Стажер магического сыска (СИ) - Blinddog Alexander - Страница 26

— Давай-ка поаккуратнее, — промурлыкал над ухом кот. — Я покамест не готов к новой порции твоих мучений. Так что лежи тихо и слушай.

— Вы у меня дома, Глеб Яковлевич, — подала голос Анна. — Не подумайте чего превратного, просто до меня было ближе, да и условия получше, чем в вашем клоповнике.

— Клоповнике? — удивился кот. — Я не видал там клопов, но спасибо, что сказали, Анна Витольдовна, на ночь более не останусь. Мне моя шкура, как память дорога.

— Полно ворчать, Порфирий, лучше расскажите Глебу Яковлевичу, как ему с вами повезло. А вы, Глеб, слушайте, да поддакивайте, что бы мы с вашим спасителем знали, тут вы, с нами находитесь или уже с праотцами в райских кущах на арфе тренькаете.

— Что ж, и расскажу, — согласился кот, устраиваясь поудобнее под боком у Глеба. — Я так-то до сих пор пребываю в обиде, потому и в гости к вам не заглядывал, а тут совершенно случайно узрел, как вы переодевшись в обноски, точно тать или шельмец, направились прочь из дома. Признаю, любопытство так взыграло, что я и последовал за вами. Ясное дело, что поотстал, да не суть, главное, что видал я, как вас, что зайца, охотники гнали. А после вы с обрыва сверзились.

Кот поёжился.

— Тут уж я вас хоронить собрался. Но вы из крепких оказались, чудом выжили, да поковыляли прочь. Ну я пока спустился, пока вас нашёл, тоже время прошло. Я ж не гончая, такого нюха не имею, и всё же сгодился. Вот только перенести вас мне, само собой, не в силах, посему пришлось оставить вас в одиночестве и беспамятстве, а самому со всех лап нестись в город. Крайне свезло, что Анна Витольдовна дома оказалась, а уж там что, паровик домчит, а врач вылечит.

— Вы знакомы? — Почему-то этот момент удивил Глеба больше всего.

— А что в этом такого? — фыркнул Порфирий. — Не думаете ли вы, друг мой, что я только с вами беседы веду? Отнюдь, с Анной Витольдовной мы давние друзья, чем и горжусь.

— Взаимно, Порфирий Григорьевич, взаимно, — отозвалась начальница и ещё ложечка воды оказалась у рта Глеба. Тот, осторожно проглотив жидкость, благодарно моргнул.

— Лично меня крайне интересует, зачем вы отправились в лес в одиночку, изображать из себя мишень, но я так и быть обожду, пока вас подлатает целитель. И уж после, Глеб Яковлевич, вы мне ответите на все вопросы, — пригрозила Анна, и Глеб вяло улыбнулся, уж больно ненатурально звучала угроза, как-то наигранно.

Кот, тем временем, напомнил о причитающемся тунце, и Анна в ответ заявила, что форель вкуснее. После чего между Порфирием и начальницей произошёл небольшой дружеский спор, который завершился стуком в дверь.

Анна тут же вышла из комнаты, а кот перебрался с кровати на подоконник.

Глеб и хотел бы увидеть пришедших, но не мог двинуться, не ощутив как хрустят осколки рёбер. Звук был не из тех, который хочется слушать. Поэтому он замер и даже дышал через раз и потихоньку.

— Приветствую, Глеб Яковлевич! — Целитель с моржовыми усами наклонился над ним и дружески подмигнув, улыбнулся. — Что, опять земля-матушка притянула?

— Несколько раз подряд, — поддержал шутку Глеб, пытаясь выглядеть молодцом.

— Вы давайте, прекращайте такие встречи, а то в один не очень прекрасный момент свернёте шею. И тут уж никто вам не поможет. Вот, закусите-ка дощечку, так полегче будет, — заверил его Феофан Лукич, засовывая меж зубов Глеба кусок деревяшки. — Казимир Игнатьевич, а ну зафиксируйте нашего пациента, и вы, сударыня, тоже присоединяйтесь, ощущение будут не из приятных, — поделился он с Глебом и, откинув простыню которой был накрыт Глеб, возложил ему руки на грудную клетку.

У Глеба мелькнула мысль, что это похоже на дефибриллятор и тут же осознал, насколько он был прав.

Чужая сила, смешанная с потоком эмоций, влилась в него с силой селевого потока. Если бы не деревяшка во рту, он бы, пожалуй, заорал, а так только стиснул зубы и зажмурился, ощущая как по лицу от боли потекли слёзы. Внутри что-то скрипело, хрустело, двигалось. В какой-то момент кольнуло так, что Глеб понял — конец.

— Порфирий! — тонко вскрикнула Анна и мягкое урчащее прижалось к голове, забирая боль и унося в кошачью страну покоя.

Глеб не знал, сколько продолжалось его излечение, но когда кот ушёл, и он вновь ощутил себя, боль исчезла. Да, он чувствовал слабость. И ещё очень хотелось пить и есть, но в целом скажи ему «встань и иди», так встал бы и пошёл.

Чуть морщась, он сел на кровати и тут же увидел, что в угловом кресле сидит целитель. Лицо его посерело, усы уныло свисали. Казалось, мужчина постарел лет на десять. Рядом с ним, поджав губы, стоял Айболит, измеряя пульс и недовольно качая головой:

— Шибко поистратился, голубчик, шибко, оставил бы как есть, может и сам бы выкарабкался.

— Нет, — вяло отозвался целитель, — там скверно было.

— Скверно, а теперь вам нехорошо. Ну, Анна Витольдовна, что делать будем?

Начальница вздохнула и вышла из комнаты, оставив мужчин.

— Что случилось? — спросил Глеб, прикидывая может ли он встать. — Я могу чем-то помочь?

— Больше не умирайте, — проворчал Айболит. — Тогда другим людям не придётся собой рисковать.

— Понял, — кивнул Глеб ощущая дрожь в теле. Значит он и впрямь был на волосок от смерти.

Тут вернулась Анна, держа ампулу с синим содержимым:

— Вот, держите. Из личных запасов.

— Что же, обычно я против этого концентрата, но сейчас без него никак, — вздохнул Казимир Игнатьевич и, приняв из рук Анны ампулу, принялся готовить шприц для инъекции.

Глеб с интересом следил за происходящим, не смея задавать вопросов. Рядом с ним неслышно сел кот и шёпотом сказал:

— Напугал ты нас всех, а особенно конечно меня. В другой раз, если соберёшься помирать, предупреждай, я хоть в сторону отойду.

— Обещаю, — так же тихо ответил ему Глеб.

Айболит, тем временем, ввел в вену целителю странное лекарство и тот прямо на глазах стал прежним. Исчезла серость, темные круги под глазами. Руки больше не дрожали, да и в целом теперь Феофан Лукич дышал силой и энергией.

— Ах, славно, — заявил он, вскакивая с кресла. — Однако ж, обед не менее чем из трёх перемен мне прямо жизненно необходим.

— За мой счет, господин целитель, — улыбнулась Анна, протягивая Феофану несколько купюр.

Глебу стало стыдно. Выходит, его не только вылечили, но еще и оплатили лечение, а чем он может ответить?

Будто читая его мысли, Анна обернулась:

— Надеюсь, более Глеб Яковлевич не станет создавать подобные проблемы и все мы сможем жить спокойно, так ведь?

— Всё так, — кивнул Глеб. — Простите, постараюсь больше не умирать, а деньги я отработаю, и всё верну.

— Вот и славно, голубчик, вот и славно. — Айболит закрыл саквояж, подал цилиндр коллеге и оба врача покинули квартиру, обсуждая куда пойти потрапезничать.

Анна поводила их и, вернувшись, заявила с прежним льдом в голосе:

— Свежая сорочка на стуле, сюртука, увы, нет. Жду в столовой, вам тоже поесть необходимо, а уже после поедем в участок. Кроме меня ни у кого нет права распоряжаться жизнями моих сотрудников, — и тут же начальница добавила, обращаясь к коту: — Порфирий, вас тоже жду, сейчас тунец принесут, отобедаете с комфортом.

— Приятно видеть, когда человек держит своё слово, — заурчал кот, спрыгивая и направляясь к Анне. — Идёмте, подождём курьера вместе.

Порфирий и Анна покинули комнату. Глеб еще несколько секунд не двигался, как бы пытаясь принять всё пережитое. Но тут же решил, что подумает об этом позже. Встав с кровати, он принялся одеваться. Затем, глядя в зеркало, пригладил волосы и решив, что лучше выглядеть уже не будет, последовал за Анной.

В светлой комнате, где у одной стены стоял массивный кожаный диван, а у другой рельефная этажерка с парой фото в рамках, прислуга уже накрыла на стол.

Анна расправила салфетку и, положив её на колени, вопросительно взглянула на Глеба. Тот улыбнулся, потянул на себя стул и когда тот скрипнул ножками по паркету, поморщился.

— Извините. — Он сел по правую руку от начальницы, прикидывая с чего начать. Впрочем, вопрос решился сам собой. Неприметная женщина в тёмной одежде и белом фартуке налила из фарфоровой супницы наваристый бульон и поставила тарелку перед Глебом.