Любимая проблема генерала искателей (СИ) - Сью Санна - Страница 9

— Выдайте девушке комплекс лазаретного выздоравливающего. Ну и мне заодно, — распорядился Ксандор Драксен, как только ему навстречу выскочил повар. Потом махнул мне на стоящий у окна стол и даже отодвинул для меня стул. Пояснил он свое решение, только когда мы уселись друг напротив друг друга: — Здесь меньше народу. Вы, Равенна, для моего гарнизона… как бы сказать… диковинка. Я не хочу, чтобы весь личный состав посходил из-за вас с ума и передрался. Пока я не сформирую женский взвод и не подготовлю женские места, вас лучше держать в изоляции. Не хочу, чтобы на торжественном смотре через неделю император и императрица наблюдали подбитые глаза у своих лучших бойцов.

Я охнула и уставилась на генерала. Нет, приятно, конечно, что он считает меня настолько очаровательной, что предполагает бои за мое внимание, однако он в корне ошибается по поводу желаний императрицы Екатерины.

— Погодите, генерал. Этот смотр нужен, чтобы императрица убедилась в том, что в гарнизоне соблюдаются все права женщин? — уточнила я, чтобы окончательно убедиться в своих подозрениях.

— Разумеется. А иначе на кой бы рожон я искал себе приключений на ж… на одно место? — раздосадовано процедил Ксандор Драксен.

М-да, женщин он не жаловал и в их пользу не верил. Но меня он спас, поэтому я решила спасти его.

Я подалась вперед и, заглянув в серые глаза, проникновенно сообщила:

— Екатерина вам не простит подобного унижения женщин.

Генерал встревоженно нахмурился.

— В смысле⁈ Что не так⁈

— Всё! У нас даже школы давным-давно смешанные, а женщины занимают руководящие должности на производствах. Вы новости вообще читаете? На прошлой неделе министром спорта назначили баронессу Бокс. А вы собираетесь устроить в гарнизоне женские выселки.

— Я что, должен относиться к женщинам так же, как к солдатам-мужикам⁈ — возмутился генерал совершенно искренне. — Такими темпами мы дождемся, что женщины начнут пить крепкое пойло, курить трубки и платить за себя в ресторанах!

Не стала ему сообщать, что уже сейчас такие дамочки встречаются. Я тоже набирающий обороты радикальный феминизм не одобряла, но идея императрицы заключалась не в том, чтобы сделать из наших женщин мужичек, а в том, чтобы дать им равные с мужчинами права.

— Я понимаю вас, генерал, и тоже считаю, что нас, женщин, надо баловать, холить, лелеять и оплачивать любые прихоти. Однако мой вам совет — не изолируйте женский взвод. Не держите его в загоне подальше от мужских глаз. Отдельная казарма и удобства — это хорошо. Отдельная столовая — плохо. Совместные построения и занятия — хорошо. Недопуск к экспедициям и другим интересным заданиям — плохо, — назидала я, словно в меня вселилась наша преподавательница нервных и психических заболеваний.

Генерал ничего не ответил, потому что нам принесли еду: мясную нарезку на большой фарфоровой тарелке, зелень, белый хлеб, сырную нарезку, запотевший кувшин с ягодным морсом и керамические супницы с наваристой куриной лапшой.

Взяв ложку в руку, я встретилась взглядом с генералом. Он смотрел на меня так, будто имел что сказать, но ждал, когда уйдет кухонный работник. Но и у меня были вопросы. Например, почему в общей столовой так плохо кормят⁈

— Вы ведь это придумали сейчас, да? Не может же в самом деле императрица желать усложнить жизнь женщинам? — спросил генерал, когда мы остались одни.

Я опять чуть не закатила глаза, но вовремя себя одернула и обошлась лишь поджатыми губами.

— Генерал, вы не понимаете! Никакого усложнения жизни! Просто элементарное уважение и принятие женщин как равных. Хотят они служить наравне с мужчинами — дайте такой шанс. А кто хочет жить прежней жизнью — пусть продолжает.

— То есть вы сбежали от отца и спрятались в моем гарнизоне потому, что почувствовали себя равной мужчине? Думаете, это мужской поступок?

Я аккуратно положила ложку, чтобы скрыть нервную дрожь. Он всё знает!

— А что бы вы сделали на моем месте, если бы императрица придумала вас женить на какой-нибудь степной орчанке? — спросила с вызовом.

Золотко, видимо, почувствовал мои эмоции и заворочался. Гнев ему пришёлся не по душе, и я погладила дракончика, стараясь успокоиться самой и его успокоить.

Генерал проследил за моим движением и тоже сбавил градус нашей дискуссии.

— Прошу прощения, Равенна. Я не должен был вас упрекать в отсутствии логики.

— Почему это она отсутствует? — спросила возмущенно и важно добавила: — У меня получилось избежать ужасной участи! Я собой горжусь!

Генерал сощурился.

— А вам не пришло в голову побежать во дворец и попросить помощи у той же императрицы Екатерины? Уверен, что она с её-то новой политикой защитила бы вас куда надежнее, а главное, вы бы спаслись совершенно без всяких жертв типа службы в гарнизоне.

Я совершенно недостойно уронила челюсть. А что, так можно было? Мамочки-нимфочки! Почему я сама до этого не додумалась⁈

Впрочем…

— Нет худа без добра! Зато у меня теперь есть Золотко! — заявила упрямо и перевела стрелки на генерала. — А почему вы кормите солдат всякой невкусной гадостью? У гарнизона не хватает финансирования?

Ехидство даже не стала скрывать. Пусть, пусть объяснит мне свою жадность! Сам-то, наверное, одними деликатесами питается. Всем известно, что Ксандор Драксен неприлично богат. И не только потому, что из правящей семьи. Еще он — искатель, и его ценным находкам нет числа!

— А вы на начальной боевой подготовке этого не проходили? — спросил он у меня не менее ехидно.

Я нахмурилась. Если он ставит вопрос подобным образом, то наверняка проходили. Может ли в невкусной простой еде быть какой-то смысл?

— Не помню, — сказала честно.

Генерал уже знает истинную причину моего появления в гарнизоне. Смысл притворяться?

— Обжорство и пресыщенность расслабляют! Рацион солдат тщательно сбалансирован, они получают всё необходимое в нужных количествах. Не голодают, но и не набивают животы, потому что их очень вкусно кормят. Зато когда отправляются в увольнительные, получают настоящий праздник лишь от одного посещения приличного кафе. Говорите, женский взвод не стоит переводить на особое питание? Хорошо. Потому что рацион бойцов я ради женщин менять не стану.

Я глубоко задумалась. Пока рассуждала о том, не прибьют ли меня набранные на службу женщины, когда узнают, какую я им диету обеспечила, не заметила как съела весь суп и соорудила бутерброд с ветчиной, зеленью и сыром. А тут и второе принесли — золотистый жаренный картофель и стейк из красной рыбы.

Определенно прибьют, потому что ничего подобного они в гарнизоне не увидят, пока на больничную койку не попадут.

— Не нужно менять рацион, — сказала, вздохнув, — на общих правах, значит, на общих.

— Вы меня сейчас поразили до глубины души, Равенна, — с блестящими от восторга глазами восхитился генерал… вроде искренне. — Видимо, я действительно плохо разобрался в этом новом течении, продвигаемом императрицей. Я благодарен вам за совет.

— Обращайтесь, — кивнула я, принимая заслуженную благодарность, и спросила очевидное: — Мой отец уже с вами встречался?

— Да. Он был в представительстве. Я с ним говорил.

Судя по тому, что я еще в гарнизоне, а не мчусь по степи на коне, ухватившись за голый потный торс орка, Ксандор Драксен послал папеньку в дальние дали.

— Он смирился и принял мое решение?

— Это вряд ли. Думаю, он явится в гарнизон на смотр. Советую приготовить жалобную речь для императрицы и всё же действовать через неё. Эта защита будет надёжнее и долговременнее.

И то правда. А кроме речи мне надо написать письмо со списком всего необходимого для Олианы и вызубрить бумажки, которые выдал Криволап. А я тут за обедом рассиживаюсь! Взяла вилку и принялась за второе.

Доедала быстро и молча, а когда вытерла губы салфеткой, вспомнила, что просто так встать и пойти по своим делам, когда перед тобой генерал, нельзя. Но точные слова, которые положено в таких случаях говорить, хоть убей не помнила.