Теперь я не Адвокат 3 (СИ) - Воронцов Михаил - Страница 11

Глава 6

По карте хутор находился довольно далеко даже от ближайшего к нему села. Дорог там не было, разве что старых тропинок, по которым ездит машина Низова. Рядом с хутором — заболоченные места и лес.

К самому хутору не подъедешь — автомобиль сразу заметят. К счастью, тут протекает река, в которой наверняка есть рыба. Места глухие, а значит, рыбные. Вообще удивительно, что всего в сотне километров от Москвы есть такая глушь… но она есть! И еще там водятся колдуны-убийцы.

Утром я первым делом позвонил Вике — маловероятно, что в городе сегодня к ней подберется Низов, но все равно переживаешь. К счастью, все хорошо — девушка уже на работе.

— Заканчиваю дела, чтобы получить возможность отъехать на несколько дней, — сообщила она.

От этих слов я погрустнел, вспомнив о том, на какое опасное мероприятие с ней направляюсь. Но говорить ничего не стал. Все было сказано вчера.

Однако, посидев с полчаса на кухне и подумав, решил использовать последний шанс.

— Виктор, привет. Как бы нам поговорить.

— Здорово. Срочно или можно отложить на завтра? У нас тут мероприятие… сейчас будем задерживать одного нехорошего гражданина.

— Нет, срочно. Приеду куда угодно. Даже помогу задержать.

— Понятым пойдешь? — оживился Витя. — А то у нас один нормальный, а второй подбухивать в последнее время начал. Так-то он — кремень, ни один судья или прокурорский его не расколет, но вместо утреннего кофе у него теперь стакан коньяка.

— Сбросились бы с ребятами и закодировали!

— Ой, не учите меня жить! — ответил Витя. — Два раза отправляли, но эта падла код подбирает и опять за свое.

— Компьютерщик, что ли?

— Какой компьютерщик! Ветеран уголовного розыска со стажем в сорок лет! Офигенный человек, но скоро мы поселим его у себя в каком-нибудь кабинете и будем сторожить. По старым делам он все еще в суды ходит, а я устал получать звездюлей за то, что понятой подшофе. Ладно, это все лирика, ты чего хотел?

— Приеду — расскажу. По телефону не буду.

— Тогда давай, и побыстрей.

Витя назвал адрес, я сказал, что уже одной ногой в машине и помчался на улицу.

Ехать, в принципе, не особо далеко.

Витя — начальник одного из отделов по борьбе с организованной преступностью. Когда-то давно работал со мной, потом перешел в Управление. Как, потом говорил, хорошо тут! Никаких тебе заявителей и стопок дурацких бумажек. Если б с районного отдела не ушел, возненавидел бы все человечество, добавлял он. Звал меня к себе, но я в тот момент отказался. Уйти в какую-нибудь более приличную полицейскую структуру хотелось, но думал поработать еще полгодика. Однако не успел. Службу в правоохранительных структурах пришлось закончить по эмоциональным причинам.

А Витя карьеру сделал, причем быстро! Рос, как на дрожжах. Нашел себя, что называется. Хотя чему удивляться, он сочетает в себе весьма редкие качества — умение анализировать, писать бумажки, вместе с энергичностью и бесстрашием.

Когда я уже подъезжал, он набрал мне.

— Ты, это, во двор не заезжай. Мы в засаде сидим, лишние автомобили могут напугать жулика. Остановись немного подальше и пешком пройди. И рожу сделай попроще, а то при виде тебя судимые граждане на другую сторону улицы переходят. Я в сером «опеле».

— Судимые — пусть перебегают, главное, чтоб бабы оставались.

— С ними у тебя никогда проблем не было. Ладно, не отвлекай. Я занят, сижу своих долбоклюев контролирую.

Хорошо, что предупредил. Я остановился, как порядочный гражданин, на платной стоянке, не став ютиться во дворе, и направился в Вите.

Вот он, его видавший виды «опель». Не служебный, личный. Служебных машин даже в элитном Витином подразделении всего две, а личного состава — почти тридцать человек. Задач в течении дня, соответственно, тоже под тридцать, поэтому ребята ездят на своих. А начальник пример показывает.

Сколько раз этот «опель» был поцарапан, сколько раз влетал на огромной скорости в ямы, бился о бордюры — не сосчитать. На новую машину у Вити деньги вроде есть, но менять пока не хочет. Зачем, говорит. Через полгода и она станет такой же.

— Хотя, чтоб баб катать, надо что-то! — порой призадумается он.

Мы с Витей ровесники, и он тоже не женат. Тоже, как и я, любит женщин, и они платят ему взаимностью, порой в этой самой машине, а здесь места мало, особенно не развернешься.

Витя невысок ростом, но смазлив, хорошо одевается, и прическа у него — как у кинозвезды. Девочкам такое нравится.

Кстати, у него был когда-то был короткий роман с подругой Вики. Через нее я с Викой и познакомился. Как давно это было…

Проходя по двору, я мигом «выцепил» опытным взглядом все полицейские машины. Первым делом — наглухо тонированный микроавтобус, в котором сидели господа спецназовцы в шлемах и бронежилетах.

Эти люди — головная боль для оперативных структур. По приказу они могут идти на задержание только «бронированные» под завязку, но тут возникает вопрос — куда их в таком виде до поры спрятать? Бандиты, знаете ли, публика нервная, при виде экипированных для задержания полицейских расстраиваются и убегают, норовя выбросить все улики.

Поэтому сидят спецназеры в служебном микроавтобусе.

Не знаю, как бандиты не обращают на него внимания. По мне, он словно светится в темноте крупными буквами — «ПОЛИЦИЯ». Будь я преступником, обходил бы такие за тридевять земель.

Две других машины, с оперативниками, так сильно в глаза не бросались, но я заметил и их. В каждой по два человека. По два — это куда ни шло, чересчур взглядов не привлекает, хотя случается всякое.

Двор — обычный, старый. Девятиэтажки, мусорка, нестриженные тополя, миллион раз безуспешно отремонтированный асфальт. В доме, перед которым стоит «опель», квартира преступника. Даже могу назвать его подъезд — третий, постольку автомобиль прямо перед ним, чтобы деревья не загораживали обзор.

Когда я сел в Витину машину, он безостановочно матерился в телефон.

— … А меня это е…т! Делайте, что хотите! Ты уже целый капитан полиции, придумай, чем заняться в машине, чтоб на тебя не косились прохожие! Могли, б…ть, купить по банке пива и притвориться, что бухаете, как местная гопота. Нет денег? Тогда изображайте с Сашей гей-парочку. Начинайте целоваться. Голову на отсечение, никто в вас тогда полицейских не заподозрит. Я все сказал!

Витя отключил телефон и поздоровался со мной.

— Очень интересная методика зашифровки, — сказал я. — Советую написать диссертацию. «Нестандартная сексуальная ориентация как способ прикрытия». Когда ее введут в обязательное пользование на всей стране, столько полицейских захотят сказать тебе спасибо.

— Гыгы, — засмеялся Витя. — Боюсь, от их благодарности бейсбольной битой не отмахаюсь.

Тут телефон у него зазвонил снова. Витя мрачно выдохнул и поднес его к уху.

— Никуда их не отпускай! — сказал он. — Никуда вообще! Ни за каким кофе, ни за какими пирожками и пончиками! У них зарплата больше, чем твоя, и льготная выслуга — год за полтора! Пусть сидят и терпят! Никаких «мы снимем бронежилеты»! Если рожи свои протокольные смогут снять — тогда конечно, а иначе — пусть сидят и не жалуются! И не забывай, когда все начнется, твоя задача — контролировать их, и все! Остальное сделают другие люди!

Он сбросил вызов.

— С моими тяжело, а со спецназёрами — вдвойне! Казалось бы, нет мозгов — слушай, что тебе говорят, но нет! Начинают ныть — у нас свое начальство, мы вам напрямую не подчиняемся… Пока не пообещаешь докладную на них генералу лично в руки отдать, не успокоятся. Кофе с пирожками им захотелось! Охренеть, какие нежные создания! Четыре часа в засаде отсидели и уже впали в депрессию! Кушать захотели, б…ь!

— Ты, я так понял, опера своего посадил к ним для контроля? — спросил я.

— Да! И не от хорошей жизни! В прошлый раз эти дебилы чего-то не поняли, бросились задерживать раньше времени — хорошо, что я рядом был, пинками загнал их обратно в автобус! А потом они на обыске по-тихому вытащили у задержанных все деньги из кошельков, и хотели забрать немецкий шлем первой мировой, очень уж он им приглянулся. Они, бл…ь, даже не понимают, что воровать у бандитов — такое же воровство, как если утащить у порядочного гражданина. Ненавижу, бл…ь! Понятно, что голова у некоторых только затем, чтобы в нее есть, но ведь на ней еще и уши, чтобы в них слушать!