перехватил Буянов:

— Поздравляю с победой. Прекрасная работа.

— Благодарю. Но мы, кажется, не представлены? — Совушкин прищурился. Похоже, зрение господина подводило.

— Буянов, Глеб Яковлевич, — представился Глеб. — Я тут впервые.

— Впервые… — повторил Совушкин. — Но имя ваше мне знакомо. Ну да, мелькали в газетах. Вы полицейский?

— Частный детектив, — поправил его Буянов, не желая привлекать к своей прежней работе лишнее внимание. — И у меня к вам пара вопросов.

— Я хотел бы уйти. Знаете, всегда надо вовремя остановиться.

— Хорошо, один вопрос — и более не надоедаю. — Совушкин кивнул. — Вы играли в карты с Мартыновым?

Толстяк не успел ответить. Вместо него это сделал военный. Хлопнув оппонента по плечу, он вновь хохотнул:

— Мартынов? Да вы шутите! С ним играть — это как конфету у ребёнка отобрать. Никакой чести, никакого интереса.

— Но всё же вы играли? — по-своему растолковал его слова Глеб. — Не подскажете, когда в последний раз? И вдруг вы заметили в нём нечто особенное?

— Ну играл, раздел, считай, до исподнего. — Денисов дёрнул плечом. — Так он давай грозить: «Вернусь, отыграюсь!» А на что? Тут всяк знает, что его финансовое положение и так оставляло желать лучшего.

— Но он получил наследство, — встрял в разговор Совушкин. — Он сам мне говорил, что нашёл золотую жилу.

— Про эту жилу и я слышал. Только откуда бы? Его супруга не из богатых была, мягко говоря, — отмахнулся военный.

— И всё же стоит учесть, — толстяк поджал губы.

— Только между нами: я было струхнул, что он с собой покончил из-за проигрыша в карты, — признался Денисов.

— Вечно вы о себе, — заворчал Совушкин. — Мартынов в тот вечер был вполне доволен, ещё и уехал в сопровождении дамы.

— Вы о той брюнетке, с которой он общался, едва отведя десять дней по супруге? — уточнил военный. — Это, конечно, было слишком.

— О мёртвых — или хорошо, или ничего, кроме правды, — напомнил Совушкин и повернулся к Буянову. — Мне больше нечего сказать о покойном.

— Благодарю вас за информацию, — отозвался Глеб, и толстяк поспешно удалился.

Денисов же закурил и, задумчиво глядя вслед Совушкину, добавил:

— Вообще, Мартынов мне шепнул… ну как шепнул — кричал на весь зал, что он не простак и Люмэ дорого стоит. А она, видимо, его дама, так легко от него не откупится. А по мне, так он и даром никому не нужен был, кроме супруги.

— А вы уверены, что он говорил именно «Люмэ»?

— Вроде того, — военный окинул взглядом Буянов. — Но мне чудится, что вы умеете держать карты в руках. Не желаете ли партию?

— С удовольствием, но в другой день. Внизу меня ждёт дама, — признался Глеб.

— О, женщины! Коварней нет созданий! — хохотнул Денисов и, отсалютовав, вернулся за стол.

Буянов же ещё побродил среди гостей, пару раз пытался завести разговоры о Мартынове, но откликались плохо. В результате Глеб принял решение вернуться — к тому же картина происходящего уже сложилась, как мозаичное панно.

Мадам Сарбо поймала Анну, когда та разговаривала с Феофаном Лукичом, магическим лекарем, и его супругой, прибывшими на концерт.

— Увы, дорогая Анна Витольдовна, я тут редкий гость. Спасибо, жена из дома вытащила, а то езжу по вызовам собак лечу, мыслимое ли дело? Пропустить романсы от самой мадам Сарбо я не смею! У неё магический голос — во всех смыслах слова! Ах, а вот и она!

Мадам одарила улыбкой лекаря и его жену:

— Простите, я вынуждена похитить у вас госпожу Воронцову, — проворковала она, подхватывая Анну под локоток. — Но после верну!

Не высказав удивления, Анна прошла вместе с мадам за кулисы. Улыбка с лица хозяйки салона тут же слетела, и на лице отразилась мука:

— Я вас слушаю, — Воронцова взглянула на мадам.

— Адель… Её нигде нет, понимаете? Мы посылали домой и в ресторан — всё зря. Я не знаю, где её искать, а у неё сегодня выступление!

— Адель — это одна из ваших актрис? — уточнила Анна.

— Не просто одна из, а лучшая на данный момент. Голос, внешность, аура… А какая родинка на щеке!

— И, наверняка, множество поклонников?

— Я не всё вам сказала, — призналась мадам. — Адель тогда уехала с Мартыновым, а утром приехала ко мне вся в слезах. Говорила, что натворила ужасное и хоть в петлю. Всё из-за денег, конечно. Я велела ей успокоиться и ехать домой.

— И почему вы не позвонили в полицию? — Воронцова нахмурилась.

— Она не сказала, что он умер. Об этом я узнала позже из газет, — пояснила мадам Сарбо.

— И вы, конечно, её больше не видели?

— Отчего же? Она была тут позавчера, выступала. Но я, конечно, чуяла, что она будто струна — словно ожидает чего-то. После выступления Адель отбыла домой, и вот сегодня её нет. — Мадам заломила руки. — Найдите её, прошу! Вы же можете!

— Но боюсь, не сегодня, — Анна покачала головой. — Ладно, я подумаю.

— Спасибо вам, спасибо! — её прервали аплодисменты. — Мне пора на сцену. Выходите через коридор для актёров. — И мадам выпорхнула на сцену.

Анна же, пройдя мимо гримёрок, очутилась в холле возле лестницы, по которой как раз спускался Глеб.

— Я знаю, кто убийца, — тут же заявила Анна.

— Неожиданно. Я вот только узнал, что Мартынов хвастался, будто нашёл золотую жилу, и его не обведут вокруг пальца — как простака, всё получит. И во всём этом, видимо, задействована дама.

— Да, брюнетка, двадцати лет, с прекрасным голосом, аурой и мушкой на щеке, — усмехнулась Анна. — Нам всего-то и осталось, что отыскать эту Адель. Но, Глеб Яковлевич, что-то не так?

Буянов мрачно взглянул на Воронцову:

— Я вчера видел девушку, подходящую по описанию. Но не спешите радоваться, — остановил он Анну. — Встретились мы в прозекторской Казимира Игнатьевича, и он как раз описывал её смерть от ножевого ранения.

— Вы уверены? — она взглянула на Глеба, и тот молча кивнул. — Чёрт подери! Все концы в воду.

— Едемте домой, уже поздно, — предложил Глеб. — Утро вечера мудренее.

— Вы правы. Но сперва я должна сообщить об Адель.

Глеб дождался, когда Анна вернётся, и вместе они покинули музыкальный салон, став невольными вестниками горя.

Сев в машину, Анна уже завела мотор, как на капот запрыгнул Порфирий. Распушившийся и недовольный, он постучал лапой по стеклу.

— Вы здесь откуда? — удивился Глеб, открывая дверь и запуская кота внутрь.

— Пришёл сообщить, что разгадал дело пропавшего пса, и предлагаю сейчас же ехать и спасать его.

— Подробности можно? — Анна заглушила мотор.

— Ах, что вам вечно нужны подробности! — заворчал Порфирий. — Ну ладно, слушайте. У Успенских пахло псом. Я это отчётливо чуял. И байка про то, что собака прислуги, — это, конечно же, была полная чушь. Не пустит прислуга пса в хозяйские покои. Поэтому, когда вы уехали, я вернулся. Там по крыше, тут по карнизу… В общем, рисковал своей жизнью. И что же я увидел в одной из комнат? Пса, подходящего под описание! Затем я вспомнил про следы саней и рассказ старой псины — и всё сложилось. Ольга украла Сынка, но отчего-то не пожелала нам говорить об этом. Как вам такое? Ни разу не подозрительно, да?