Теперь я не Адвокат 3 (СИ) - Воронцов Михаил - Страница 43

Но это неважно. Едет! Крутит педали. Окажется поближе, и я выпрыгну из машины. На дороге, кроме нас с Митей, никого, и это хорошо.

Так… приближается… почти рядом…

Я распахнул дверь, выскочил на середину дороги и направил револьвер в Митин лоб.

— Стоять! Слезай с велосипеда, иначе застрелю!

Не стал Митя артачится и рисковать. Остановился, как вкопанный. Даже почти упал. Поднял руки над головой, как военнопленный, и забормотал:

— Забирайте все! У меня есть кошелек, часы… все берите, только не стреляйте, пожалуйста!

Принял, значит, за грабителя. Но для меня это плюс.

К счастью или к сожалению, Митя, твое барахло меня не интересует, поэтому я подошел, поднял свободной рукой велосипед и махнул стволом по направлению к лесу.

— Иди.

Митя перепугался еще больше.

— Не надо! Пожалуйста! Зачем в лес? Я все отдам и так! Не надо меня убивать!

— Слушай, что тебе говорят, и все будет хорошо, — сказал я. — Иначе — стреляю.

— Я понял… — последовал обреченный ответ, и Митя, озираясь, поплелся к лесу, благо до него было всего несколько шагов.

Зайдя за деревья, он остановился и умоляюще посмотрел на меня.

— Или! — произнес я, стараясь придать голосу как можно больше злобы. — Когда скажу, тогда и станешь.

Мы углубились за деревья метров на пятьдесят. Я отбросил велосипед и скомандовал:

— Садись вон на то поваленное дерево и начинай отвечать на вопросы. Твой кошелек меня не интересует.

Митя вытаращил на меня глаза.

— Кто вы? Вы от Михаила Семеновича?

— Тебя не должно волновать, кто я. И спрашивать ты сейчас ничего не должен. Вопросы оставь мне и отвечай на них быстро и не задумываясь, если хочешь выйти из этого леса.

Глава 22

— Я все скажу! — умоляюще произнес Митя. — Только не стреляйте, пожалуйста!

— Узнаешь меня?

— Нет… — удивился Митя. — А мы раньше встречались⁈

— Это я так спросил, мало ли что… Ты не мог меня раньше видеть, хотя я следил за тобой. Расскажи, откуда ты едешь.

— С деревни, — пожал плечами Митя. — От родственников.

— А, от родственников… — кивнул я. — И как же их зовут?

— Тетя Зина и дядя Никита, — не моргнув глазом, сообщил Митя. — Я к ним частенько езжу помогать по хозяйству.

— Как интересно, — нахмурился я. — А где ты работаешь?

— В Москве, в научно-исследовательском институте. Компьютерщик. Нас там таких много!

— Компьютерщик, значит, — согласился я. — Понятно. У меня для тебя плохие новости, господин компьютерщик.

Я шагнул у Мите, схватил его за плечо и швырнул на землю. Когда он упал, пинками перевернул его так, чтобы тот оказался лежащим на животе, после чего встал ему на голень.

Если кто не знает, боль — адская. Так в нередко полиции обращаются с задержанными, когда те не хотят выдавать подельников или как-то еще мешают раскрывать преступление.

Митя заорал и начал извиваться, как червяк, но я по прежнему давил ребром стопы ему на голень. Миндальничать с этим ублюдком желания не было никакого. Говорить правду он не стал с самого начала. Значит, не скажет ее и в дальнейшем. В лучшем случае будет юлить, что-то утаивать… Поэтому надо расставлять акценты с самого начала. Слишком многое на кону, чтобы жалеть Митю.

— Так где ты работаешь на самом деле? — мрачно спросил я, немного ослабив давление.

— В… генетической лаборатории… — прошептал Митя. Его глаза были расширены от боли.

— Вот это уже лучше. А откуда путь держишь?

— Меня убьют, если я тебе скажу — простонал Митя. — Ты сам все знаешь!

— Кое-что знаю, кое-что — нет, — с деланным спокойствием сказал я. — Поэтому и спрашиваю.

Я слез с его ноги. Митя перестал стонать, сел на землю и схватился за голень.

— Ты полицейский, — проговорил он. — Только они так делают.

— Откуда ты знаешь? На воришку или грабителя не похож. А что бы не говорили про полицию, там не церемонятся только с такими.

— Попадал… однажды…

— За что?

— Девчонка начала кричать… соседи полицию вызвали. И меня отвезли в отдел. Дал денег — отпустили.

— Привел к себе девушку и избил?

— Не совсем так… но похоже… — отвернулся Митя.

— Это все лирика, — сказал я. — Не имеющая отношения к тому, зачем я здесь. Рассказывай, откуда ты путь держишь. Одно неправильное слово — и будет опять очень больно. А несколько неправильных… Я человек нервный, могу не сдержаться и оставить тебя здесь. Закопанным в землю.

Митя посмотрел на меня долгим взглядом. Наверное, думал, действительно ли я могу хладнокровно убить человека. Решил, что да, потому что ответил:

— Из Ямы.

— А что такое Яма? Странное название. На карте такого не видел.

Митя помолчал.

— Место. Его так называют. Свои.

— Свои?

— Да. Те, кто там находится. Работает или чем-то еще занимается.

— Деревня?

— Ну… да. Не совсем, — сказал он, глядя в сторону. — Хотя можно и так сказать.

А потом поднял глаза на меня.

— Я понял, кто ты.

— И кто же?

— Детектив… который посадил Смирнова. О тебе говорили. Ты конченый псих. Ненормальный.

…

Михаил Семенович подошел к краю круглой зияющей из земли ямы. Гладкая, с ровными краями и диаметром метра в два с половиной, она словно излучала ужас и темноту. Рядом с ней лежала деревянная лестница, сделанная из толстых бревен. Длинная, метров в десять, и прочная, причем излишне — чтобы выдерживать человеческий вес, такие перекладины не нужны.

Внизу находился явно не человек. Рассмотреть его в темноте было тяжело, но судя по тяжелому дыханию и шорохам, существо скорее напоминало огромную обезьяну.

Михаил Семенович улыбнулся.

— Вот видишь, — негромко сказал он существу, — все закончилось для тебя хорошо. Кем ты был раньше? Жалким бомжом, для которого счастье — переночевать в тепле на вокзале. Маленькая бессмысленная жизнь. А теперь ты стал другим. Если бы ты сейчас встретил в лесу тот полицейского, который выбрасывал тебя на улицу… Хахаха. Ты послужишь великому делу. Мы изменим этот мир. Он станет другим… В нем не будет места слабакам… да и тем, кто пойдет против нас. Мы создадим новую Империю. Чистую. Великолепную. Суровую. Перед ней преклонятся все. Все большое начинается с крохотного первого шага. И с твоего тоже. Выполни сегодня то, что тебе велят, и заслужи мою благодарность.

Существо, сообразив, что с ним разговаривают, зарычало. Но в рычании не было злости. Похоже рычат некоторые собаки, довольная тем, что хозяин обратил на них внимание. Монстр даже попытался залезть наверх по гладкой земляной стене, но сорвался и упал вниз. Падение ему не повредило. Он снова начал негромко рычать, посматривая на силуэт человека на фоне светлого неба.

Понимал он человеческую речь или нет, сказать сложно, но то, что кое-чем он догадывался, было ясно.

Михаил Семенович еще раз всмотрелся в темноту и ушел. К яме подбежало двое людей. Они с трудом подняли лестницу и начали опускать ее вниз. Затем к ним подошел еще один. В руках у него находился металлический прибор, напоминающий огромный пульт от телевизора, а поверх спортивной вязаной шапочки были намотаны медные провода.

Наверное, для передачи мысленных приказов какому-то живому существу.

…

— И что же говорили? Наверное, только хорошее?

— Хорошее, как же… Говорили, что тебя бережет сам дьявол.

— Гм. А я думал, что это вы ему поклоняетесь.

— Какие глупости, — рассмеялся Митя. — Дьявола не существует. Хорошее и плохое слито воедино, и одно от другого не отделишь.

— Обычно так говорят те, кто хочет оправдать себя, — я прекратил философскую дискуссию в зародыше. — А что еще говорили?

— Что ты владеешь магией. Скорее всего — темной.

— О как. А еще?

— Я начальству много вопросов не задавал. Хочешь жить — меньше знай. Смирнов знал много… но сегодня сообщили, что он умер в тюрьме. Я не хочу, чтобы со мной случилось что-то такое.