Курсант: Назад в СССР 14 (СИ) - Дамиров Рафаэль - Страница 22

— Ошибся? — процедил я. — Нихрена себе ошибочка. Ты что здесь прячешься по кустам? На милиционеров кидаешься…

Я уже поднял фонарь и посветил. Да, точно он — КГБшник Орлов. Тот самый, которого я официально отправил «на паузу», потому что его приставили к нашей группе, но я сказал, что группы нема, а я здесь, как проверяющее лицо. Но он, судя по всему, тот еще «вольный художник» — не ушёл, не отступился, следил, копал. Ещё и к Марфе захаживал, если верить её рассказу. Ну кто еще мог к ней заявиться с корочками? и по описаниям Гречихиной — похож.

А теперь вдруг тут нарисовался. Ну, красавец. Прямо возле лагеря пропавшего учёного.

— Опусти пистолет, Григорьевич, — осторожно проговорил Орлов.

— Не указывай, — я по-прежнему держал ствол нацеленным на КГБшника. — Объясни-ка лучше, товарищ начальник отделения… какого рожна ты здесь забыл? И на кого ты напал? Ну если не признал меня, то думал — кто?

Он откашлялся, вытер лоб, облизал пересохшие губы.

— Долгая история.

— А я не тороплюсь… И тебе не советую. Давай, выкладывай.

— Я стал наводить справки… С Марфы Петровны начал. Все нити к ней вели. Озеро, пропавшие… Ну и плюс — с Москвы сообщили: Мельников здесь. Геохимик известный. Светило, мать его в коромысло… А для меня он — потерпевшая ученая голова, блин. Полез со своими исследования сюда совсем не вовремя. Здесь люди пропадают, а он… Ну в общем, стал я за ним наблюдать. Но исчез он как-то быстро. Фьюить, и нет. Понимаешь? С гостиницы смылся бесследно. Сначала подумал, что просто ушёл погулять, а потом понял — нет. Что-то не так. Узнал через Краснову — оказывается, здесь, на берегу его лагерь. Ну, я и пришёл. Она место описала. Палатку увидел, оборудование — а человека нет. Кровь на суку там, разрез брезента, сам же наверняка всё видел. Ясно — бежать пришлось интеллигенту. Ну, или утащили его, или пришибли. Думаю: убийца где-то рядом. «Волга» моя там, за пригорком, а я сел, подождал. Потом — ты вдруг нарисовался. В темноте я и не разобрал…

— И решил сразу вломить, — отозвался я. — Без предупреждения. Без попытки установить, кто перед тобой?

— Ну а как еще? Сам посуди, Григорич… ночь, лес, пропавший геолог, кровь на дереве.

— Геохимик, — уточнил я.

— Все одно, я в ученых степенях и специальностях сильно не разбираюсь. Но факт налицо — хана, скорее всего, командировочному. А я без оружия, решил тебя вырубить кулаком, — ответил он похлопывая себя по карманам и показывая, что кобуры на нём нет. — Приказ у нас — работаем под «гражданских», не светимся, без табельного то бишь. Озвучили — «не тревожить, не пугать население». Сбор информации, анализ, в общем, только оперативными методами, не силовыми… Вот такие дела.

Я не ответил. Такое запросто могло быть. Особенно с учётом характера дел, которыми занимался Орлов. Да и подход у конторских иной — тихий, без лишнего шума.

— Ну и? — спросил я. — Дальше что думаешь делать?

Он глянул в сторону озера.

— Надо искать Мельникова. Пока не поздно. Живого или нет — всё равно надо найти.

— Где искать? Есть мысли? — я не опускал пистолет.

— Я не враг тебе, Петров, — спокойно сказал он. — Если б хотел — давно бы копал под тебя. Общее дело делаем, надо нам объединяться. Что скажешь?

Я молчал. Что-то не сходилось. А майор пошевелился.

— Один шаг в сторону — и стреляю, — сказал я негромко. — Ты же помнишь?

Орлов кивнул. Без слов. И сразу было видно: понял, что не шучу.

— Ладно, допустим, — сказал я, не опуская пистолета и раздумывая. — Допустим, я тебе поверил, Борислав Гордеевич. И, допустим, ты действительно не узнал меня… Но скажи мне честно: ты видел, как озеро чернело? Только что…

Орлов прищурился.

— Ха! В каком смысле — чернело?

— В прямом, бляха-муха! Почернело. Как в байках городских местные судачили.

Он повернулся, посмотрел на воду.

— Сейчас темно. Обычная вода. Да, густая, тёмная — но ведь ночь же.

Я тоже повернулся к озеру. И похолодел.

Сейчас оно было обычным. Тёмная, будто маслянистая гладь, как и должна быть в такую ночь. Никакой черноты, никакой потусторонней глубины, никакого провала в ад. Просто вода и вода, какая и может быть в ночном лесу.

— Твою мать, — пробормотал я. — Этого не может быть…

Орлов посмотрел на меня с непониманием.

— Что не так, Петров? — спросил он. — Показалось? Бывает… Ты же только что по голове получил.

— Я точно видел, — отрезал я. — Оно было чёрное. Как мазут. Я это видел, как сейчас вижу тебя. Оно прямо на глазах темнело, как будто кто-то тушь в него вылил.

Он молчал. Потом, неуверенно и с некоторой иронией, добавил:

— Не в обиду, Григорич, но знаешь… э-э… психи, говорят, тоже всегда уверены, что они нормальные.

Я усмехнулся без веселья.

— Ну да, есть такое… Но не про меня. У меня жена — криминальный психолог. Уж она бы давно раскусила, если бы я поехал крышей.

— Тогда, может, и правда… — Орлов глянул на воду. — Что-то было.

Сказал это, будто просто хотел подбодрить меня, а не потому, что вдруг поверил.

— Не «что-то». Оно чернело, сука, на моих глазах. Я видел. А теперь — ничего. Как будто не со мной было. Странно…

Я смотрел на озеро, но внутри уже клокотало другое: злость. Смешанная с непонятной тревогой от неизвестности. Если это был не бред, то что тогда?

Орлов полез во внутренний карман пиджака, достал сложенный вчетверо лист.

— Вот, смотри, — протянул. — То, что успел собрать. Пока местные дурака валяли. Может, пригодится.

Я развернул лист. Обычная писчая бумага, записи шариковой ручкой. Несколько дат, фамилии, какие-то пометки, стрелки.

— Это что?

— Записи. Периоды, когда озеро якобы чернело. Совпадают с пропажами людей. Свидетели есть, но не по всем эпизодам. Я с ними говорил.

Я вчитался.

— Угу. Почти то же всё, что у меня. Только у меня есть и третья колонка. Материалы, по которым так и не были заведены дела.

Орлов проникновенно кивнул.

— Вот видишь! Одно дело делаем, а ты не доверяешь мне, Григорич. А нас обоих ведёт одно и то же. Одна ниточка. Только местные этого не хотят. Ни милиция, ни прокуратура. В чем-то замазаны.

— А ты? Ты-то тоже местный, — усмехнулся, вспомнив, что майор — руководитель подразделения КГБ, дислоцированного в Нижнем Лессовске.

— Я — другое… Наша организация всегда особняком держалась, всегда за правду была.

— Прям уж всегда? — может, в темноте и не видно было, как я вздернул бровь, но по тону всё должно быть вполне понятно.

Он посмотрел прямо.

— Я по закону всё делаю… Как и ты…

Я ещё раз внимательно окинул взглядом коллегу. Тот стоял спокойно, не ёрзал, не отводил глаза. Усталый, потный, с веткой в волосах — выглядел так, как и должен был выглядеть человек, который шёл по бурелому, а не сидел в засаде с чётким планом. И всё же напряжение между нами пока никуда не делось. Не привык я вот так сразу менять свое мнение. Присмотрюсь к майору, а дальше видно будет.

— Ладно, — проговорил я. — Проверим твою версию насчет местных. Признаться, она у меня тоже вырисовывается уже с самого первого дня пребывания в вашем мутном городке. Но пока ты — под моим контролем. И будем делать то, что я скажу. Если что, я и пальнуть могу, так что без глупостей.

— Никогда чекист не выполнял приказы МВД-шников, — хмыкнул он, но без злобы, а как бы раздумывая.

— Значит, ты будешь первым.

Он кивнул, будто этого и ждал, но тут же добавил:

— Договорились… Но если я что-то накопаю вперед тебя… что-то важное для нашего общего дела, то я буду старший. По рукам?

— А давай! — прищурился я и с размахом хлопнул его по ладони, мы пожали друг другу руки, скрепили спор-договор. — А теперь надо осмотреть место происшествия более детально.

Мы подошли к палатке. Я приподнял полог, посветил внутрь. Спальник смят, будто исследователь выскакивал в панике. Рюкзак — распахнут, содержимое вывалено частично наружу: консервы, коробка со стеклянными пробирками, какие-то мешочки с пористой породой. Мельников работал здесь не для проформы. Он копал, искал, собирал.