Становится жарко (ЛП) - Мартин Миранда - Страница 10

— Можешь помочь? — спрашивает Джейкоб, подняв глаза на меня.

— Конечно, — соглашаюсь я, подходя к нему и становясь на колени.

Ручка достаточно большая, чтобы мы оба могли за неё ухватиться. Конечно, он предназначен для змаев, и его вес, возможно, для них ничего не значит, но нам обоим приходится приложить усилия, чтобы его поднять.

Он падает на землю с громким грохотом и огромным клубом пыли. Чихая, я вытираю грязь с глаз, пытаясь вытереть слезы.

— Черт, — говорю я.

— Да, — соглашается Джейкоб. — Так каждый раз.

Конечно. Он бывал здесь часто, но они будто только что нашли его. Ага.

Тусклый свет освещает лестницу, ведущую в большую шахту. Похоже, он уходит на десять-пятнадцать футов в туннель, по которому проходит множество труб.

Джейкоб, не колеблясь, перемахивает через край и спускается по лестнице в угрюмом молчании. Следуя за ним через край, меня охватывает волна головокружения. Высота, боже, как я её ненавижу. Сжимая каждую ступеньку лестницы достаточно сильно, мои костяшки пальцев белеют, пол туннеля не приближается достаточно быстро. Когда моя нога снова оказывается на твёрдой земле, я выдохнула, который сдерживала всю дорогу.

— Здесь, — говорит он.

В туннеле есть встроенные светильники в потолке. Большинство из них, похоже, не работают, а те, которые работают, заставляют тени танцевать вокруг нас. В моей голове играет жуткая музыка из фильма ужасов, и до меня доходит, что я здесь одна с Джейкобом.

Гершом не такой уж глупый. Я же не могу просто исчезнуть и меня будут спрашивать. Или могу?

Джейкоб идёт по туннелю, не оглядываясь, и я следую за ним. Зайдя так далеко, какой у меня остался выбор? Мчаться обратно вверх по лестнице, крича, как девчонка?

Он поворачивает за угол. Когда я прихожу, он стоит перед панелью. Были кнопки, экраны и три колеса с ручками на них. Моё внимание привлекают три колеса, поскольку они прикреплены непосредственно к трубам. Это не может быть так просто.

Джейкоб молча смотрит на меня и ждёт.

— Ну, — говорю я, осматривая массив.

— Да, — говорит Джейкоб, как будто это что-то значит.

— Ты крутил эти вентили?

— Нет, — отвечает он, но он отвёл взгляд, когда он ответил.

Он врёт. Они крутили, и он знает, что произойдёт. Блин. Гершом на шаг впереди нас.

Гершом будет контролировать главный водопровод. Если у него выйдет, а теперь всё это кажется огромной подставой, и я знаю, что так и будет, он получит контроль над главной потребностью для выживания. Люди, которым ни он, ни его идеи не нужны, окажутся под его контролем. Зависеть от него и его воды.

Есть ли у нас выбор?

Как бы я не переворачивала проблему, я не вижу другого выхода, кроме как включить воду. Проблемы с продовольствием — ничто по сравнению с потребностью в воде. Лёгкий доступ к воде также может стать решением продовольственной проблемы. Это даже не учитывая общее повышение морального духа.

Сукин сын. Гершом отлично сыграл.

Он загнал меня в угол. Если я этого не сделаю, это сделает он. Если я это сделаю, он всё равно получит желаемое, но в любом случае поставки будут под его контролем.

Расхаживая взад и вперёд, я осматриваю местность настолько скрытно, насколько это возможно. Панель управления находится в тупиковой ветке. Единственный доступ к этим туннелям — тот, через который мы прошли, Гершому легко его контролировать, и он блокирует нам доступ, если он решит перекрыть воду.

Закрыв глаза, я считаю до пяти.

Открыв их, моё решение принято. Схватившись за самый большой вентиль, я поворачиваю его влево, но он не сдвигается. Наваливаюсь на него, со всей силы тяну, но всё равно ничего.

— В другую сторону надо, — говорит Джейкоб.

Остановившись, я посмотрела на него. Его лицо побледнело под моим пристальным взглядом, и ясно, что он понял, что только что подарил мне драгоценный подарок. Покачав головой, я поворачиваю колесо в другую сторону. Оно движется легко, и при этом звук воды, текущей по трубам, наполняет туннель.

Когда я повернула другие вентили, кажется, что поток идёт стабильно. Джейкоб усмехается, но его лицо было бледным, и он не смотрел мне в глаза.

— Думаю, мы закончили, — говорю я.

— Да, — говорит он, направляясь обратно к лестнице.

Я поднимаюсь первой, костяшки пальцев побелели и медленно проверяю каждый шаг, прежде чем доверить лестнице весь свой вес. Моё сердце стучало в горле на протяжении всего подъема. Меня охватило облегчение, когда я снова выползла из туннеля на твёрдую землю.

Джейкоб подходит ко мне сзади, и я помогаю ему закрыть люк. Молча возвращаемся в вестибюль. Гершом, выходящий из бокового зала, ждёт, весь улыбается, а вокруг собралось несколько его последователей.

— Итак, постиг ли нас успех? — спрашивает он, ухмыляясь и экспансивно жестикулируя.

— Кажется, да, — говорю я.

— Здорово! Пойдём посмотрим, получилось ли у нас!

Я следую за ним на улицу. Он вместе со своими последователями быстро движется к фонтану. Прежде чем он появляется в поле зрения, я улавливаю звуки смеха, вскриков, а под всем этим едва уловимый плеск воды.

— Чудо! — кто-то кричит.

— Класс! — говорит другой.

Хоры голосов выкрикивают своё изумление и благодарность.

Гершом выходит на площадь в окружении последователей. Широко раскинув руки, он ухмыляется собравшимся у фонтана. Наблюдая за ним со стороны, я не могу не оценить ещё одно доказательство его зрелищности. Он играет на публику к

мастерски.

— Выжившие! — обращается он, и его голос эхом разносится по зданиям, сгибаясь и возвращаясь. — Мы дали вам воду!

Собравшиеся останавливаются и посмотрели на него, на лицах большинства людей читается недоверие.

— Вы сделали это? — спрашивает пожилой мужчина с седыми волосами, нахмурив морщинистый лоб, выходя из толпы.

Он держится за руку женщины, которая выглядит примерно того же возраста.

— Конечно, не только мы, с этой идеей ко мне пришла Сара. Вместе, как и должно быть всегда, если мы хотим выжить, мы смогли подарить нам всем этот великий день!

По толпе пробегает ропот, их неверие уступает место благодарности.

Я смотрю вверх. Вверх по высокой стороне главного здания. Заходящее солнце отражается от отражающего стекла, не позволяя мне ничего видеть, но я знаю, что там, наверху, в её квартире, Розалинда смотрит вниз.

«Мне жаль», мысленно обращаюсь к ней, «Я не знала, что ещё я могла бы сделать».

Глава 4

Ночь

— Всё будет хорошо, Сара, — вздыхает Розалинда, потирая виски и кладя локти на стол перед собой.

— Но он контролирует воду, с далеко идущими последствиями! — восклицаю я.

— Да, — соглашается Розалинда, пожимая плечами.

— Он воспользовался мной! — кричу я, вскакивая на ноги и вскидывая руки вверх.

Розалинда смотрит, не говоря ни слова. Я расхаживаю взад и вперёд перед её столом настолько долго, что моё раздражение утихает, и я снова сажусь на своё место.

— Лучше?

— Нет, — ворчу я.

— Иногда мы проигрываем, — говорит она. — Это факт, такое случается. То, как мы с этим справляемся, определяет нас.

Кивнув, я закрываю глаза и считаю до пяти. Она права. Я не могу изменить прошлое.

— Хорошо, — говорю я, делая длинный и медленный выдох. — Значит, он опередил нас, но войну не выиграл, верно?

— Именно, — говорит она. — Что нам нужно сделать, так это спланировать наш следующий шаг. Расскажи мне обо всём, что ты видела.

Я приступаю к полному разбору полётов. Розалинда останавливает меня в случайных моментах и задаёт наводящие вопросы. То, о чем она спрашивает, учит меня больше, чем любой урок. Я собираюсь закончить, когда кто-то стучит в дверь, но она открывается прежде, чем она ответила.

— Розалинда! — говорит Мей, вбегая, её светлые волосы развеваются вокруг неё, создавая почти чистый белый ореол.