Напряжение (СИ) - Путилов Роман Феликсович - Страница 8

— Дамир, иди кофе попей, отдохни. — с продавленного дивана поднялся Миша Клюев, который до этого лежал на спине, бездумно уставившись в потолок.

— Мишка, не лезь! — сорвался голос у Дамира, и он в ярости вскочил: — Я его сейчас с двух ударов расколю!

Кулак с набитыми костяшками с грохотом ударила в стену с нескольких сантиметрах от лица парня, и он отшатнувшись в испуге, упал со стула, закрывшись руками.

— Дамир! — гаркнул Владимир: — Охолони!

— Все, все! Прекращай. — Миша Клюев, как наседка, вклинился между разъяренным Дамиром и забившимся в угол парнем, расставив руки в стороны и спиной оттесняя Ниязова от его жертвы.

— Я скоро приду и не дай всевышний, ты еще не расколешься по краже! — Дамир, брызгая слюной, яростно тыкал в сторону задержанного пальцем:

— Клянусь, выверну тебя наизнанку, что тебя родная мама не узнает.

Катя поморщившись от громких криков, достала из кармана наушники и включив музыку на смартфоне, продолжила работать, а Дамир, подмигнув Владимиру, вышел из кабинета, погрозив кулаком на прощанье, с кряхтением, поднимающемуся с пола парню.

Сейчас Ниязов пройдется по полицейскому участку, зайдет в какой-нибудь «дамский» кабинет, попьет чаю или кофе, позубоскалит с барышнями, потом вернется в кабинет, где с ходу включится в допрос, отыгрывая свою сегодняшнюю роль — «злого полицейского».

— Ну, успокойся. — Клюев протянул сигарету задержанному: — Пойдем покурим, ты умоешься и дальше будем разговаривать.

Поддерживая под локоть сгорбленного задержанного, детектив приоткрыл перед ним дверь, и повел человека в сторону туалета.

Владимир проводил взглядом подчиненного, после чего потянулся к телефону — звонок жандармам так и не был осуществлен, но стационарный телефон зазвонил сам.

— Новицкий, слушаю.

— Володь, это дежурный. Тут твои пацаны по рации откричались, что их на базаре зажали, на проводке. Машину заблокировали, пытаются жулика отбить…

— Давай Дамира по «громкой» в дежурку вызови, чтобы срочно бежал, и… кого с нами дашь?

— А кого я дам… — привычно заныл дежурный по участку: — Все в разгоне. Я два авто патруля туда отправил, ОПОН занят в центре, весь, полностью, мне не дали…

— Давай гони всех к рынку и машину готовь, мы туда на своих не поедем, даже не надейся. — Владимир бросил трубку и повернулся к прислушавшейся к разговору Кате: — На ключи, дверь запри изнутри, никому не открывай, и сама постарайся из кабинета не выходить. У своих ключи есть. Давай, мы полетели.

У дежурки, куда Новицкий спустился с двумя бронежилетами под мышкой, столпился десяток детективов и парочка полицейских в форме, похоже, прибежал ближайший к отделу полиции пеший патруль. Владимир бросил бронежилеты стоящим здесь же Ниязову и Клюеву и повернулся к дежурному.

— Щиты, каски брать будете?

— Какие щиты, ты смеешься? Что с машинами? — ехать десятком человек на оптовый рынок, где им будут противостоять сотни людей, и при этом пытаться формировать какое-то подобие строя? Да их сметут через пару минут, сразу после того, как закончат смеяться.

— Машина вон — «двести третий» у отдела стоит, остальных нет. «Двести второй» сломался, а «двести первый» на заправку поехал, у него бензин кончился.

Новицкий удовлетворенно кивнул — он даже не сомневался, что водителем дежурной машины, готовым ехать со своим драндулетом в самую гущу массовых беспорядков, будет Леха, совсем молодой водитель, в прошлом году устроившийся в отдел, сразу после армии, а вот с остальными, матерыми «водилами» придется проводить беседу, что понятие полицейского братства — оно в обе стороны должно действовать, а не только, когда тебе что-то нужно.

— И куда мы все в одну машину влезем? Давай ключи от «Вепря»!

Дежурный побледнел и отступил на шаг назад:

— Не, Вова, даже не проси! Меня начальник убьет!

«Вепрь» — спецфургон на базе полноприводного грузовика стоял перед отделом, занимая два парковочных места и радуя взгляд блестящим белым кузовом. Специальную раскраску на него не наносили, потому как начальник отдела, при получении транспорта, принял решение, что он будет использоваться только для проведения специальных операций. Проблема была только в терминах. Под спецоперациями начальник понимал поездки на охоту и иные лесные выезды с друзьями и прочими нужными людьми, для чего в салоне транспортного средства были оборудованы удобные спальные места и дополнительная, автономная печка. Других спецопераций, достойных применения этого монстра на колесах, начальник не признавал.

— Я тебя сейчас сам убью. — Новицкий поймал дежурного за пуговицу мундира, подтащил к себе и, страшно оскалив в ярости рот, зашипел в самое ухо: — Ключи где обычно, в ящике?

Дежурный кивнул одними глазами, а сам заорал: — Не смей брать «Вепря»!

— Охолонись немного. — Владимир подтащил вяло сопротивляющегося дежурного к, привинченному к полу столу, и прицепил его наручниками за одну руку к ножке, после чего открыл, закрепленный на стене ящик, где хранились ключи от вспомогательных помещений отдела полиции и снял с крючка ключ от грузовика.

— Мужики, грузимся.

— Парни, давайте быстрее, они уже пять минут в эфир не выходят. — дежурный махнул рукой и полез в карман, за ключницей, где у него, как у любого нормального полицейского хранился маленький ключик от наручников — у дежурного, в отличии от Новицкого, «волосатой руки» в столице не было, а так он сопротивлялся и претензий к нему со стороны начальника отдела быть не может.

Мощный дизель завелся сразу, прогревать его было некогда, и дождавшись, когда личный состав загрузится в кузов, Новицкий включил первую передачу и вывел грузовик со стоянки.

Не доезжая сотни метров до ворот «оптовки» стояла два патрульных автомобиля с включенными проблесковыми маячками, у которых стояли четверо полицейских, напряжённо всматриваясь в сторону рынка.

«Вепрь», покачнувшись на огромных рубчатых колесах, притормозил напротив патрульных «канареек».

— Ну что там? — Новицкий высунулся из кабины

— Не знаем, мы не совались туда. — ответил знакомый сержант: — Шумят вроде, но что непонятно. И охраны на воротах нет.

Да, охрана на воротах рынка отсутствовала, а она была там всегда, собирая дань с каждой машины, значит там происходило что-то экстраординарное.

— Ладно, мы поехали…

— Нам за вами? — тоскливо, но твердо спросил сержант.

— Нет, здесь оставайтесь. Пока на связи будьте, а там по обстановке действуйте.

Новицкий, давным-давно, только поступив на службу, еще в милицию, еще застал такое счастливое время, когда милиционер в форме мог получить по физиономии только от пьяной русской бабы, но это тема отдельного разговора, так как лишившись возможности заходить в горящие избы и останавливать скачущих во весь опор коней, некоторые женщины с горя запили, и уж в этом виде выплескивали всю свою боль. Мужики же, даже самые матерые уголовники старались человека в форме лишний раз не трогать, только в самом крайнем случае. С тех пор, как в Россию хлынули униженные и оскорбленные «специалисты» с южных пределов, милицейская, а потом полицейская форма перестала служить хоть какой-то защитой, скорее даже наоборот, действовала, как красная тряпка для быка. Поэтому сотрудников в форме Владимир посчитал правильным оставить снаружи.

— Мужики! — Новицкий повернулся к своим пассажиром, сидевшим с закаменевшими, бледными лицами: — Все слезли вниз, чтобы никого в окна не было видно, попробуем потихоньку поближе подъехать и осмотреться.

Оптовый рынок, к несчастью, входивший в зону ответственности отдела полиции, где служил Владимир, давно превратился в анклав, живущий по своим, непонятным местному населению, диковатым законам. Редкие полицейские рейды здесь, проведение которых требовали «сверху», проводились исключительно по согласованию с местной частной охраной, и проходили по одинаковому сценарию — в эти часы количество посетителей рынка уменьшалось раз в десять, как и количество торговых точек. Большинство фур, с которых и шла торговля, стояли закрытыми, а все торговцы, продававшие сой товар, имели полные пакеты разрешительных документов. Что могло произойти сегодня, когда на рынок приехал следователь в сопровождении двух детективов и молодого жулика, который признался в краже двух ящиков абрикосов с кузова одного из грузовиков, было совершенно непонятно.