Ментальная кухня 3 (СИ) - Злобин Максим - Страница 30

Диетолог от такого аж на ноги подскочил, но тут же схватился за раненый бок, скривился и сел обратно.

— Тише-тише-тише. Продолжу: везём деньги питерским и надеемся на то, что северная интеллигенция под давлением наличности возмутится по поводу недостойного поведения Павла Геннадьевича Сидельцева. А потом по очереди возмутит всех остальных. Согласен, с деньгами расставаться жалко. Но и вы согласитесь, Маргарита Витальевна, что мёртвым они ни к чему.

На какое-то время в зале-ресторане повисла тишина. Только где-то вдалеке Кудыбечь с Агафонычем о чём-то тихонечко хихикали, да скрипели пружины в мозгах у братьев Байболотовых, — парни искренне охреневали от того, в какие дебри их случайно завёл детский праздник во дворе у Безобразовых.

— Риточка, — внезапно первым заговорил Гио. — О чём тут думать? Для нашего счастья нам нужны только мы.

Фу…

Вот прямо фу-фу-фу. Кабы Пацация не продавливал мои интересы, я бы сейчас скривился от этой приторности. Вон! Погоняло тоже передёрнуло.

— Кхэм, да, — взял слово Антоха. — Пойду я, что ли? Попробую связаться с кем-нибудь в Петербурге. Обрисую чо почом, скажу чтоб ждали.

— Решено, стало быть, — сказал я, выдохнул и наконец присел.

Упростил? Вроде бы да. Возможно, по пути всё десять раз пойдёт не плану, но теперь этот самый план хотя бы есть. Во-первых, добраться до Санкт-Петербурга. Во-вторых, не умереть по дороге. В-третьих… а что в-третьих?

А в-третьих, Василий Викторович, думай о себе! Примерил на чуток роль жертвы и всё, хорош, сымай, — не идёт оно тебе. Ты же хотел заработать на круизе? Ну так делай! Чем порожняком метаться туда-сюда по Необъятной, наладь ещё одну делянку! Тут пляж, тут теплоход, потом ещё чего-нибудь подвернётся; так до критической массы дойдёшь, а дальше само покатится. Может быть, озолотишься ещё до вступления в титул графа.

Как именно устроить круиз я уже знаю. Тут мне помощники не понадобятся, тут мне понадобятся лишь исполнители.

— Прошу извинить, — встал я из-за стола и двинулся вниз.

А по пути уже создал чат для будущих видеосозвонов. Добавил туда Стасю Витальевну, Яков Саныча и… козырь, что притаил в рукаве до лучших времен. А именно — Сашеньку Дадарину. Есть на её счёт мыслишки.

А тем временем: Ту-у-у-у! — теплоход начал подходить к Пушкино…

Глава 14

Александра Александровна не сразу вспомнила кто я такой и откуда у меня её номер, однако сбрасывать вызов не стала. Дала шанс, постепенно втянулась и:

— Я думаю, это будет замечательно!

Осталась от моего предложения в полном восторге. Устраивать круиз полностью в её честь мы не стали, потому что… что это вообще значит? Круиз в честь кого-то? Звучит, как бред. Но пообещать сделать её главной звездой и эдакой хозяйкой праздника — почему бы и нет? Вполне себе посильно.

Я на грядущей ярмарке тщеславия рассчитываю заработать и заодно засветиться в высших кругах в качестве ресторатора, а вот всё остальное меня не интересует. Пусть актрисулька забирает все лавры себе. Пусть прокатится нахаляву в лучшей из кают, — это было основой предложения, — каждый вечер устраивает бенефисы, читает стихи, отыгрывает на потеху публике камень, жёлтый цвет или чего они там в актёрских школах отыгрывают.

Главное, что у неё есть связи. А ещё, что на её имя люди обязательно пойдут. Психология, мать её ети. Василию Викторовичу Каннеллони пока что доверия никакого, потому что он ноунейм… ну… одно время шумно судившийся с графиней ноунейм, но всё же. Кто про мой пляж слышал в Питере? Правильно! Никто.

Но с рекомендациями Дадариной всё заиграет совсем иначе. Плюс старинный теплоход, переоборудованный из парохода, да ещё и с богатой историей в довесок. Шанс прикоснуться к прошлому Империи, все дела. Но есть один момент…

— Я правильно понимаю, что это будет гастротур? — спросила Саша.

— Ну конечно! Будем удивлять. Завтрак, обед и ужин по шеф-сету. Всё интуитивно, всё из головы и всё по велению музы.

— И вы снова будете готовить из аномальных продуктов?

— Всенепременно, — ответил я и лишь спустя долю секунды понял, на что именно подписался.

— Отлично! Я передам всем знакомым, что такой шанс просто невозможно упустить! Я ведь и так расхваливаю вас при каждом удобном случае! — тут на заднем фоне появился товарищ режиссёр в полинялой кепке и позвал Дадарину вернуться обратно в кадр. — Простите! Всё, мне пора! — сказала она и отключилась от конференции.

— Кхм-кхм, — прокашлялась Стася Витальевна.

— Знаю-знаю…

У меня аж голова разболелась. Опять, мать его так, искать аномальщину! Опять эти танцы с бубном! Заначка, что осталась от ужина у Волконского сгорела вместе с катером…

А даже если бы и не сгорела! Еремей Львович уверил, что в лучшие свои времена «Ржевский» принимал на борт триста человек. Счастливое число тракториста, ага. А маршрут Петербург-Астрахань-Петербург, который мы уже пообещали Дадариной, с учётом остановок будет проходиться за месяц с небольшим.

Калькуляция страшная! Тридцать с хреном дней на три приёма пищи, да ещё как минимум на три позиции за раз. При этом повторяться нельзя, ведь слово «гастротур» уже прозвучало. И что же получается? ДВЕСТИ СЕМЬДЕСЯТ БЛЮД⁈ Да тут же тонны хрючева понадобятся!

— О-хо-хо-хо-хо, — я аж ладонью глаза прикрыл.

— Слово не воробей, Вась, — прокомментировала Стася.

— Смею заметить, что ничто кроме воробья не воробей, — подключился к обсуждению Солнцев. — И ещё хотел бы уточнить… а в чём, собственно говоря, проблема? Не понимаю, если честно.

— Вась, давай переиграем, пока не поздно? — проигнорировала его вопрос Малыгина. — Зачем ты вообще вцепился в эту Астрахань? Что тебе там так сдалось? Давай пробный круиз между столицами устроим?

Стася-Стася. Искусительница. Предложение логичное, но предполагает прогулку по пути наименьшего сопротивления. Слабость манит. Слабость зовёт к себе в объятия, и как же хочется ей поддаться, но…

Ну-ка стоп, нахер! Собраться!

— Не-а, — ответил я. — Не пойдёт. Дебет с кредитом не сойдётся, мы ведь это уже обсуждали.

Объясняю: чем дольше круиз, тем дороже его можно продать. И это весьма кстати, потому что собственных денег у нас нет. Ни на продукты, ни на что. Внутреннее убранство «Ржевского» до сих исполнено в стиле то ли бомжацкого минимализма, а то ли позднего постапокалипсиса. И исправлять такое положение дел я собирался как раз на предоплату пассажиров.

То есть заранее собрать со всех денюжку, остановиться в Питере, привести теплоход в порядок и отчалить. В лучшем случае чего-нибудь заработать, а в худшем выйти в ноль и наработать опыт. Но зато потом… пото-о-о-ом! Сесть, подумать, учесть все косяки и пустить второй круиз в плюс.

Причём в плюс охренительных размеров! Тут речь о десятках миллионов идёт, если я всё правильно просчитал. Но чтобы всё срослось сейчас нам действительно нужно плыть далеко.

Да! Сперва у меня проскочила мысль предложить Маргарите Сидельцевой войти в долю в качестве соучредителя. Отщипнуть денежек из воровского общака, сделать всё красиво и заработать сразу же. Но… во-первых, что-то у меня с соучредосами не ладится. А во-вторых, Погоняло уже связался с питерскими и закинул им удочку. И те, насколько я понял, заинтересовались. А это сейчас главней всего, от этого наша жизнь зависит.

Так что заднюю давать нельзя.

— Взял мяч — х***ь! — сказал я. — Делаем всё, как задумали изначально, а с аномальщиной я что-нибудь придумаю. Итого: вы с Яков Санычем пока что готовьте юридическое сопровождение, закажите дорого-богатый лендинг, напишите вкусную презентацию и запускайте продажи как можно скорее. А мы через недельку, если ничего не произойдёт, доберёмся до Петербурга и начнём подготовку. Всем всё ясно?

— Как скажешь, Вась.

Ну конечно, как скажу. Это ведь моё имя сейчас на кону.

— Ладно, — сказал я. — Держите в курсе и до связи, — с тем и отключился.

Отключился, чуть переварил новую реальность, а потом пошёл на палубу. Рядом с Пушкино мы стояли уже час с небольшим. Пришвартоваться опять не получилось, — слишком мелко, — и опять «Ржевский» болтался в нескольких десятках метров от причала.