"Карильский цикл". Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Зинина Татьяна - Страница 44

— А… — только и смогла сказать я, прибывая в полном шоке от такой новости. — Мне никто раньше не говорил подобного.

— Да этого просто не было. Помнишь, на балу, когда ты злилась на меня, они оставались такими же синими, и это было видно даже через очки. Значит, теперь ты стала ближе к тому, чего опасался Тир, и придётся учиться себя контролировать.

— Не желаю знать, о чём ты! Молчи, а то я ещё раз сорвусь. Объясни мне лучше, что это за тряпка?!

— Так, — Шей мигом вспомнил, зачем собственно сюда явился, и, подойдя ближе, упрямо посмотрел мне в глаза. А значит, они снова стали прежнего цвета. Потому что, если он прав, и они действительно менялись, как у его брата, то смотреть в них с близкого расстояния опасно для психики. — Слушай и запоминай. С этого момента, я для тебя художник, а не мужчина. Ты не должна меня стесняться, потому что ты для меня, только натурщица, и никак не женщина. Я буду до тебя дотрагиваться, чтобы ты заняла правильную, с точки зрения живописи, позицию. И эту, как ты говоришь, тряпку, я тоже с тебя сниму, и надену так, как посчитаю нужным, — я было попыталась возразить, но он тут же продолжил: — Со своей стороны могу гарантировать, что ничего лишнего и слишком интимного на картине не раскрою. Но ты должна мне довериться.

— Это сложно… — попыталась оправдаться я, но в этот момент ладонь Шея легла на моё обнажённое плечо.

— Давай попробуем, — оборвал меня он. — Только пообещай сразу говорить, если вдруг тебя начнут пугать мои действия, и я с радостью объясню, что делаю и почему. Согласна?! — в его глазах виделась такая беззаботная наивная уверенность, что я растаяла и кивнула головой в знак согласия. — Вот и умница, а теперь, иди за мной.

Мы передвинулись к противоположной стене, и он на несколько минут оставил меня одну. А сам медленно отошёл к мольберту и стал внимательно разглядывать. Потом вернулся, слегка развернул, и снова метнулся обратно. Так через несколько подобных перебежек Шей всё-таки определил оптимальный фон и позицию для рисунка, и теперь принялся за мой наряд. Пока он ловкими движениями стягивал с меня эту тряпку, я предпочла зажмуриться, и постараться забыть, что под ней больше нет никакой одежды. Да только господина художника сей факт ни капли не волновал. Освободив моё тело от этого одеяния, он осторожно прижал мои, согнутые в локтях руки к обнажённой груди, и вложил в плотно сжатые ладони кончик полотна. Затем попросил сделать шаг… и так замереть. Сам же распределил лёгкую ткань внизу. И теперь всё выглядело так, будто я просто прикрывалась простынёй. Мягкий шёлк струился по телу, обволакивая одну ногу и почти полностью обнажая вторую. Но какая-то часть полотна ткани всё же лежала на полу.

— Вот так и застынь, — проговорил Шей, отходя к мольберту. — И чем неподвижней ты будешь стоять, тем быстрее мы закончим.

Я в ответ лишь хмыкнула, но отвечать ничего не стала. Пусть рисует, а я уж как-нибудь продержусь. Благо, что додумалась с самого утра растопить камин, а то б на картине вместе со мной появилось ещё и стадо мурашек.

Время шло… и с каждым часом мне становилось всё скучнее и скучнее. Шей работал молча, и уже так измазался в краске, что она была даже на лице. От долгого нахождения в одной позе у меня сильно затекли все конечности, да и желудок уже неоднократно напоминал, что время обеда мы благополучно пропустили. И если так пойдёт и дальше, то не видать мне ещё и ужина. Шиану то хорошо, его во дворце уж точно голодным не оставят. А вот мне, видимо, придётся ждать завтрака.

Все мои обречённые вздохи и реплики он старательно игнорировал, лишь изредка напоминая, чтобы не дёргалась. А я уже сотни раз успела пожалеть, что вообще согласилась на это мучение.

И тут случилось чудо.

В дверь постучали, а когда, растерявшись, я на автомате, крикнула, привычное «Войдите», скрипнули петли, и на пороге появилась Тилия. Да только выглядела она такой шокированной, отчего я запоздало сообразила, что её не следовало сюда впускать. Это всё долгое стояние на одном месте! Видимо, мой мозг, как и всё остальное тело, попросту перешёл в полусонное состояние, и не сразу понял, что происходит.

— Простите, я не вовремя… — замявшись, проговорила моя подруга, переводя растерянный взгляд с меня, на измазанного в краске Шея. — Просто, решила, что ты зачиталась и принесла тебе поесть.

При упоминании еды, я тут же сглотнула, и голодным взглядом, уставилась на гостью.

— Я оставлю всё здесь, — проговорила она, ставя на стол небольшое блюдо, и тут же направляясь к выходу.

— Тилия, останься, пожалуйста. Иначе этот безумный художник не даст мне поесть, и я умру с голода.

Она замялась, осторожно косясь на Шея, а тот, всецело поглощённый творческим процессом только сейчас сообразил, что в комнате мы теперь не одни. Но, разглядев в гостье довольно миловидную особу, как-то самодовольно улыбнулся, и, обогнув свой холст, подошёл к ней ближе.

— О, юная леди, я буду несказанно рад, если вы посидите с нами. Мы с Трил на самом деле немного заработались. Я — Шей, как вы заметили, художник, — произнёс он, галантно склоняя перед ней голову. Я же наблюдая за этим актом соблазнения, только закатила глаза, вспоминая все слухи, что ходили об этом неисправимом ловеласе.

— Тилия, — немного смутившись, отозвалась подруга, но взгляд от его глаз так и не отвела. Да только на её щеках выступил очень милый румянец, а губки растянулись в красивой открытой улыбке. — Рада знакомству. Мне ещё никогда не приходилось встречать настоящих художников.

— Что же у вас нет ни одного портрета?! — совершенно искренне удивился Шиан.

— Есть. Но их рисовал мой брат, а его я даже при всей моей любви не могу назвать настоящим живописцем. К тому же, на большинстве его картин, я мало похожа на саму себя.

— В таком случае, нас с вами свела сама судьба! — продолжал играть Шей. — Если вы позволите, я бы с радостью вас нарисовал.

— Не уверена, что это… — она окинула меня странным оценивающим взглядом, и только потом продолжила, тщательно подбирая слова. — Я хотела сказать, что не готова позировать в подобном виде.

— Это мелочи, и о них можно поговорить позже, — отмахнулся он, хотя я уже знала, что Тилию он нарисует, и она в отличие от меня не станет долго сопротивляться.

Мои гости присели на старенький диван, и я, замотавшись всё в ту же ткань, поспешила к ним присоединиться, пока всё не съели. Первые несколько минут в комнате были слышны только звуки тщательного пережёвывания пищи. Тилия принесла нам мясной пирог и сладкие булочки, которые просто изумительно готовили местные повара. Я уплетала еду за обе щёки, запивая ароматным чаем, коим меня иногда одаривала мисс Ассирия, и украдкой наблюдала, за Шеем и Тили.

Они явно заинтересовали друг друга, и если намерения Шея были вполне понятны, то отношение к нему Тилии оставалось для меня загадкой. Всё ж она всё ещё не оправилась от потери Марка.

И тут я закашлялась. Внезапная догадка стала такой шокирующей, что тело оцепенело, а в горле застрял кусочек пирога. А мысль была о том, что Тилия постоянно говорила, как мечтает отомстить всей императорской семье, а сейчас перед ней сидел один из её представителей — такой весь простой и беззащитный.

— Тебе плохо? — заботливо поинтересовалась подруга. Но мне уже удалось откашляться, и снова прийти в себя.

— А разве вы раньше не встречались?! — спросила я хриплым голоском, обращаясь к обоим молодым людям.

— Нет, — отозвалась Тилия. — Такого интересного человека я бы точно запомнила.

— Официально не представлены, — отмахнулся Шиан, не понимая к чему я клоню, а вот его хвалёная интуиция уже почувствовала неладное. — Но я имел честь наслаждаться красотой мисс Астилит на недавнем мероприятии во дворце.

— Вы там были?! — удивлённо воскликнула девушка. — Этого не может быть. Я бы вас точно запомнила.

Только сейчас, видя, что она действительно искренне удивлена, я вздохнула с облегчением. Как же хорошо, что моя подруга не узнала в Шее кронпринца империи, а то вряд ли б мне удалось остановить её боевую истерику.