Правильный лекарь. Том 9 (СИ) - Измайлов Сергей - Страница 4

Пожилой мужчина сразу оживился, заулыбался, расставил нас по местам, скорректировал позы и улыбки, сделал несколько снимков.

— Вот этот лучше всего, — ткнула в один из получившихся кадров Мария.

— А мне этот больше нравится, — показала на другой Настя. — На том я моргнула.

— Тогда лучше этот, — показала Мария на третий снимок. — Тут и не моргнул никто и я улыбаюсь как ни в чём ни бывало.

— Да, этот лучше всех получился, — подхватила Лиза. — Давайте его сделаем, ну пожалуйста!

Нам пришлось ещё немного послоняться по оранжерее, пока фотограф не предоставил нам снимки в красивых рамках, которые не стыдно будет и на каминную полку поставить. Я специально выбрал самые красивые и дорогие.

— А пойдёмте домой пешком! — воскликнул Юдин, вдохнув морозный воздух полной грудью, когда мы вышли из оранжереи на улицу.

— Мне-то до дома не так далеко, а ты каблуки сотрёшь, — хмыкнул я. — И из носа бивни торчать будут.

— А чё сразу бивни? — удивился Юдин и шмыгнул носом. — Ой!

Он полез за платком, чтобы предотвратить моё пророчество. В итоге мы прогулялись в противоположную от моего дома сторону, перешли по Троицкому мосту, замёрзнув окончательно и вызвали такси, чтобы разъехаться по домам.

— Саш, у меня к тебе есть серьёзный разговор, — сказала Мария, отозвав меня в сторонку. — Но не сейчас, ты завтра где будешь с утра?

— Как где, на работе, — пожал я плечами.

— Ясен пень на работе, — ухмыльнулась она. — На какой? У тебя же их теперь как минимум две.

— А, ну да, спасибо, что напомнила, — вздохнул я. — Утром буду в госпитале, должны прийти мои пациенты, а после обеда пойду на Рубинштейна, разбираться с делами.

— Понятно, — кивнула Мария и задумалась. — Тогда лучше в обед. Там в самом начале улицы Рубинштейна кафе наверняка есть какое-нибудь?

— Естественно, — хмыкнул я. — Это же самая ресторанная улица Питера.

— Вот и отлично, — улыбнулась она. — Первое кафе по правой стороне, в двенадцать буду там. Заодно обедом меня накормишь.

— Деда Витя тебя не кормит что ли? — подколол я. — Надо срочно в органы опеки сообщить.

— А ты зря смеёшься, кстати, — лукаво улыбнулась Мария. — Виктор Сергеевич отличный кулинар. Знаешь, как он ради меня старается? Пальчики оближешь! Ну всё, пока! Точнее до свидания!

— Первый раз в жизни мне свидание назначает шестилетняя девочка, — хмыкнул я.

— Пятилетняя, — поправила меня Мария. — Шесть мне в апреле будет.

— Ну это уже совсем скоро, — я махнул ей на прощание рукой и закрыл за ней дверь машины.

Сначала я завёз домой Настю, а потом уже поехал сам. Водитель такси немного удивился, что теперь надо было ехать в противоположном направлении на Аптекарский остров. Пока мы долго катили почти через весь город, я смотрел в окно, на редеющий поток машин и пешеходов, уже поздний вечер. А ещё в голове крутился вопрос — о чём таком хочет поговорить Мария, что меня для этого надо вылавливать одного? Наверно что-то личное, возможно очень важное. Нет смысла гадать, завтра всё узнаю.

Утром ушёл из дома раньше всех с таким расчётом, чтобы Николай отвёз меня к моей машине у больницы Обухова и успел вернуться за остальными. Пока ехал до госпиталя опять вспомнил слёзы в глазах Марии при виде тропических цветов. Наверно красивый у неё был замок, раз клумбы такие красивые. Может она об этом хотела поговорить? Да ну, вряд ли. Я же не смогу вернуть её в родной мир, а если бы мог, сам давно вернулся бы в свой.

Паркуясь возле госпиталя, постарался выбросить из головы все грустные мысли и воспоминания, настраиваясь на работу. Сегодня должны прийти мои пациенты, которым пришлось отменить приём в понедельник и перенести на сегодня.

Полнейшим сюрпризом для меня оказалась сидевшая возле манипуляционной парочка. Парочку то эту я уже видел в приёмной у Обухова, просто не ожидал увидеть здесь и сейчас. Вы угадали, это была тёща градоначальника и тот самый императорский советник, который в действительности возглавляет контрразведку. По крайней мере именно такой информацией я обладаю.

— Михаил Игоревич? — обратился я к солидно одетому пожилому господину с седыми бакенбардами, хотя уже знал ответ на этот вопрос.

— Да, Александр Петрович, это мы, — проворковала, как голубка, тёща градоначальника за него. — Нам со Степаном Митрофановичем удалось убедить его прийти к вам на приём, но он очень долго упирался.

Князь Волконский сначала сканировал взглядом моё подсознание и детские комплексы (мне по крайней мере показалось, что он смог их разглядеть), а после последней фразы его сопровождающей перевёл на неё взгляд и осуждающе посмотрел на неё.

— Зоя Матвеевна, ну зачем вы так? — сказал он спокойно, но так, что каждое слово, проникая через уши в твою голову, осматривается внутри, нет ли где подвоха. — Я уже слышал неоднократно, что Александр Петрович Склифосовский просто чудесный лекарь, просто у меня до этого катастрофически не хватало времени, чтобы его посетить.

— Спасибо за комплимент, Михаил Игоревич, — сказал я, слегка поклонившись князю. — Тогда прошу вас пройти в кабинет, раз смогли наконец найти время.

Мне казалось, что я не сказал ничего особенного, но его глаза на долю секунды слегка прищурились. Потом эта сладкая парочка поднялась со своих мест и последовала за мной.

— Расскажите сначала, что у вас случилось, чтобы мне сориентироваться с чего начать обследование, — сказал я Волконскому, который как оказалось даже чуть выше меня ростом. И это при солидном возрасте и некоторой сутулости!

— Если верить лекарям из Московского медицинского, у меня образование в поджелудочной железе, — сказал князь, снимая сюртук. Уже знал, как надо готовиться к осмотру. — Мне уже два раза убирали его, но полностью удалить они не могут, так как боятся повредить центральный проток, и тогда поджелудочная будет переваривать сама себя. Я в медицине не большой знаток, поэтому рассказываю то, что запомнил.

— Вы очень даже хорошо понимаете, что с вами происходит, большинство этого не смогут повторить без тренировки, — улыбнулся я ему, подождал, пока он снимет рубашку. — А теперь располагайтесь пожалуйста.

Я указал ему на стол. Только сейчас до меня дошло, что тёща градоначальника так и стоит рядом, а князь разделся, не стесняясь её. Это уже о многом говорит, так ведут себя только муж с женой. Может скоро свадьба? Пригласят? А что, очень даже возможно, а я ещё никогда не был на свадьбе у князя, тем более императорского советника. И что с того, что он глава контрразведки? Мне от него скрывать нечего, в госпереворотах я не принимал участие.

Я положил руку ему на область эпигастрия и начал сканирование. Ну да, так и есть, новообразование головки поджелудочной железы и довольно большое. Нашёл следы предыдущих вмешательств. На момент осмотра общий желчный и Вирсунгов протоки были прижаты опухолевыми тканями, но не фатально, проходимости пока хватало, но вот надолго ли? Хорошо, что он пришёл.

— Михаил Игоревич, — обратился я к высокопоставленному пациенту, чтобы расставить точки над «и» до начала лечения. — Диагноз ваш абсолютно верный и прижат не только проток поджелудочной железы, но и желчный. Я пока не смотрел метастазы, но уже понимаю, что за один день вас вылечить физически невозможно.

— А вообще возможно? — совершенно спокойно спросил он, словно речь шла о заказе обеда с доставкой.

— Возможно, опыт восстановления целостности протоков у меня есть и немаленький, но это много процедур и лечение может растянуться до месяца. Есть ли у вас такая возможность? Просто моя методика индивидуальна, и я не смогу поручиться, что другой лекарь в Москве сможет завершить то, что я начал.

— Значит пора вам открывать онкоцентр и в Москве, — совершенно серьёзно без тени улыбки сказал Волконский.

— Господи, только не это, — я думал, что это я так подумал.

— Что, простите?

— А я что, это вслух сказал? — спросил я и закрыл рот рукой.