Лекарка поневоле и 25 плохих примет (СИ) - Муратова Ульяна - Страница 16

«Все растения в этом саду заколдованы. Вырывший их будет вечно страдать недержанием и поносом».

Довольная делом своих рук, ушла спать.

Кто к нам воровать саженцы придёт, тот их собой и удобрит!

Примета седьмая: на ночь оставить нож на столе — к ругани с неприятным гостем

Оказалось, не все приметы врут.

Дважды уворованные саженцы как попёрли в рост! Может, сказались ясная погода и обильный полив. Может, помогла магия, коей я щедро и неумело залила грядки. А может, местный ретроградный Немеркурий наконец сжалился надо мной и переквалифицировался в дикретный.

Пирожки расхватывали налету — теперь я пекла лишь определённое количество и строго под заказ. На второй по счёту еженедельной ярмарке наняла возницу, а на третью, завтрашнюю договорилась с Митрофанушкой. Он, конечно, раздражал своими подкатами, но зато не представлял опасности.

Жители Феурмэса относились ко мне всё более благосклонно, а вот армаэсцы затаили обиду. Не приходили, не здоровались на ярмарке, но и не гадили, что уже большой плюс.

Шельма тоже радовала — росла не как, а в прямом смысле слова на дрожжах: умудрилась своровать их со стола и съесть. Ела она, кстати, абсолютно всё: и сырое мясо, и рыбу, и сырые яйца, и пирожки, и сладкие ягоды, и сорняки с огорода, и тапки, и тряпки, а когда никто не видит — ещё и угол печки. Такая всеядность меня озадачивала, ведь по всем признакам киса должна была быть облигатным карнивором, однако факты и пышущее здоровьем округлившееся тельце говорили сами за себя.

Жизнь вошла в какое-то подобие русла, и я вдруг впервые задумалась: а чего я, Таисья Алексевна, хочу?

Страшно признаться, но я всю жизнь делала то, что надо, а не то, что хочется.

Училась прилежно, но интереса к школьным предметам не испытывала. Каждое лето проводила в селе, хотя предпочла бы остаться в городе и гонять балду, как другие ровесники. Но как же бросишь в одиночестве старенькую бабушку, когда она не справляется с огородом и закрутками? Только кому нужны были эти закрутки в промышленных масштабах? Точно не мне.

Так почти до окончания ВУЗа и пробатрачила каждое лето…

Одипломившись, работала на не очень любимой, зато денежной работе, экономила, потом встретила мужа, и мы начали экономить вместе. Скопили денег на первый взнос, влезли в ипотечную кабалу, выплачивали долг досрочно — шесть лет без передышек и отпусков, 24/7, понедельник — по два раза в неделю.

Сначала я запрещала себе хотеть, а потом как-то незаметно разучилась…

Стоило расплатиться за квартиру, выяснилось, что нужна ещё и машина. Муж хотел, я уступила. Ещё два года — в том же режиме, правда, сменила работу на всё такую же нелюбимую, зато менее нервную и более стабильную — готовилась уходить в декрет. Но декрет так и не случился.

К моменту, когда у нас с мужем имелись квартира и машина, возраст перевалил за тридцать, и забеременеть не получилось. Ни в первый год, ни во второй, ни в третий.

Я всё также занималась не тем, чем хотела — поднималась в семь утра, ехала на работу и клепала презентации. Вела соцсети, на которые изначально были подписаны исключительно наши сотрудники, журналисты, парочка сумасшедших городских активистов и несколько залётных троллей.

Поначалу даже интересовалась родным комбинатом — сделала несколько забавных роликов с производства, взяла интервью у разных специалистов от уборщицы до главного ИТРа, постила угарные мемчики, один даже разошёлся по интернету. Там измазанный машинным маслом и вкрай уставший после многочасового ремонта станка главмех указывает мне гаечным ключом, куда пойти со всей этой фотодеятельностью, а снизу надпись: «Все выходные ждал понедельника, чтоб поскорее вернуться на любимый комбинат». Сам Евгений Палыч пришёл от результата в восторг и официально разрешил его опубликовать.

В итоге привлекла молодую аудиторию, немного раскачала аккаунт и получила за это выговор. Наш главнюк был господином очень серьёзным. Настолько серьёзным, что за все попытки съюморить карал нещадно. Получив часовую лекцию о подрыве репутации не какого-нибудь там, а краснознамённого предприятия, я вернулась к тому, что делала моя предшественница — писала зубодробительно скучные отчёты о производственных успехах и прикрепляла к ним фотографии с застывшими в попытке улыбнуться людьми.

В общем, работу свою выполняла качественно, но никогда не любила. На хобби времени особо не хватало, готовить умела, но восторга от процесса не испытывала. Освоила в совершенстве пару десятков рецептов, ими и пользовалась всю жизнь. Как научила меня покойная бабушка печь пирожки, так я их раз в месяц и пекла, даже пироги не делала. А зачем? Пирожки удобнее.

И так грустно мне теперь стало, что я, по сути, всю лучшую половину жизни прожила не для себя и даже не для кого-то другого… а словно просто так. Катясь по инерции, по проложенным задолго до моего рождения рельсам.

Сейчас у меня появился шанс на новую жизнь, вторую молодость и реализацию любой мечты — с моим-то опытом! — а я сидела на лавке в чужой избе, отчаянно пыталась придумать, чем хотела бы заниматься, и не могла.

Раз за разом в памяти всплывало только одно воспоминание — как пуля попадает точно в цель.

Всё началось со страйкбола. Если выпадали свободные выходные, муж тащил меня на полигон или в лес. Там его друзья выдавали мне тюнингованный под винтовку привод, по несколько горстей шариков — лёгкой белой клюквы и более тяжёлых зелёных крыжовников, как мы их называли — и оставляли где-нибудь в засаде, замаскировав «лешим». Вояка из меня была никакая, но снайпер получился на удивление годный.

Вся эта камуфляжная суета обычно доставляла много дискомфорта, ещё и линзы приходилось надевать вместо очков, отчего потом болели глаза, но я терпела все неудобства ради одного момента — остаться наедине с собой и раствориться в ожидании, наблюдая в прицел за жизнью.

Словно изнутри остановившегося кино смотришь на комнату, где по ту сторону телевизора суетятся люди — несут закуски, проливают чай, спотыкаются о кота. А ты замерла и дышишь так плавно, словно воздух сам вплывает в лёгкие и выплывает из них, а ствол становится частью тела. Словно весь мир сузился до размера чёрного кольца, и когда в нём появляется цель, ты и вовсе забываешь дышать. Звуки гаснут, палец мягко ложится на спусковой крючок и нежно дожимает до щелчка.

А дальше следует короткая эйфорическая вспышка счастья, если шарик попадает в цель. Именно туда, куда ты его послала, на глаз прикинув скорость и направление ветра.

Ощущение только усилилось, когда меня впервые взяли на стрельбище и дали в руки настоящую снайперку. Вот эти моменты, когда ты отправляешь пулю в полёт, уже никак не можешь повлиять на её траекторию и застываешь, не живя, пока она не достигнет цели, а потом взрываешься невероятным чувством удовлетворения — я смогла, я сделала, я поразила цель!

Пожалуй, эти моменты были единственными глотками счастья за последние годы.

А ведь на ярмарке оружие продавали, но я побоялась приблизиться к прилавку, да и выглядело оно немного непривычно. Приклады деревянные, металл светлый, вместо спусковых крючков — кольца…

Но я решила на этот раз всё равно купить себе оружие. В конце концов, живу одна в лесных да́лях-перда́лях, с селянами враждую, мало ли чем дело обернётся. Лучше перебдеть, чем потом перебздеть.

На ярмарку, открывающуюся с восходом солнца, мы с Шельмой обычно шли пешком, а уже обратно искали попутку. В прошлый раз я пыталась договориться с кем-то из односельчан, но никто не согласился подвезти, хотя я предложила щедрое вознаграждение. Тогда-то я и условилась с Митрофаном.

Я никак не могла привыкнуть, что в Доваре новый день начинался не в полночь, а с рассветом. С одной стороны, в этом имелась своя логика. Ночь не делилась на две разные даты, полуденники и полуночники не путались в числах, да и с эстетической точки зрения такая концепция была красивее. Только непривычным казалось, что ты выходишь из дома затемно ещё сегодня, а на ярмарку приходишь уже завтра.