Герой (СИ) - Конычев Игорь Николаевич - Страница 17

— Думаете, этим заведует Он? — я искоса взглянул на небо, по которому усилившийся ветер гнал пузатые тучи.

— А кто же еще? — немного нервно улыбнулся Алексей. — Как Он управит, так и случится. Сегодня уповаем лишь на милость Его, силу русского оружия и стойкость наших солдат.

Пусть мы были знакомы всего ничего, но мне понравился этот молодой мужчина — честный, прямой, открытый и храбрый. Перед лицом смертельной опасности он не впадал в истерику, а держался с достоинством, которому многие могли лишь позавидовать.

Невольно я сравнил Кожухова с его сверстниками из моего времени. Да, и среди современной молодежи имелись достойные люди, но были и полные противоположности. Некоторые ценили собственный комфорт куда выше благородных идеалов. Может, они по-своему и правы, вот только это не моя правда.

И пусть каждый живет так, как сочтет нужным, мне стало немного обидно за то, что понятие «чести» стало размываться в том мире, откуда я пришел. Оставалось лишь надеяться на будущее, где новые поколения начнут стремиться соответствовать идеалам былых времен…

— Как считаете, граф, одолеем сегодня французов? — звонкий голос Алексея Кожухова вывел меня из состояния задумчивости.

Несмотря на то, что будущее адъютанта являлось прошлым для меня, я не стал ни лгать ему, ни обнадеживать. Вместо этого только заглянул в его глаза и произнес:

— Зависит от того, как будем биться.

— До смерти, — уверенно кивнул Кожухов, и его светлые глаза вновь сверкнули. — Если и биться, то только до нее, а там уж все равны.

Слова молодого человека были довольно мрачными, но мне они понравились. Кожухов не питал ложных надежд на чудо. И пусть он, судя по нашему разговору, не пренебрегал молитвами, рассчитывал больше на себя и своих соратников. И, самое главное, он отчетливо понимал, где он и что должен делать.

Мы стали подниматься на скользкий от грязи холм, где располагался шатер Кутузова. Отсюда открывался хороший вид, как на расположение наших частей, так и на будущее поле боя.

— Впервые станете сражаться? — спросил я у сопровождающего, уже предвидя ответ.

— Нет, — покачал головой адъютант. — Доводилась уже пороху понюхать. Но в такой битве, — он оглядел собравшееся воинство, — участвовать буду впервые.

— Удачи, — искренне пожелал я Алексею и пожал ему руку. — Надеюсь, еще свидимся.

— Рано или поздно обязательно свидимся, — гордо вздернул подбородок молодой человек и откинул полог шатра, пропуская меня внутрь.

В шатре собрался народ. Михаил Илларионович Кутузов склонился над широким столом. Он тщательно изучал карты, вполуха слушая доклады о прогрессе возведения укреплений. Не желая мешать, я встал чуть в стороне от полога, терпеливо дожидаясь окончания собрания.

Выслушав собравшихся, Кутузов отдал несколько коротких указаний, после чего все стали расходиться. Несколько суровых мужчин в форме наградили меня недоброжелательными взглядами, на которые я ответил полной невозмутимостью.

— А, Михаил, — великий полководец, наконец, заметил меня и жестом подозвал к себе. — Рад видеть. Как ваше здоровье?

— Не жалуюсь, Михаил Илларионович, — я подошел к столу и мельком взглянул на карты. Изображенные на них схемы мало о чем говорили, но меня успокаивало то, что Кутузов уж точно во всем этом разбирается.

— Интересуетесь тактикой? — светлейший князь проследил мой заинтересованный взгляд.

— Лишь в том объеме, что требуется управителю драгуна, — сдержанно улыбнулся я.

— Здравомыслие и рассудительность, которых так не хватает некоторым молодым и горячим головам, — вздохнул Кутузов. — И все же, вы просили о встрече со мной, так что позвольте спросить: что столь стремится сказать мне управитель драгуна? — несмотря на формулировку, в тоне князя не было ни язвительности, ни иронии, скорее тщательно скрываемое любопытство.

— У Тайной канцелярии есть все основания полагать, что полозы и французы действуют заодно, — выложил я все карты на стол.

— Думаете, я этого не знаю? — вскинул бровь Кутузов. — Пусть меня и не было на тех переговорах, но мне известно все, что на них происходило. Более того, вы, В отличие от меня, не в курсе дальнейших действий противника.

— В курсе. Они устраивают ловушку, — мои слова заставили Кутузова свести брови.

— Полагаете, что враги ударят с двух сторон? — полководец вновь склонился над картами.

— Скорее всего.

— Я тоже так думаю, — согласно кивнул Михаил Илларионович. — Но вот что не дает мне покоя: со времен боя у реки Неман, войска Наполеона ни разу не пользовались поддержкой подземных тварей. Да и все вражеские солдаты, которых сразили наши бойцы, были людьми из плоти и крови, как мы с вами.

— Хотят нас провести, — уверенно заявил я.

— И не только нас, — Кутузов прошелся вдоль стола взад-вперед, после чего замер на своем изначальном месте и взглянул на меня. — Вы же помните плененного переводчика?

— Да, — в моем воображении живо проступил портрет разодетого горделивого щеголя, больше похожего на петуха.

— Он утверждает, что понятия не имеет о том, что Бонапарт заодно с полозами, а тот факт, что телохранители правителя Франции оказались извергами, удивил месье Жана едва ли не больше, чем вас.

— Меня он и вовсе не удивил, — я поджал губы.

— Вот видите, — развел руками Кутузов. — А переводчик клянется и божится, что о связи Наполеона с полозами ни сном, ни духом. Как и многие другие.

— Думаете, ему можно верить?

— Его допрашивали… — Кутузов замолчал, подбирая подходящее слово, — весьма знающие люди. Если бы он что-то знал, то, будьте уверены, сказал бы.

— В таком случае полозы используют большинство французов, как разменную монету. Они скуют наши основные силы, чтобы ударить там, где их не ждут.

— Намекаете на Москву? — взгляд Кутузова сместился по карте в сторону столицы Российской империи. — Но ее защищает Поясной вал.

— Под землей, — я кивнул. — Но не поверху.

— Полозы не передвигаются на большие расстояния поверху, — резко мотнул головой Кутузов. — Это против их природы.

— Совсем недавно они не умели создавать копии людей, — парировал я. — Кто знает, какие еще сюрпризы они могут нам преподнести?

— Вокруг столицы достаточно форпостов, чтобы сдержать атаку. — Заупрямился Кутузов. При всем его стратегическом гении, воевать этот человек привык с людьми.

— Вот об этом я и хотел с вами поговорить. Москву необходимо… — начал было я, но снаружи вдруг загрохотало, а потом тревожно забили барабаны.

— Началось, — брови Кутузова гневно сошлись. — Раньше, чем я планировал. — Он снова пронзил меня суровым взглядом. — Время для разговоров вышло, граф.

— Но я не успел рассказать…

— Сейчас говорить станут пушки. А вам пора возвращаться…

— Дозвольте мне принять участие в бою! — вызвался я, чем удивил собеседника.

— Вы слишком юны и…

— Михаил Илларионович, я не подведу.

— Хорошо, — после недолгих раздумий кивнул полководец. — Отправляйтесь к драгунам Вюртембергского. Но на рожон не лезьте. Сейчас не время для геройства. Наша задача в ходе оборонительных действий нанести противнику как можно больше потерь. Уяснили?

— Так точно!

— В таком случае, продолжим разговор после боя, если на то будет Божья воля, — властным жестом Кутузов дал понять, что аудиенция окончена.

Я выскочил из шатра и опрометью бросился к Чернобогу. Вокруг царила, на первый взгляд, суматоха, на деле же организованное построение солдат в боевые порядки. Пели трубы, били барабаны, солдаты спешили на свои позиции.

С высоты насыпи я видел, как впереди из густого тумана показывается армия неприятеля. Но, как ни вглядывался, так и не обнаружил среди ровных формаций ни одного драгуна. Это насторожило меня, но гадать было некогда. Мысленно пожелав всем бойцам удачи, я побежал к своему боевому доспеху, на ходу думая, что если меня не прикончат французы, то это сделает Дарья.

Я обещал невесте не делать глупостей и вернуться к обеду…