Первый среди королей – Варяг II (СИ) - Симович Сим - Страница 63

Один из воинов достал заготовленный факел и кресало. Вскоре яркое пламя осветило начало подземного прохода — грубо вытесанные в камне ступени, уходящие во тьму.

— Я пойду первым, — сказал Добрыня, обнажая меч.

— Нет, — твёрдо возразила Ольга. — Я пойду. Диск укажет дорогу.

Видя решимость в её глазах, воин не стал спорить:

— Тогда я за тобой, княгиня. И меч мой будет готов к любой опасности.

Они начали спуск — Ольга впереди с бронзовым диском в одной руке, Добрыня следом с факелом и мечом, затем Ярослава и остальные дружинники. Ступени были неровными, местами выщербленными, словно тысячи ног спускались по ним на протяжении веков.

Под землёй было прохладно и сыро. Стены подземного хода были покрыты теми же странными символами, что и менгиры наверху. Некоторые из них, казалось, светились слабым, внутренним светом, когда луч факела скользил по ним.

Спустившись примерно на сотню ступеней, они оказались в просторной пещере с высоким сводом. Здесь было неожиданно светло — сталактиты на потолке излучали мягкое, голубоватое сияние, достаточное, чтобы различать дорогу. В центре пещеры находилось небольшое озеро с неподвижной, чёрной водой. А на противоположном берегу…

— Игорь! — вскрикнула Ольга, увидев знакомую фигуру.

Князь лежал без движения на каменном возвышении, похожем на постамент. Его руки и ноги были скованы массивными цепями, а грудь обнажена и покрыта странными символами — в точности как в её сне.

Не думая об опасности, Ольга бросилась вперёд, обогнув озеро по узкой каменной кромке. Добрыня с трудом поспевал за ней, остальные немного отстали, с опаской оглядывая странную пещеру.

Достигнув постамента, Ольга склонилась над мужем. Игорь был бледен, но грудь его ровно поднималась и опускалась — он был жив, просто без сознания. Следов ран не было, только эти странные знаки, нарисованные чем-то тёмным, похожим на засохшую кровь.

— Игорь, — позвала она, осторожно касаясь его лица. — Игорь, проснись!

Князь не реагировал. Его лицо оставалось неподвижным, как у спящего глубоким сном.

— Цепи, — сказал Добрыня, осматривая оковы. — Странные. Не похожи ни на что, что я видел раньше.

Оковы действительно были необычными — не железными, а из какого-то тёмного металла с красноватым отливом. Замков не было видно, цепи словно срослись с каменным ложем.

— Я попробую разрубить, — сказал Добрыня, поднимая меч.

— Стой! — раздался громкий голос, эхом прокатившийся по пещере.

На другой стороне озера появилась высокая фигура в тёмных одеждах. Золотистые глаза сверкали даже в полумраке пещеры, улыбка была одновременно приветливой и угрожающей.

— Велеслав, — узнала Ольга. — Как в моём сне.

— Рад, что ты меня помнишь, княгиня, — отозвался он, легко ступая по кромке озера в их сторону. — Хотя мы и не были представлены официально. В отличие от моего… старого знакомого, который предпочитает имя «Виктор», я не люблю скрываться за личинами. Я тот, кто я есть.

— Ты тот, кто похитил моего мужа, — холодно сказала Ольга. — Тот, кто уничтожил флот и едва не утопил всю дружину.

— Всего лишь шаги в игре, которая длится тысячелетиями, — пожал плечами Велеслав, приближаясь. — Ничего личного против тебя или твоего мужа. Просто… необходимость.

Добрыня шагнул вперёд, заслоняя Ольгу:

— Ещё один шаг, и я отделю твою голову от плеч.

Велеслав рассмеялся — звонко, почти по-детски:

— О, смертные и их угрозы. Всегда такие самонадеянные. — Он сделал лёгкий жест рукой, и меч Добрыни вдруг раскалился докрасна. Воин вскрикнул от боли, выронив оружие, которое с шипением упало на влажный камень.

— Не нужно насилия, — продолжил Велеслав. — Я пришёл предложить сделку. Ту же, что и в твоём сне, Ольга. Диск в обмен на жизнь твоего мужа.

К этому моменту остальные дружинники подтянулись к постаменту, окружив его защитным кольцом. Велеслав оглядел их с лёгкой усмешкой:

— Храбрые воины. Но совершенно бесполезные в данной ситуации.

— Чего ты хочешь на самом деле? — спросила Ольга, крепче сжимая бронзовый диск. — Не просто артефакт. Зачем тебе держать Игоря в бессознательном состоянии? Почему ты не убил его сразу?

— Проницательные вопросы, — кивнул Велеслав. — Ты мне нравишься, княгиня. В тебе есть сила, которую редко встретишь в смертных женщинах. — Он сделал ещё шаг вперёд. — Хорошо, я отвечу. Мне нужен не просто диск. Мне нужна кровь. Кровь Рюрика, текущая в жилах твоего мужа. И кровь нерождённого дитя, которое ты носишь под сердцем.

Ольга инстинктивно прикрыла живот рукой:

— Никогда.

— Я и не ожидал немедленного согласия, — улыбнулся Велеслав. — Но подумай: что дороже тебе — артефакт, о котором ты узнала всего несколько недель назад, или жизнь мужа и твоего ребёнка?

— Он лжёт, — вмешалась Ярослава. — Ты отдашь диск, и он всё равно убьёт вас обоих.

— Возможно, — пожал плечами Велеслав. — А возможно, и нет. В любом случае, выбора у вас нет. Посмотрите наверх.

Они подняли глаза к своду пещеры. Сталактиты, ещё недавно излучавшие мягкий свет, теперь налились тёмно-красным цветом, словно наполнились кровью. А между ними, цепляясь за камень, висели десятки тёмных фигур — человекоподобных, но с неестественно длинными конечностями и светящимися глазами.

— Мои слуги, — пояснил Велеслав. — Те самые «тени», что напали на отряд твоего мужа. Они веками спали в этих горах, но я разбудил их. И они жаждут крови.

— У нас есть мечи, — упрямо сказал Добрыня, поднимая новое оружие.

— Мечи против теней? — рассмеялся Велеслав. — Храбро, но глупо. Впрочем, я предпочёл бы обойтись без кровопролития. Простая сделка: диск в обмен на жизнь князя и его жены. Вы уходите, я получаю то, что мне нужно, и никто не страдает.

— А наши дружинники? — спросила Ольга.

— Могут уйти с вами, — великодушно разрешил Велеслав. — Мне не нужны лишние жертвы. По крайней мере, сегодня.

Ольга смотрела то на бесчувственного Игоря, то на бронзовый диск в своей руке. Артефакт пульсировал, словно умоляя не отдавать его в руки древнего существа.

— Если я отдам тебе диск, — медленно сказала она, — что помешает тебе нарушить слово?

— Ничего, кроме моего желания, — честно ответил Велеслав. — Но я стар, Ольга. Старше, чем ты можешь представить. И за эти тысячелетия я научился ценить честную игру. Сегодня я выиграю партию, завтра — Виктор. Так продолжается веками. Если я убью вас всех, это нарушит правила. А правила — единственное, что делает бессмертие выносимым.