Королева Кастильская - Холт Виктория - Страница 10

Изабелла не покидала Ларедо до тех пор, пока армада не скрылась из виду. Теперь королева была готова вернуться в Мадрид.

– Боже, храни мою Хуану, – молилась она. – Дай ей ту заботу, в которой так отчаянно нуждается бедняжка.

Катарина ожидала возвращения матери.

«Такое когда-нибудь случится и со мной, – подумала она. – Мама проводит меня до берега. В каком городе я сяду на корабль, чтобы отплыть в Англию?»

Хуана уезжала без сожаления. Ее пронзительный смех разносился по всему дворцу в последние дни пребывания дома. Она пела и танцевала и постоянно говорила о Филиппе. Вела не совсем приличные речи. Катарина никогда не станет говорить таких вещей об Артуре, принце Уэльском.

«Не буду сейчас об этом думать, – приказала она себе. – Все случится очень не скоро. Мама еще несколько лет не даст мне уехать… даже если английский король и выражает желание, чтобы меня привезли в качестве английской принцессы».

В комнату вошла ее сестра Изабелла и спросила:

– По-прежнему ждешь маму, Катарина?

– Мне кажется, прошло так много времени с тех пор, как она уехала.

– Ты же знаешь, что она довольно скоро вернется. А от твоих ожиданий она быстрее не приедет.

– Изабелла, как ты думаешь, Хауна будет счастлива во Фландрии?

– По-моему, Хуана нигде не будет счастлива и довольна.

– Бедная Хуана. Она думает, что будет вечно счастлива, выйдя замуж за Филиппа. Говорит, он так красив, что его даже называют Филиппом Красивым.

– Лучше иметь хорошего, чем красивого мужа.

– Я уверена, что принц Артур – хороший. И Эммануил тоже хороший.

– Да, – согласилась Изабелла. – Эммануил хороший.

– Ты собираешься за него замуж? Изабелла покачала головой и отвернулась.

– Прости, что я заговорила о твоем замужестве, – сказала Катарина. – Это навевает на тебя грустные воспоминания, верно?

Изабелла кивнула.

– Да, – молвила Катарина, – вы ведь были счастливы, правда? Альфонсо был таким хорошим мужем, хотя он скоро умер… Это лучше, чем выйти замуж за человека, которого ты ненавидишь, да и он плохо к тебе относится.

Изабелла задумчиво посмотрела на младшую сестру.

– Да, – согласилась она. – Конечно, лучше.

– Ты же виделась с Эммануилом. И хорошо знаешь его. Знаешь, что он добрый. Так что, если тебе придется выйти за него замуж, Изабелла, может, ты и не будешь несчастна. Португалия совсем рядом с домом… хотя…

Внезапно Изабелла позабыла о своих тревогах и взглянула в взволнованные глаза младшей сестры. Она обняла ее и нежно прижала к себе.

– Англия тоже не так уж далеко отсюда, – сказала она.

– Я боюсь, – медленно произнесла Катарина. – Боюсь, что уеду и вообще не смогу вернуться домой… никогда… Мне так трудно смириться с мыслью, что я никогда не увижусь с тобой и Хуаном, с Марией, папой… и мамой… никогда, никогда не увижусь с МАМОЙ…

– Я тоже так думала. Но, как видишь, вернулась. Ничего нельзя загадывать, поэтому глупо утверждать: «Я никогда больше не вернусь». Как ты можешь быть в этом уверена?

– Я не буду так говорить. А скажу: «Я ВЕРНУСЬ», потому что только тогда смогу пережить разлуку.

Изабелла отстранила от себя сестру и подошла к окну. Катарина последовала за ней.

Они увидели двух всадников, быстро скачущих по склону в направлении дворца.

Катарина разочарованно вздохнула, поняв, что всадники не из свиты королевы.

– Скоро мы узнаем, что это за люди, – сказала Изабелла. – Давай-ка пойдем к Хуану. Если у посланников важные вести, их отведут к нему.

Когда они приблизились к покоям Хуана, посланники уже выходили оттуда, и он приказал, чтобы их отвели отдохнуть и накормили.

– Какие новости? – спросила Изабелла брата.

– Они прибыли из Аревало, – ответил тот. – Бабушка очень больна и постоянно зовет нашу маму.

Королева вошла в знакомую комнату, печальные воспоминания о которой преследовали ее в течение всей жизни.

Едва она возвратилась в Мадрид, как тут же отбыла в Аревало, молясь, чтобы не приехать слишком поздно, хотя в глубине души надеялась, что так оно и случится.

Престарелая королева Кастилии, тщеславная мать Изабеллы, португальская принцесса, бич Божий семьи, безумье которой омрачало жизнь ее дочери, возлежала в постели. Из-за нее Изабеллу охватывал ужас всякий раз, когда она замечала новые признаки сумасшествия у своей дочери Хуаны. Неужели безумие в королевской крови переходит через поколение, чтобы, наконец, расцвести?

– Изабелла?..

Пустые глаза уставились в потолок и не видели королеву, склонившуюся над постелью. Вместо этого они видели маленькую девочку Изабеллу, такую, какой она была, когда ее будущее представлялось матери радужным.

– Мама, дорогая, я здесь, – прошептала Изабелла.

– Альфонсо, это ты, Альфонсо?

Нельзя было ответить: «Альфонсо умер, мама… ведь миновало столько лет. Мы не знаем, как он умер, но думаем, что его отравили».

– Он – истинный король Кастилии…

– О, мама, мама, – шептала Изабелла. – Это было так давно. Сейчас Испанией управляем мы с Фердинандом. И я стала больше, чем королева Кастилии.

– Я не доверяю ему! – воскликнула больная. Изабелла положила ладонь на холодный и влажный лоб матери, позвала одну из служанок и приказала:

– Принеси ароматной воды. Я омою ей лицо.

Больная начала смеяться. Это был ужасающий хохот, напомнивший Изабелле о тех временах, когда она и ее юный брат Альфонсо жили здесь, в этом мрачном аревальском дворце с матерью, почти полностью потерявшей рассудок.

Изабелла взяла у служанки чашу с ароматной водой.

– А теперь уходи и оставь нас наедине, – приказала она и сама начала омывать матери лицо.

Смех стал спокойнее, и Изабелла услышала прерывистое хриплое дыхание.

Теперь уже осталось недолго. Пора позвать священников для последних обрядов. Но разве несчастная безумная что-нибудь поймет? Она и не предполагает, что доживает последние часы; думает, что она снова молода и отчаянно борется за кастильский трон, который, наверное, пожалует своему сыну Альфонсо или дочери Изабелле.

Тем не менее, она, вполне возможно, осознает, что это соборование, и быть может, в ее помутневшем сознании наступит минутное просветление, и она поймет слова священника.

Изабелла выпрямилась и сделала знак подойти служанке, нерешительно стоящей в углу комнаты.

– Ваше Величество… – тихо произнесла женщина.

– Моя мать умирает, – сказала Изабелла. – Позови священников. Оли должны быть с ней.

– Да, Ваше Величество.

Изабелла возвратилась к постели умирающей.

Престарелая королева Изабелла откинулась на подушки, глаза ее были закрыты, губы шевелились; дочь попробовала молиться о ее душе, но вовремя заметила, что в ее молитвы вторгается просьба: «О, Господи, ты сделал так, что Хуана похожа на нее. Умоляю тебя, позаботься о моей дочери».

Катарина начала с нетерпением ожидать возвращения матери из Аревало еще до того срока, когда Изабелла могла вернуться.

С тех пор, как девочка узнала, что ей суждено отправиться в Англию, она мечтала как можно больше времени проводить в обществе матери. Изабелла понимала это и приглашала Катарину всякий раз, когда было возможно.

Сейчас она долго не отпускала девочку от себя, радость на лице ребенка глубоко трогала королеву.

Изабелла велела дочери принести скамеечку и сесть у ее ног. Катарина со счастливым видом повиновалась. Она уселась, уткнувшись лицом в юбки матери, а та ласково проводила пальцами по каштановым волосам малышки.

– Тебе показалось, что я долго отсутствовала? – спросила она.

– Очень долго, мама. Сначала ты уезжала с Хуаной, а потом, не успев вернуться, должна была поехать в Аревало.

– До сих пор нам удавалось проводить иногда вместе время. Придется смириться. Я рада, что смогла хоть немного побыть с матерью перед ее смертью.

– Как ты несчастна, мама.