Я - борец! Назад в СССР (СИ) - Гудвин Макс - Страница 38

— У тебя мусор там, дружок появился? Дружинник, что ли? — спросили сотрудника. — Чего молчишь⁈

Я заглянул в другое окно как раз тогда, когда Березин выстрелил по-сомалийски, высунув ствол ружья из-за косяка и нажав на спуск, не целясь, в сторону первого разбитого окна.

Что же с тобой делать, мал-лей? Не часто тебе на службе приходится в людей стрелять, если сказать точнее — то никогда. А перепивший урка с двустволкой для тебя — реальная проблема. А для кого бы нет?

И тут ничем нельзя особо помочь — не за тебя же из твоего ПМа стрелять.

За мгновения, потраченные на мысли, я обратил внимание на пристройку в виде навеса, где у самой стены лежал сельхозинвентарь. Проскользнув туда и взяв штыковую лопату, я подбежал к окну дома и с силой ударил по стеклу, сразу же прячась за стенкой.

— Березин, сдавайся, ты окружён! — прокричал я.

— Не тренди мне! Вас двое всего, и ты, сопляк, даже без волыны!

Глазастый долбонавт. — покачал я головой.

— Эй, ментяра, чего затих? Давай, рассказывай мне, какие меня скощухи ждут, если тебе сдамся! Му-са-ро-ок? — последнее слово Березин протянул, почти пропел.

А ведь и правда, где мал-лей? Почему не ведёт стрельбу — я ещё могу понять, но почему не провоцирует на трату боеприпасов? Хотя и то и то странно.

Неужели ранен? — ошпарила мой ум догадка.

Да, сука, ну нет же! — и я побежал обратно в полуприседе, с лопатой, как питекантроп с копьём, закинув наручники в сумку. Мимо штакетника, мимо простреленной черёмухи, по стеклам из битых окон.

И, увидев Уазик, юркнул за него.

Он сидел, облокотившись о колесо с противоположной стороны. Левой рукой он держал свою шею, зажав её справа, а в опущенной правой был пистолет. Сквозь пальцы мал-лея струилась кровь.

— Лейтенант, ты меня слышишь? — спросил я у мал-лея. — Аптечка у тебя в мотоцикле есть?

Я говорил и вспоминал способы купирования артериального кровотечения из шеи. Он кивнул, в его глазах я прочитал обречённый ужас.

— Мусорок, я иду тебя искать! — протянули из дома. — Ты где там? Неужели обосрался?

— Лейтенант, так бывает, тебя задело — немного, но нужно наложить повязку, и будешь жить!

— Вы-хо-ди! — донеслось из дома, и на последних слогах прозвучал выстрел. О металл Уазика громыхнул, приняв на себя порцию дроби. — Ты за дверью? Нет! Ты за капотом! Ну погоди, я сейчас выйду к тебе и к твоему дружиннику!

Не успею — мелькнуло у меня, и я аккуратно потянулся к ПМу офицера, однако тот, хоть и был ранен, не думал отпускать оружие.

— Летёха, дай ствол, я его положу! Вот он, уже сейчас выйдет! — уговаривал его я, но милиционер молча стоял на своём, лишь повернул голову в сторону веранды с простреленной дверью.

— Мы тут как на ладони! — прорычал я.

Но дверь открылась, и в свете ламп появилась тёмная худощавая фигура зэка, сжимающая в руках направленную на нас двустволку.

Капец! Походу, следующее перерождение будет в шестидесятых! — мелькнула у меня мысль, и я только и успел, что поднять между нами и преступником свою спортивную сумку.

Однако мал-лей, заливая меня и себя кровью, умудрился вскинуть свою руку в сторону противника.

Мою сумку отбросило в сторону, будто кто-то дёрнул её изо всех сил, а парный выстрел оглушил меня, отзываясь протяжным звоном в ушах. И я метнул штыковую лопату в лицо пересидка, рванув к нему, как никогда не бегал до этого.

Лопата полетела ровно, как то копьё, попав в голову падающему от полученного выстрела в грудь тела. Мал-лей попал тоже. Я замахнулся на упавшее полураздетое тело и вдруг увидел застывший, остекленевший взгляд, смотрящий сквозь меня, и дыру в груди чуть правее левого соска, откуда теперь растекалась бурлящая красная жижа.

Пнув ногой оружие, я выбил у него двустволку из рук в сторону и, быстрее ветра добежав до Урала, принялся копаться в люльке. Найдя аптечку, не открывая, побежал назад.

Он сидел в той же позе, нелепо улыбаясь. Всё в его взгляде говорило мне:

— Пацан, я попал!

Да, братуха, ты попал, и ещё попадаешь. Будут ещё и девяностые, и войны на твоём веку, ты только умирать у меня на руках не вздумай!

Давящая повязка из запакованного валика стерильной ваты, жгут через руку, слабеющее дыхание офицера и фиксация бинта. И всё это под мерцание голубых и синих огней, а также крики набежавших сотрудников.

— Офицер ранен, нападавший убит его выстрелом, внутри — сообщник, застреленный преступником в ходе ссоры. Оружие там. — безэмоционально произнёс я, отступая от засыпающего раненого мал-лея. — Нужна скорая, тут кровопотеря большая.

— Ты кто? Что тут делаешь? — спросил у меня кто-то.

— Я борец. — почему-то ответил я, но сразу же поправился, дав более ясную картину. — Свидетель ДТП и правомерного применения младшим лейтенантом оружия против вооружённого преступника.

А далее я помогал старшему сержанту тащить под руки мал-лея в машину ГАИ, мерцавшую красными и синими огнями. Я сел с раненым на заднее сиденье и давал ему нюхать нашатырь, когда лейтёха пытался отключиться. Я говорил с ним. Сотрудники быстро посовещались и решили, что один из них останется на месте боя, другой же везёт нас по трясучей сельской дороге на дикой скорости, и я всё боялся, что давящая повязка сорвётся, и придерживал её на шее у офицера. Старшой ехал и кричал в рацию, давая координаты происшествия, а потом, переключившись на радиоволну скорой помощи, координировался с ними, чтобы раньше передать офицера им в руки. И выходило так, что именно он и успевал первым доехать до больницы, только нужно было ехать обратно — не в Колодезную или Боево, а в Воронеж.

Этот город никак не хотел меня отпускать! И вот уже нас встречала бригада медработников у главного входа с передвижной кушеткой и капельницей. На бутылке с кровью я заметил надпись:

— 0(I) Rh —.

Универсальная, что ли?

В больницу меня не пустили. Медработник в маске и белом халате сказал:

— Парень, мы знаем свою работу!

Но перед тем как дать закатить в больницу раненого, старший сержант ГАИ обратился к медикам:

— Товарищи, я должен быть с ним там. У него оружие на поясе, которое нужно передать лично его командиру. У меня приказ — охранять.

— Тогда халат наденьте и маску! — было ему ответом, и он кивнул, последовав за увозящими сотрудника медиками.

Я провожал их взглядом, а голубых огней вокруг стало больше. Больница номер восемь сияла ими, как новогодняя ёлка, — это к зданию слетелись все машины города. Новость о стрельбе с участием милиционера — это событие неординарное и редкое. И так будет, наверное, как минимум, ещё восемь лет.

— Парень, сюда сотрудника доставили? — спросил у меня кто-то, и я обернулся.

Ко мне обращался целый подполковник, глядя на меня из окна жёлто-синей «Волги».

— Так, а не ты тот, кто с ним был там? Да? — не дожидаясь ответа, спросил у меня подпол.

Как он узнал? А, ну понятно, я же весь в крови и с ошалелым взглядом.

— Здравствуйте. Да, сюда. Да, я там был. — Тело начало потряхивать, снова отпускал адреналин, меняясь с разумом местами. Меня же могли убить. Снова. Мало того, я даже к этому был уже готов.

— Давай-ка садись в машину. — произнёс подпол и вышел, открыв дверь, прикоснулся к моему предплечью. — Старшина, посмотри пока за парнем!

— Есть! — откозырял усатый седоволосый старшина, выйдя из «Волги» и тоже подойдя ко мне, пока подпол шёл в больницу. Мягко, но настойчиво попросил: — Присядь пока, парень. Как говоришь, тебя зовут?

Я сел в «Волгу», а старшина сел рядом. Понятное дело — протокол. Левая дверь не открывается, чтобы возить жуликов.

— Саша Медведев. — произнёс я.

— Ты, Саш, спортсмен?

— Спортсмен. — тихо проговорил я.

— А чем занимаешься?