Поцелуй чернокнижника (ЛП) - Робертс Тиффани - Страница 2

Адалин подняла взгляд, чтобы осмотреть густой лес по обе стороны дороги. Они путешествовали по этим проселочным дорогам в течение многих дней, передвигаясь черепашьим шагом, стараясь найти убежище — место, как можно более далекое от кишащих ревенантами городов.

Даже маленькие города стали слишком опасны после Раскола; больше людей означало больше ходячих трупов, означало больше всего — монстров, которые должны были существовать только в фильмах и книгах. Ревенанты казались самыми обыденными из того, что Адалин и Дэнни видели до сих пор. Оборотни, призрачные сущности и те, кого она могла описать только как горгулий, были среди ужасных существ, которых она видела собственными глазами, и это даже не считая нереально красивого мужчины, излучающего золотой свет и, казалось, обладающего какой-то магией. До них доходили слухи о более жутких вещах в те редкие разы, когда они общались с другими выжившими после того, как они покинули свою первоначальную группу.

Теперь все эти вещи были очень, очень реальны, и все это было ужасно, но самым пугающим было то, что Дэнни в конечном итоге придется иметь со всем этим дело в одиночку.

Сейчас не время об этом думать. Сосредоточься, Адалин.

Несмотря на красоту окружающего леса, он затруднял поиск примыкающих дорог и поворотов — их можно было заметить уже после того, как проехал мимо. Адалин предпочла бы припарковать машину где-нибудь на лесной дороге или заброшенной тропе — подальше от основной трассы, — но когда двигатель заглох окончательно, это стало невозможным. Пытаться столкнуть машину с дороги было бы пустой тратой энергии и времени.

Здесь везде брошенные машины. Одной больше или меньше — какая разница? Если кто-нибудь наткнется на нее и проверит припасы и бензобак, то уйдет с пустыми руками.

Она направила дрейфующую машину к узкому краю грунтовой дороги. Под шинами раздался хруст камней и гравия. Она поморщилась. Одно дело шуметь, когда можно уехать на машине, и совсем другое, когда предстоял путь пешком.

Как только машина остановилась окончательно, Адалин вытащила ключи из замка зажигания и инстинктивно сунула их в карман. Она остановила себя и посмотрела на ключи в руке. Они ей больше не нужны. Даже если бы они нашли больше бензина — что на данный момент было маловероятно, — было бы практичнее найти новую машину, а не возвращаться к этой.

Она тяжело вздохнула и бросила ключи в подстаканник.

— Ну, мы знали, что рано или поздно этот день настанет.

Дэнни отстегнул ремень безопасности и повернулся, чтобы дотянуться обеими руками до заднего сидения.

— Мы справимся, — сказал он с той самой самоуверенной, непоколебимой уверенностью, которая свойственна подросткам, что считают себя умнее взрослых, а затем с трудом перетащил походные рюкзаки на переднее сидение.

Адалин не смогла сдержать улыбку, когда Дэнни передал ей сумку, набитую едой, водой и предметами первой необходимости. Он мог использовать этот сопливый подростковый тон, когда хотел, но она знала, что это ее брат. Он плюхнулся обратно на свое сиденье, положив другую сумку на колени.

— Спасибо, — сказала она, поворачивая голову, чтобы осмотреть лес за окном со стороны пассажира.

Лес достаточно густой, что обеспечит некоторое укрытие во время ходьбы. Пока они будут держать в поле зрения главную дорогу, они не заблудятся — и в конечном итоге найдут здание, в котором смогут укрыться, пока Адалин будет обдумывать следующий шаг.

К сожалению, у нее было не так уж много времени на планирование. У нее было не так уж много времени на что-либо.

Сегодня им нужно было найти какое-нибудь безопасное место — желательно до наступления темноты — и, где-нибудь в течение следующей недели или двух, место, где Дэнни мог бы спокойно жить.

Адалин посмотрела в зеркала, чтобы убедиться, что на дороге никого нет. Она переключила внимание на Дэнни как раз в тот момент, когда он обнажил один из самых больших ножей, которые Адалин когда-либо видела.

Ее глаза расширились.

— Дэнни! Где, черт возьми, ты это взял?

Он ухмыльнулся и повертел запястье взад-вперед, осматривая лезвие.

— Довольно круто, да? Я нашел это в одном из грузовиков на нашей последней заправке.

Адалин протянула руку.

— Дай это мне.

— Что? — спросил он, низко опустив брови, когда отдернул нож. — Ни за что.

— Даниэль Адам Джеффрис, отдай мне этот нож прямо сейчас. Ты слишком молод, чтобы обращаться с ним.

— Адди, ты серьезно? Оглянись вокруг! Мне это нужно, чтобы защитить тебя.

— Я должна быть той, кто защищает тебя.

Даниэль закатил глаза.

— Я больше не маленький ребенок, Адди. Что, если бы мы не увидели того ревенанта там, сзади? Что, если бы он подкрался к нам? Чем бы мы могли отбиться от него, твоим перочинным ножичком? Нам уже следовало достать пистолет! — Он нахмурился и отвел взгляд. — Мы оба знаем, что ты больна. По-настоящему больна. И я… мне нужно научиться заботиться о нас, на случай, если, ты знаешь… что-нибудь случится.

Слезы навернулись на глаза Адалин. Двенадцать лет разделяли ее с братом, и хотя сейчас ему было тринадцать, она всегда видела в нем того пухлого малыша, который улыбался ей так, словно она повесила луну на небо, малыша, который сжимал ее руку, когда был напуган, маленького мальчика, который последовал за ней на глубину бассейна, потому что хотел быть таким же храбрым, как его старшая сестра. Но он рос прямо у нее на глазах, и она не могла игнорировать это.

Он был прав. Она обращалась с ним как с маленьким ребенком, и в долгосрочной перспективе это могло только навредить ему. Она уже несколько месяцев знала, в каком мире они живут, даже если не могла понять, почему все было именно так. Это был мир, который пожирал слабых и выплевывал их как ходячих трупов. Мир, в котором все, даже дети, должны были знать, как защитить себя. Ему нужно было научиться этим навыкам, но как она могла научить его тому, чего сама не знала?

Глубокая правда ситуации усилила остроту мыслей — даже если бы она обладала этими навыками, у нее не было времени передать их Дэнни.

Адалин опустила руку и вздохнула.

— Хорошо, ты можешь оставить его себе. Но просто будь осторожен! Если тебя порежут…

— Знаю, знаю, — перебил он, опустив плечи. Он слышал это уже тысячу раз, но продолжал с удивительным терпением. — Если я получу порез, в него может попасть инфекция, а наш запас антибиотиков ограничен.

Мягкая улыбка тронула ее губы.

— Хорошо. По крайней мере, мы знаем, что ты способен запоминать не только имена спортсменов, футбольные команды и то, что чувствовать после убийства в видеоигре.

— Эй, Это называется добивающее приседание3, и это искусство.

Адалин рассмеялась и покачала головой.

— Ты такой отвратительный.

— Ты просто ханжа.

У нее отвисла челюсть.

— Ханжа? Я не ханжа. И где, черт возьми, ты узнал это слово?

Медленная улыбка растянула его губы.

— Из одной из твоих романтических книг, — он поджал губы и изобразил звук поцелуя. — О, он такой красивый, такой сильный, такой мужественный. И его чл…

— Ладно, хватит! Новое правило: тебе запрещено читать. Вообще. Никогда больше.

— Но из той книги я еще кое-что узнал про женщин, например…

— Мы это не обсуждаем. Разве мама с папой не говорили с тобой о сексе?

Дэнни фыркнул.

— Мама была еще большей ханжой, чем ты, и сказала папе сделать это. Я позволил ему некоторое время позаикаться и притворился, что еще не узнал всего из Интернета и от других детей в школе.

Адалин повернулась на сиденье, чтобы посмотреть в заднее стекло.

— Где этот призрак? Кажется, я передумала. Я хочу, чтобы он поймал меня.

— Но секс в твоем романе был довольно горячим. Просто к слову.

— Если ты сейчас же не вытащишь свою слишком-молодую-для-разговоров-на-эту-тему задницу из машины, я заберу у тебя этот нож и не буду нести ответственности за то, что с ним сделаю.