Дарханы. Академия Четырех богов (СИ) - Александрова Евгения - Страница 40

— Угу, она хорошая. Её зовут сента де Инес, я раньше часто к ней прибегала, пока не нашла друзей, — поведала мне Мэй, когда я пересказала встречу в библиотеке.

Ну что же, значит, по крайней мере несколько спокойных мест и людей я здесь себе найду. Пожалуй, я недооценила свою новую знакомую с множеством веснушек и задорным взглядом — она так простодушно помогала мне освоиться, что я начинала чувствовать себя обязанной.

Следующим утром я решительно начала жизнь с чистого листа. Я была готова к бою и встала на рассвете прежде, чем прогудел по всему Сеттеръянгу гонг. Лёгкое волнение подбадривало, хоть и отзывалось дрожью.

Быстро собрала волосы в высокий хвост, затянула потуже пояс штанов, завязала край короткой рубашки и накинула сверху длинную накидку. Посмотрев в зеркало, я кивнула сама себе — Кейсара в отражении улыбалась уверенно, хоть под глазами впервые пролегли тени от недосыпа.

Вчера в библиотеке сента де Инес не только сжалилась над моей неприкаянностью, но и дала пару дельных советов: ни на кого не полагаться, брать как можно больше знаний у каждого учителя, который будет вести с нами занятия, и не бояться проверок — именно это часто делают дарханы, испытывая новоиспеченного мага на предмет его сильных и слабых сторон.

Она рассказала, что всё здесь не так просто, как кажется на первый взгляд. Что настоятель монастыря хоть и кажется кому-то страшным и жестоким — в первую очередь очень мудрый наставник, способный разглядеть каждого за одного мгновение. Что этот наставник — один из ближайших людей самого императора.

Правда, в этот же момент я осознала, что мне не стоит попадаться ему на глаза. Если он прочтёт за мгновение всё, что я думаю о дарханах и об императоре, возомнившем себя богом, меня ждет скорое и стремительное заточение, если не казнь. И потому лучше бы мне пока быть как можно более старательной и скромной ученицей дарханов, а не “не-такой-как-все-принцессой-с-Юга”.

Я поднялась на гору для занятий одной из первых, даже прежде, чем солнце показалось над горизонтом. Стараясь ни на кого не смотреть, заняла место на склоне, села, закрыла глаза и стала ждать. Нидейла тоже говорила, что рассвет и закат — особенные, магические мгновения дня, в которые мы чувствуем особую связь с миром. Эту связь и хотелось нащупать, чтобы обрести уже хоть какую-то опору.

Вскоре раздались голоса остальных учеников, но я старалась не вслушиваться, раз за разом возвращаясь к внутренней тишине. Прохладный ветер овевал лицо, и мысли порой сваливались к тому, что я мечтала разжечь рядом какой-нибудь огонь, но вокруг были только скалы, песок, редкие кусты и стелящийся по земле в низине туман, который я представляла даже с закрытыми глазами.

— Доброго, одаренные, — раздался громкий насмешливый голос вчерашнего старика. Он оглядел склон, на котором в определенном порядке сидели адепты академии и остановился взглядом на мне. Глаза его хоть и выдавали возраст и жёсткий нрав, но всё же сияли внутренней силой даже издалека. — Сегодня послушаем молитву Четырем богам. Пусть они проведут нас дорогой мудрости и даруют ту силу, которую мы заслужили.

Впервые я попыталась повторять слова молитвы не механически, как на занятиях с Ароном, а сосредоточиться и действительно услышать голос богов в ответ. Они ли привели меня сюда? Что-то ведь я должна постичь на этом пути…

Вспыхнувшую где-то в глубине злость я постаралась выдохнуть вместе с напевом, снова и снова, до тех пор, пока в груди и в лёгких не осталась только звенящая пустота. И впервые в жизни почувствовала, как окутавшая тишина смиряет чувства. Быть может, так подействовало и мое новое настроение — и десятки учеников, звук в звук, дыхание в дыхание синхронно повторяющие со мной одни и те же слова.

Вот так. Хорошо. Никакого Бьёрна. Никакой любви. Только учеба. Хорошо, что он не мой учитель — и я больше не приду к нему за помощью. Не буду привлекать к себе внимание, что-то требовать или пытаться добиться быстрого успеха.

Тень настоятеля, которого я ещё даже не видела — только слышала о нём который раз — уже нависла надо мной грозным облаком, с которого он, точно всевидящее око, надзирает за каждым из адептов академии.

Нет, мне, пожалуй, никто не нужен. Я буду одна. И сама разберусь со своей стихией.

На сей раз учитель не разбивал нас на пары — видно, то была не ежедневная практика, а какая-то очередная проверка — и упражнения на ловкость и силу мы в этот раз делали каждый сам. Даже Ильхас не стал оказывать мне внимание, хоть и бросил пару взглядов издалека.

После быстрого торопливого завтрака, вкус которого я даже не почувствовала, меня наконец определили в конкретную группу. Учитель, пришедший за нами, был тот же старик, который, мне казалось, ведет только утро.

— Новенькая, давай за мной, — кивнул он мимоходом, выцепив меня на выходе из трапезной.

Подтянув зачем-то выше к шее ворот накидки, я последовала за его высокой худощавой фигурой и пятью-шестью учениками из нашего потока вниз по тропе.

“Меня зовут Кейсара ди Мори”, — хотелось проворчать мне ему вслед, но я придержала язык, напомнив себе о той безмолвной и послушной ученице, которой я намеревалась стать в ближайшее время.

Идти было недалеко, я даже не успела рассмотреть тех, с кем рядом мне предстояло учиться. Зал, в который он нас привёл, оказался на удивление просторным и светлым — окна выходили на склон, и под ними открывался вид на большую площадь монастыря.

А вот увидеть в зале уже сидящих на полу, скрестив ноги, Тьяру и Ильхаса было неожиданно и не очень приятно. Честно слово, мне сложно было понять, почему во время моего пребывания здесь боги сразу столкнули лицом к лицу с этими двумя. Разве что хранительница была права, и мое неприятие этого места отражают мне встречные люди?

Интересно, а если я приму его целиком, даже Бьёрн подобреет и станет ласковым без насмешек? Я мило улыбнулась сама себе, репетируя то, как встречу его раскаявшийся взгляд, полный интереса и влюбленности.

— Для тех, кто только недавно получил особое приглашение. — Учитель снова кашлянул, не глядя на меня, но без этого давая понять, о ком речь, — повторим, зачем мы здесь. Ильхас, скажешь?

Ильхас лениво поднялся на ноги и сделал витиеватый поклон в мою сторону. Ну вот теперь точно видно, что они с Бьёрном два сапога пара. Я смиренно стояла на месте и смотрела на северянина без каких-либо эмоций. Пусть говорит. Я готова.

— Не все одаренные получают приглашение в Сеттеръянг, только сильнейшие из сильнейших, — выпрямившись, произнёс он, смерив меня потемневшим взглядом. — Академия Четырёх богов — место, где родился сам император, и это место, которому он посвятил свою жизнь. Каждый из нас здесь, чтобы с честью пройти испытания богов и занять свое особое место в ордене дарханов, ведь каждому из нас благоволят боги — кому меньше, кому больше.

Говорил Ильхас складно и бойко, я даже заслушалась. Наверное, маги живой силы, которых здесь всё же большинство, хорошо умеют управлять и воздействовать даже так, не прикасаясь. Голос Ильхаса окреп и разлетелся по залу не хуже, чем голос самого Учителя, который в этот момент повернулся к окнам, заложив руки за спину.

— И мы узнаем это в процессе обучения, — продолжил Учитель, снова повернувшись к залу. — Мое имя Кьестен де Торн, и я проведу вас не только через тернии ваших слабостей, сомнений и бесконечного нытья. — Он кашлянул, явно пряча смех. — Со мной вам придётся раскрыть все грани ваших талантов — и как следует потрудиться. И первое, с чего мы начнём… Тьяра?

— Сосредоточимся на своих границах, — послушно проговорила вредная девица, которая при первой же встрече назвала меня “деткой”. — И повторим то, что уже проходили.

Ох, ладно, мне стоит попробовать даже в мыслях не называть её “вредной”, если я хочу сделать время своего пребывания в монастыре не таким невыносимым.

— Вы больше, чем вам кажется, — повторил Учитель фразу, которая была одной из ключевых ордена дарханов: я не раз встречала её в священных книгах Четырёх богов. Она мне, впрочем, всегда нравилась: приятно понимать, что мы гораздо сильнее, чем иногда нам думается. Но конечно, здесь был и иной смысл — наша магия, наш дар заключался в том, что мы, в отличие от простых людей, могли осознанно пересекать границы своего тела и быть куда больше, прикасаться к большему. — И вы старший поток, поэтому, спрос с вас будет совсем другой, мои неразумные.