Ментальная кухня 3 (СИ) - Злобин Максим - Страница 46

Ростом мишка был мне чуть ниже пояса. Так что его грозную атаку я отразил, просто-напросто вытянув руку вперёд. Упёрся мохнатому ладонью в лоб. И махал он теперь лапками в тщетных попытках меня достать. Ну прямо пьяный свидетель на свадьбе, ага. Махал, значит, и ревел:

— Уэ-э-э! — правда, теперь скорее обиженно, чем грозно.

И почему-то я был свято уверен в том, что это не медвежонок. Это именно взрослый медведь, просто… вот такой. Маленький. Без детской чудаковатости, присущей всем малышам всех видов, а вполне себе пропорциональный медведь. Миниатюрная копия бурого.

Но!

Есть один момент и… это вообще охренеть можно. У медведя были крылья! Как у бабочки — круглые, красивые, сплошь в разноцветных узорах. От негодования мишка яростно хлопал ими, так что с крыльев густо осыпалась пыльца.

— Уэ-э-э-э!

— Какая прелесть, — тут даже у Агафоныча голос прорезался; видать уже забыл про инцидент с котятами. — Интересно, много их тут таких?

— Уэ-э-э-э!

— Не знаю.

— Уэ-э-э-э!

— Да замолчи ты уже!

Из-за своей утомительной настырности в попытке меня убить, медведь перестал мне нравиться. Не мило! Не прикольно! Прямо вот… говнюк какой-то, ну честное слово! И плевать даже, что крылатый. А потому я взял его за плечи, развернул на сто восемьдесят градусов и выдал добрый поджопник, так что тот аж в ногах заковырялся.

— Уэ-э-э, — обернувшись, напоследок вякнул мишка и ломанулся обратно в кусты.

— Глянь-ка!

Но удивительное даже тут не думало заканчиваться. Уходя, медведь зацепился крыльями за укроп. Но не застрял, нет-нет-нет. Крылья оторвались. Сами! Вот так, легко и просто, как будто бы медведь их сбросил. Ну… как олень сбрасывает рога, а ящерка хвост.

— Хм-м-м…

Я присел на корточки и подобрал крылья. На вес килограмма два с половиной. На вид очень даже мясистые. На вкус…

— Иоганн Михайлович?

— Йа-йа!

— Не изволите ли продегустировать медвежьи крылышки?

— Сырьём⁈

— Сырьём-сырьём.

Таранов чуть задумался, почесал репу, а потом утёр рукавом с губ укропный сок и сказал:

— А почему пы и нет?

Пускай первая вылазка была недолгой, но про бабочковых медведей я теперь могу целую диссертацию написать. Итак… что было-то? По моей просьбе, Гио взял след медведя, и мы погнались за ним сквозь лес.

Лес, кстати, оказался не укропным. Лес оказался, блин, смешанным. Настоящая грядка неадекватных размеров: деревья-петрушка, деревья-кинза, деревья-щавель и ещё куча всякой растительности, которую Иоганн Михайлович впопыхах не успел покусать.

Но это всё так, мелочи!

Дальше мы вышли на опушку и вот тут-то нас всех разбил охреневоз в терминальной стадии. Дальше, за лесом, обнаружилось бескрайнее хлопковое, — вроде бы, — поле. Но это так, мелочи. Самое интересное, что на опушке обитало целое стадо медведей. Все с крылышками, все маленькие, и почти у каждого собственная нора.

Что примечательно, медведи не летали. Сперва я начал разгонять про себя мысль о том, что крылья нужны им в качестве брачного вые… э-э-э… пижонства. Типа, чем красивше и больше у тебя крылья — тем ты более завидный жених и вообще альфа. Однако уже спустя полчаса наблюдений эта теория рассыпалась.

А затем постепенно пришло понимание, что в аномальном мире, который мы нашли, сложился самый удивительный симбиоз, который мне только приходилось наблюдать. Крылатые медведи тесно задружились с бескрылыми пчёлами.

Уф… Даже не знаю с чего начать. Короче! Один за другим, мишки периодически срывались с места и убегали носиться по хлопковому полю. Возвращались они с крыльями, которые аж к земле тянуло под тяжестью пыльцы. Тогда они крылышки сбрасывали и лезли в нору, — видимо, спать и отращивать новые, — а к делу подключались пчёлы.

Тут и там среди медвежьих нор были разбиты то ли ульи, а то ли муравейники. Маленькие бескрылые чёрно-жёлтые насекомыши выбегали из них, набрасывались на сброшенные крылья, на манер жука-навозника скатывали из пыльцы шарики и тараканили их обратно. И! Даже не думали нападать на мишек, которые аккуратно вскрывали ульи сверху и хавали их мёд.

Ах да, ещё момент: вся опушка была буквально усеяна «отработанными» медвежьими крыльями. Вот только они почему-то не гнили, а скорее вялились. Должно быть, это тоже задумка местной биосистемы и пока что мы видели не всё.

Дичь? О да, ещё какая! Расскажи мне об этом кто другой, попросил бы человека отсыпать…

Но вот как есть! Пронаблюдав за этими чудесами аномальной природы несколько часов, мы с ребятами решили, что на сегодня с нас хватит и стали выбираться обратно. Но… ясен хрен не с пустыми руками.

— Барышни! Милые! У меня чудесная новость!

Я вошёл в зал медитаций с целым подносом аномальных эчпочмаков. Как оказалось, медвежьи крылышки при термической обработке прекрасно схватывают форму, и готовить из них всякие закрытые штуки — одно удовольствие.

На вкус — баранина с мёдом. По текстуре очень близко к говяжьей пашине, но в разы жевабельней. А если нафаршировать их гигантским щавелем и задать таким образом кислинку… м-м-м-м! Вот он, кайф авторской кухни! А как пахнет⁈

— Чтобы окунуть вас в атмосферу безудержной роскоши, благополучия и любви к себе, мадам Кэшбург пригласила на борт известного столичного шеф-повара Михаэля Кудыбечь. Так что для всех желающих отныне доступен шеф-сет из, на минуточку, АНОМАЛЬНЫХ продуктов.

Я улыбнулся и поставил поднос на столик, рядом с курящимися благовониями.

— Налетайте! Это, так сказать, пробник, а всё остальное доступно за дополнительную плату. Недёшево, конечно, но не стоит жалеть денег! Помните! Чем больше вы отдаёте, тем больше к вам в итоге возвращается и… Да, Нина Ильнична? У вас вопрос?

— Василий Викторович, — со слезами на глазах сказала графиня Игнатова. — Но вы же… Вы же сами говорили, что рис… Основа… Рис реальность… Всё это рис и рис это…

— Рис, — наморщился я. — Нина Ильинична, неужели мадам Кэшбург не рассказывала вам о том, что вы буквально есть то, что вы едите?

— Да, но потом вы сами…

— Неужели вы действительно готовы осквернять своё тело, день ото дня прогоняя через него энергию бедности? Вы достойны самого лучшего! Балуйте себя, Нина Ильинична! Любите себя!

— А как же просветление⁈ — матрона повысила голос и накачала качать.

Ну так и я сдаваться не намерен.

— О каком просветлении может идти речь, когда у вас базовые потребности не закрыты⁈ — прикрикнул я. — Как Вселенная услышит вас, когда вы взываете не к ней, а к ржаной гренке с салом⁈ Сперва поешьте, а потом уже просветляйтесь! Всё! — я двинулся на выход. — Не отключайте телефоны, барышни! Моя помощница вышлет вам спецпредложение относительно меню! Хорошего всем вечера!

О, да! У кого как, а у меня вечер впереди просто сказочный! Сперва аномальные эчпочмаки, а затем тюлений отдых в кампании кареглазой прелестницы Екатерины Санны. А завтра снова в путь. Обратно. В аномалию. Уже расширенным составом.

Из того, что мы нашли сегодня, можно придумать как минимум двадцать-тридцать блюд. И дело теперь за малым — найти сырья на ещё двести пятьдесят и наклепать полуфабрикатов. Ну да ничего! Времени у нас достаточно! Аномалия, как видно по всему, безобидная и что может пойти не так?

Глава 21

— … с непа нащнётся мужицкий до-о-о-о-о-ошть! — Иоганн Михайлович изобразил руками виртуозное драм-соло, а потом: — Эт-то мужицкий дошть! — запрыгал на месте. — Халялуя! Дошть из мужикоф! Хэй! Хэй!

Тем временем мимо меня, чуть не сбив с ног, на четырёх конечностях промчался шерстяной Гио. Бежал человек-грузин неспроста. Бежал человек-грузин за палкой, которую ему кинул Мишаня. Кинул, а сам упал на землю и как давай отжиматься с хлопками.

— Ага, — я подошёл к раскладному столику и рассмотрел новый образец аномальной флоры.

И ведь сразу не поймёшь, что это именно флора, а не фауна. Передо мной лежало нечто, более всего похожее на гроздь прищуренных мультяшных глаз. Красного цвета опухшее веко, белок, зрачок на выкате. Как будто с Гомеров Симпсонов наковыряли. Кабы не знал, что так выглядят ягоды гуараны — испугался бы.