Джэксон остается в России - Свиридов Георгий Иванович - Страница 9

И повернувшись на бок, накрылся с головой. Иллай ничего не ответил. Он отошел от Сида, взял стакан и стал поливать цветы. Он всегда, перед тем как лечь спать, поливал их. Сид, чуть приподняв одеяло, наблюдал за братом. Лицо Иллая стало грустным и задумчивым. О чем он думает? Конечно же, о своих цветах. Сид не раз слышал о том, как Иллай просил мать купить новые горшки для кактуса и лимона. Им тесно, они выросли – и если не пересадить их, то скоро завянут! Мать в каждую получку обещала выполнить эту просьбу, но скудный бюджет семьи не позволял такую роскошь. Сиду стало жаль старшего брата. Ну что плохого в том, что он любит цветы? Конечно, этим делом следует заниматься девчонкам. Сид посмотрел на сестру. Нет, Рита не любит возиться с цветами. У нее в голове не розы, а женихи. И Сид решил обязательно купить для Иллая цветочные горшки.

– Мама, сколько лет Сиду?

– Четырнадцатый, а что?

– Пора за ум браться, – Иллай говорил неторопливо, как бы взвешивая слова. – Хватит глупостями заниматься. Они к хорошему не приведут.

– И я так думаю.

Сид чуть не подпрыгнул на постели. Бокс, выходит, – глупости?! У него сперло дыхание. Он готов был заплакать от обиды. Завидно ему, Иллаю, вот что! И от этой зависти он испортит Сиду будущее. Конечно. Когда ему, Иллаю, было четырнадцать, он даже цента не принес домой.

– Я завтра переговорю на заводе с мастером, и с понедельника пусть готовится на работу.

– А как же школа? – спросила Рита.

– Школа, к сожалению, кормить не будет. Я ее не кончил, и ты не кончила, и многие так… А вот если он с такого возраста начнет приучаться к мастерству, то к двадцати годам может стать квалифицированным рабочим.

Юный боксер не выдержал:

– Тебе завидно, что я заработал деньги, вот ты и злишься!

– Я думаю о твоем будущем, – обернулся к нему Иллай.

– Ты лучше думай о себе!

– Сид! – У миссис Джэксон сдвинулись брови. – Надо уважать старших.

– На завод я все равно не пойду!

– Кем же ты будешь? Бродягой?

– Боксером.

– А если тебя искалечат?

– Не искалечат! Против каждого удара есть защита.

– Ты еще глупый.

– Что хотите делайте, а на завод я не пойду! Не пойду, и все. – Сид отвернулся к стене и, глотая слезы, упрямо твердил: – Не пойду!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Трудно спорить с братом, которого считаешь почти равным по правам и признаешь только его преимущество в возрасте. На каких-то шесть лет старше! А тоже, лезет с советами, поучает и наставляет. Как будто он один больше всех знает и понимает в жизни. А Сид и слушать его не будет! Ведь перед ним открываются такие необыкновенные возможности. Подумать только: сын трубопроводчика станет чемпионом! Иллаю просто завидно!

В том, что Иллаю завидно, Сид не сомневался. Иначе почему он затеял эту войну против него? Да еще мать начал восстанавливать против Сида. Разве это по-честному? Сид видел по ее глазам, что она не против того, чтобы он пробивался в чемпионы. Так нет же, Иллай постарался переманить ее на свою сторону. Обрадовался, что зарабатывает пока больше всех других в семье, вот и командует. Думает заставить его сменить боксерские перчатки на грязные рукавицы трубопроводчика! Не выйдет! Напрасные старания!

И чем больше Сидней думал, тем сильнее убеждался в своей правоте.

Напрасно Иллай старался внушить свои суровые доводы восторженному Сиду. Трезвый расчет и логическая убежденность не могли остудить горячую романтичность юного боксера, познавшего первые успехи. Напрасно Иллай призывал брата одуматься и послушать старших. Сколько таких, как он, живет в каждом штате от берегов Атлантики до Тихого океана? Тысячи, десятки тысяч. А в чемпионы выбиваются единицы. Да и то на вершине славы и почета держатся недолго. Даже в лучшем случае не более семи-восьми, в крайнем случае, десяти лет. А дальше что? Что делать чемпиону, скажем, после тридцати лет, когда он сойдет с ринга? Как жить, когда в руках есть только боксерские перчатки, которые уже не приносят заработка?

Сид упрямо твердил свое:

– Буду боксером!

– А потом?

– Когда сойду, на завод пойду, к тебе.

– Поздно будет.

– Ты сам говорил, что учиться никогда не поздно.

Однажды после крупного разговора с братом Сид направился в спортивный клуб, надеясь посоветоваться с тренером. Максуэлл всегда относился к нему доброжелательно и, конечно, поможет найти правильное решение.

В Ридженклабе Сидней, к радости своей, встретил Максуэлла и мистера Тэди. «Это настоящая удача! – подумал юный боксер, пожимая им руки. – Сама судьба идет мне навстречу!»

Максуэлл не раз вспоминал впоследствии, что, приди Джэксон часом раньше, все в его жизни могло быть по-другому. Старый и опытный профессиональный боксер, загубивший свою молодость и жизнь в квадратной клетке ринга, ни за что не пожелал бы своему лучшему ученику повторить его ошибки, бросаться с закрытыми глазами в то болото, из которого он, Максуэлл, все еще никак не может выкарабкаться. Липкая и цепкая грязь денежных отношений засасывала его все дальше и глубже, заставляя выполнять то, против чего на протяжении многих лет безуспешно боролась его совесть. Да, все могло бы быть по-другому…

Мистер Тэди был восхищен победой Джэксона. И это восхищение имело реалистическую основу. Антрепренер отлично разбирался в боксе и боксерах. Бурный финиш Джэксона в третьем раунде говорил опытному дельцу о многом. Он верил, что технику и тактику можно отшлифовать до совершенства в ходе тренировок и боев, но смелость и воля к победе – врожденные качества. Их на тренировочных занятиях не воспитаешь. Эти качества даются человеку с молоком матери, и их можно только усилить и довести до совершенства. Мистер Тэди смотрел на юного Джэксона, как агроном-селекционер смотрит на крупное зерно, найденное среди тысяч обыкновенных зерен пшеницы, а видит в нем бескрайние поля будущих небывалых урожаев.

– Так, значит, настаивают, чтобы пошел на завод?

– Да, – Сидней, затаив дыхание, ждал ответа. Что скажут эти два человека, открывшие перед ним дверь в сверкающую жизнь спортивных знаменитостей?

– А ты, крошка, как сам думаешь? – Мистер Тэди испытующе смотрел на Сида.

Джэксон покраснел, словно его уличили в чем-то нехорошем, и опустил голову:

– Хочу быть боксером.

– Вот настоящий ответ! – Мистер Тэди дружески хлопнул Сида по плечу. – Молодчина! Ты посмотри на него, Мики! А? Настоящий мужчина! А как он работал на ринге! Прелесть! Так неужели будущую гордость Америки мы дадим в обиду? Конечно же нет! Верно, Мики?

Что мог сказать Максуэлл? Кто его знает, может, судьба Джэксона будет иной, и счастье улыбнется ему.

– Знаешь, малыш, я пришел в Ридженклаб специально за тем, чтобы увидеть тебя.

– Меня? – Сид от удивления заморгал Глазами.

– И знаешь зачем? Не догадываешься?

Джэксон отрицательно закачал головой.

– Я пришел, чтобы обрадовать тебя. С сегодняшнего дня повышается твой гонорар. Теперь за каждую победу будешь получать, – мистер Тэди сделал паузу, посмотрел на Максуэлла, потом снова на Сида, – будешь получать по три доллара. Да, три доллара за победу. А за поражение только один.

У Джэксона все засверкало перед глазами. Три доллара! Он с недоверием покосился на мистера Тэди. Может быть, он пошутил? Но нет, тот совершенно серьезен. Три доллара! И у Максуэлла ни тени улыбки, он серьезен и озабочен. Три доллара! Ну, держись, Иллай! Когда брат узнает об этом, он лопнет от зависти. Шутка ли, за один бой – три доллара!

Мистер Тэди ласково потрепал Джэксона по шевелюре:

– Надеюсь, ты знаком с действиями арифметики и понимаешь, что три доллара в три раза больше, чем один. Ясно, чем пахнет? То-то!

На прощание мистер Тэди сказал, чтобы химический завод он навсегда выкинул из головы. Сид не знал, как благодарить таких замечательных, отзывчивых и добрых людей, как мистер Тэди и Максуэлл. Он никогда их не забудет. Он всю жизнь будет обязан им.