Нелюбимый муж. Вынужденный брак для попаданки (СИ) - РАЙТ Кира - Страница 43

Она так доверчиво прижалась щекой к моей груди, что мне очень хотелось повторить это снова. Одержимый желанием к ней прежде, теперь во мне бушевали к ней совсем другие чувства. Это было похоже на… нежность. Да. На неё.

И совершенно на меня не похоже. Но с другой стороны и она на себя не похожа ведь. Так что в принципе объяснимо.

И вроде бы я всё для себя решил, но когда лекарь в последний раз сказал, что ребёнок уж очень крупный и срок приличный, хоть и не назвал его, я вдруг заволновался. Всего на миг разрешил себе представить, что он может быть моим… И чуть не помер от радости.

Но тут же себя одёрнул. Я ведь своими глазами видел зелье. И чувствовал его мерзкий запах. И слышал всё, что она мне сказала в тот день. А значит у моей радости нет оснований… Хотя так хотелось поверить в чудо…

Так сильно, как я желал, чтобы она, именно она — вот такая, Аня, подарила мне дитя, я в жизни ничего не желал. И где-то в глубине души поселилась эта глупая надежда. Которую ничем не вытравить. И настолько проросла во мне, что мне даже стало казаться, что я начинаю чуть ли не чувствовать это дитя…

Настолько сам во всё это поверил, что однажды ночью, когда Аня уже крепко спала, я решился. Неслышно развернулся к ней и долго наблюдал. А потом, когда убедился, что она не проснётся, осторожно протянул руку и легонько совсем, кончиками пальцев коснулся её живота…

Это было странное чувство. Непривычно и волнительно. Трогать её вот так.

В груди разливалось непрошенное, непривычное чувство. Нечто похожее я ощущал, когда смотрел, как Аня спит или вяжет. И сейчас, осторожно вёл подушечками пальцев по её животику, ощущая тепло её тела сквозь тонкую материю сорочки. И мне хотелось уложить ладонь целиком, погладить смелее…

А ещё хотелось придвинуться к ней, уткнуться носом в её светлые мягкие волосы, вдохнуть её запах полной грудью, нежно обнять, опуститься ниже, склониться над ней и прижаться к сладким розовым губам… Не страстно и быстро, как я делал раньше. Наоборот — медленно, смакуя каждое мгновение и её вкус…

Я настолько забылся в этих фантазиях, что и правда уложил всю ладонь на её живот, позабыв, что могу разбудить. Я наслаждался этим прикосновением сейчас. Невероятно было осознавать, что вот там, под её кожей — ребёнок. Её ребёнок… Пусть не мой, но её. И если она даже не помнит, кто его отец, то…

Неожиданно в мою руку что-то сильно толкнулось изнутри Ани.

Что-то?

Только отдёрнув руку от неожиданности, я понял, что это ребёнок и был. Он отталкивал меня? Не хотел, чтобы я трогал? Или наоборот ему понравилось? И не больно ли Ане, когда он так сильно толкает?

Но она продолжала спать. Даже не нахмурилась.

Может он уже давно так толкается, и она просто привыкла? Но я ощутил это очень сильно. Мне казалось, что ей должно быть больно! Неужели этот ребёнок причиняет ей боль?

Осторожно и медленно я протянул руку к её животику снова. Уложил теперь прямо на середину. И прислушался. Но ничего не происходило. А руку убирать не хотелось…

И неизвестно, сколько ещё я бы так пролежал, если бы вдруг вся моя магия, которую я так старательно скрывал и сдерживал в себе всю жизнь, сама не устремилась в ту самую ладонь…

Ледяной вихрь едва не вырвался, я успел лишь в самый последний момент заставить его замереть. И в ужасе отшатнулся на край кровати. Уже прекрасно заметив, что моя магия оставила на ней след. Переливающийся в свете луны иней, покрывал часть её сорочки и мою ладонь…

Сердце забилось где-то в горле.

Я только что чуть не заморозил её дитя⁈ Едва не убил его⁈ Совсем сошёл с ума от ревности и злости, что это не мой ребёнок? Поэтому магия взбунтовалась? Или что это было⁈

Дыхание сбилось совсем, пока я продолжал с ужасом наблюдать, как медленно тает иней на Аниной одежде. На моей руке он просто впитался в кожу. Ну оно и понятно, моя магия для меня безвредна. А вот для неё…

Кажется, у меня едва не случился сердечный приступ.

Я едва не погубил её. Её. И её дитя…

Но почему? Я ведь наоборот думал о хорошем. Никаких плохих мыслей о ребёнке у меня не было! Вот только к сожалению, спросить мне было не у кого.

Магии я обучался сам. От помощи отца в детстве отказалась мать. Потом я и сам не захотел общения с ним. Поэтому владею ею не очень хорошо, хотя и понимаю, какая мощь скрыта во мне, и стараюсь её обуздать. И вот пожалуйста…

Но одно дело, что я не сдержался и навредил тем отморозкам, которые напали на неё. И другое — вот так. Невинное дитя едва не заморозить!

Осознав, что понятия не имею, что бы случилось, если бы магия всё же вырвалась — не погибла ли бы и Аня тоже? Я решил для себя, что больше ни за что не коснусь её и её ребёнка. Это куда лучше, чем если я его случайно уничтожу.

Она же меня возненавидит. Любит ведь его безмерно. И сам-то себе не смогу простить. Но она — тем более.

Поэтому пролежал всю ночь без сна и с колотящимся сердцем, потом и в самом деле стал избегать даже стоять слишком близко к Ане.

Эта странная девочка, что свела меня с ума, стала мне слишком дорога, чтобы потерять её. С каждым новым проведённым с ней рядом днём я понимал, что увязаю только глубже в неё. И моё желание просто обладать ею трансформируется в настолько сильную привязанность, что казалось бы — забери её у меня, я и дышать-то не смогу.

Ведь теперь, несмотря на все трудности, у меня был смысл. Приходить домой, зарабатывать золото, вставать по утрам.

Я больше не был один. У меня была она. Та, которая совсем меня не любит. НО. Без меня она не справится в этом мире. И это было моей главной задачей — помочь ей. Создать для неё комфортные условия. Оберегать её. Защищать. Быть для неё той стеной, за которой она могла бы спрятаться.

Ну и конечно, мне не нужны были связи на стороне, чтобы выпустить пар, как я ей ляпнул однажды. Во-первых, все мои желания по отношению к ней приобретали какой-то совершенно иной характер — более фундаментальный что ли, а вовсе не примитивный, как прежде. Во-вторых, иногда, когда уж совсем приспичивало, запирался в бане и самостоятельно справлялся с этой проблемой, думая о ней же.

Представить рядом с собой другую женщину не мог больше.

В тот день, когда её тошнило от чужих духов, а потом она ушла на улицу, лишь бы не лежать со мной после другой женщины, у меня всё перевернулось внутри. Маленькая совсем, беременная к тому же — и так переживает. Из-за меня. Ну и какой же я мужик, что такое вообще допускал? Выяснял с ней что-то…

Да, я думал, что она прежняя. И в упор не видел, что это не так. Но после её признания всё встало на свои места. Я принял этот факт — что она теперь другая. И относился к ней теперь иначе. Понимая, что она хрупка не только снаружи, но и внутри…

А главное — я пообещал себе, что никогда не причиню больше вреда ей и её ребёнку. Соберу все силы в кулак, закрою свою магию внутри так глубоко, как только выйдет. Но не сделаю ей ничего плохого.

Вот только когда я это решал, ещё не знал, что не совсем правильно всё понял. И что иногда то, что может навредить, и является лекарством…

Глава 28

Не знаю, что именно происходило сейчас с моим организмом, но мне постоянно хотелось спать. А ещё… сказать стыдно. Мне всё время хотелось быть ближе к Дару. И не просто ближе, а прям невыносимо хотелось ему нравится…

Я ещё сама не определилась, правда, что именно к нему чувствую, но уже, кажется, определилась с тем, что хочу, чтобы он чувствовал ко мне. Да, звучит эгоистично, наверное. Но это было правдой.

Когда Дар за что-то хвалил меня, я сама казалась себе очень сообразительной или красивой. Когда он благодарил меня за обед, мои губы сами растягивались в улыбке, и появлялось желание накормить его в следующий раз ещё вкуснее. А когда он упрекал меня, что я мало отдохнула сегодня, то на сердце становилось тепло-тепло так.