Ревизор: возвращение в СССР 37 (СИ) - Винтеркей Серж - Страница 9

Подарок для Захарова Петерман мне тоже вручил. Снова какой-то свёрточек весом примерно на полкило, и поменьше размером, чем тот, что Захаров дал мне для Петермана. Интересно ли мне было, что именно там лежит? На самом деле практически нет. В прежней жизни каких только вещей я не навидался… Особой зависти у меня ни к чему не было. Что мне действительно очень нравится, так это какая-нибудь крутая легковая машина… Очевидно, что в такого рода свёртке найти легковую машину ожидать не приходится. Может, Захаров вообще Петерману передал бронзовый бюст Ленина, а тот ему в ответ латунный бюст Карла Маркса? А что, имеют право баловаться такими подарками… Хотя, конечно, вряд ли. Скорее всего, и тот, и другой попросили одно из подшефных столичных предприятий что-то изготовить для зарубежного градоначальника. И естественно, что не заплатили из своих денег за это ни одной копейки. А в случае ГДР, конечно же, пфеннига.

Решил вернуться обратно пешочком. Следил из окна автобуса, когда ехал, внимательно за маршрутом, да и погода хорошая, почему не прогуляться по городу? Вернулся на стадион, когда там как раз подходили к концу соревнования легкоатлетов. И был очень удивлен тому, что меня, оказываются, уже вовсю разыскивают!

— Ох, и влетит мне, чувствую, Павел! — переживала Эмма Эдуардовна не на шутку, — четверть часа уже прошло, как тебя затребовали к руководителю нашей делегации… Тяжельников Евгений Петрович тебя к себе требует… Разозлится, что так долго…

Кто такой Тяжельников, я, разумеется, знал. Нынешний лидер советского комсомола. Член ЦК КПСС. В прекрасных отношениях с Брежневым. Серьезный человек. Фамилия прекрасно подходит — вполне себе тяжеловес в советской политике…

— Почему ты ему понадобился, Паша, как считаешь? — волновалась Эмма Эдуардовна, пока мы быстрым шагом шли к руководителю делегации.

— Хотел бы я знать… Разве что из-за этого визита к Петерману что-то произошло? Но я едва от него вышел…

— Да нет, вряд ли, конечно, — согласилась со мной Эмма Эдуардовна.

Италия, Больцано

Когда Диана с Фирдаусом спустились в гостиную, родители были уже там. Гостиная была очень красиво украшена. Повсюду стояли вазы с цветами, стол был накрыт белоснежной скатертью с драпировкой до самого пола, хрусталь, свечи в изящных подсвечниках. Магнитола в углу наигрывала одно из классических произведений. Все выглядело так, словно было подготовлено для приема на высшем уровне.

Официанты принесли последние блюда и быстро удалились, прикрыв за собою двери. Диана с удивлением поняла, что, похоже, сегодняшний вечер обслуживать никто не будет. Интересно, — подумала она, — раньше такого никогда не было. Это что-то новенькое. С чего бы вдруг?

Тем временем Тарек и Нуралайн, улыбаясь, подошли к сыну и невестке.

— Дети, — начал говорить Тарек, — мы с мамой решили сегодня отпраздновать ваше благополучное возвращение из поездки в торжественной атмосфере. Повод для этого очень серьезный, и хотелось бы, чтобы это событие запомнилось всем нам. С момента, как я узнал о том, что произошло с вами в Венесуэле, я каждую минуту корил себя, что отправил вас туда…

— Отец, ты не мог знать… — начал возражать Фирдаус, но Тарек прервал его жестом руки.

— Подожди, сын, дай мне продолжить, — попросил Тарек. — Хвала Аллаху, вы живы и здоровы, все закончилось благополучно. Мы с мамой очень счастливы, что все обошлось, но еще большую радость доставляет нам тот факт, что ты, сын, очень хорошо выбрал себе жену, а нам невестку. Дина, ты уже не первый раз доказываешь свою преданность нашему сыну, оберегая и спасая его. Очень сложно выразить словами, насколько мы с Нуралайн благодарны тебе за то, что ты спасла ему жизнь в этой поездке. Мы решили сделать тебе подарок, который покажет, что мы считаем тебя своей дочерью и очень важным человеком для будущего нашей семьи.

С этими словами Тарек вручил Диане красивую кожаную папку с какими-то документами. Они были на итальянском, но там прилагалась и копия на русском языке. Это ее порадовало, а то что бы она поняла на итальянском, учив язык всего несколько месяцев?

Диана, вежливо сказав спасибо, с некоторым недоумением стала читать. Сначала смысл документа ускользал от нее, но, сосредоточившись и вчитавшись внимательнее, она поняла, что это документы, делающие ее владелицей пяти процентов акций чемоданного завода в Больцано. Того самого, который по оценке Фирдауса, стоил уже миллионы долларов. Потеряв на мгновение дар речи, Диана перевела изумленный взгляд на Тарека и Нуралайн.

— Это что, мне⁈ — поинтересовалась она ошарашенно. — Но ведь я… Но почему… Не нужно было… — не могла она найти слов.

Фирдаус, впервые видя жену такой растерянной, с любопытством взял у нее из рук папку и тоже стал читать. Через минуту выражение его лица стало таким же ошарашенным, как и у Дианы:

— Отец!

— Я так решил, — прервал его Тарек, улыбаясь. — Мы с мамой считаем, что это очень правильное решение.

— Спасибо большое за такой подарок. И за доверие, — произнесла немного пришедшая в себя Диана. — Я даже не знаю, что теперь делать, — улыбнулась она растерянно.

— Праздновать, конечно! — воскликнул Тарек и обнял ее.

— Спасибо тебе, дочка! — присоединилась к мужу Нуралайн.

Это я что теперь, капиталистка⁈ — ошалело думала Диана, обнимая родителей мужа. — Во дела… Хоть бы в КГБ об этом не узнали…

Наобнимавшись, семья переместилась за стол, где под торжественные тосты начали праздновать. Выпили и за спасение из лап повстанцев, и за воинственную и прекрасную Диану, и за первые успешные деловые переговоры молодых…

— Я попрошу вас, дети, сохранить в тайне от всех этот подарок, — обратился к ним Тарек в конце вечера. — Все бумаги оформлены надлежащим образом и имеют юридическую силу, но я не хотел бы, чтобы эта ситуация стала причиной недопонимания и возможных раздоров в семье. Так что лучше, чтобы пока никто не знал об этом.

Диана с Фирдаусом согласно закивали, заверив родителей, что хвастаться никому не станут.

Так вот почему сегодня вообще нет посторонних на празднике, — поняла Диана, — даже официантов отправили, чтобы лишних ушей не было. Разумно. Ну да, узнает брат Фирдауса, и как все завертится… Он так-то парень разумный, но жена его, конечно, не на шутку расстроится, что мне такой кусок завода подарили, а ей ничего не перепало. Небось, когда все же узнает, покатит на стрельбище, учиться с Калашниковым обращаться…

Мысли у Дианы заскакали, как те кони… Тайна, значит. Ну так мне это только на руку. Меньше шансов, что кто-то обо всем узнает в СССР. Главное, самой лишнего не сболтнуть. Эх! А так хотелось бы Пашке рассказать, посмотреть, какое у него лицо будет… Хотя… Почему бы Пашке и не рассказать? Он ни разу меня не подводил, он не болтливый… Да он охренеет просто, как увидит, что я теперь тоже совладелец этого же завода…

Ха! И ведь это намного круче, чем почетная грамота от Андропова! М-да, не густо мне бутерброд намазали в родной столице, когда я помешала планам американцев затащить ядерное оружие в Италию. А тут всего-то спасла Фирдауса, и пожалуйста, пять процентов акций от успешно растущего крупного предприятия… Правда, и латиносы тоже не фонтан как проставились. Где мои пять процентов от их чемоданного производства? Тоже мне, жлобы, отделались драгоценными финтифлюшками. Не очень дорого, получается, их жизнь стоит…

А гэбэшники грамоту мне дали всего минутку в руках подержать и снова в сейф утащили… Тоже жлобы. Хотя и у нее могло бы быть интересное применение. Катишь ты по Москве, тебя экипаж ГАИ за какое-то нарушение останавливает, а ты им эту грамоту под нос. Посмотрела бы я на лица гаишников. Здорово было бы так на машине по Москве кататься… Диана не так много книг в жизни прочитала, но попались ей как-то «Три мушкетёра» и впечатлила ее тогда больше всего миледи Винтер и та бумага, которую ей дал кардинал Ришелье. «То, что сделал предъявитель сего, сделано по моему приказу и на благо государства». Почетная грамота от председателя КГБ была бы замест той бумаги вполне себе ничего…