Постчеловек (СИ) - Стацевич Алексей - Страница 1

Постчеловек

Пролог

Массивный дверной замок сочно лязгнул. Раз, второй, третий.

Тяжелая дверь протяжно скрипнула ржавыми петлями и отворилась, впустив в одиночную камеру тусклый свет из коридора и запах прокисшего супа.

Лысый небритый арестант лежал на единственной шконке возле стены. Услышав шум, приоткрыл глаза и покосился в сторону звука — в камеру заходили двое облаченных в синий камуфляж надзирателей.

Их коллега, заперев внутреннюю решетчатую дверь камеры, сжал в руках автомат и остался стоять по ту сторону свободы.

— Чего разлегся? — деловитым басом поинтересовался красномордый надзиратель с говорящим прозвищем Свин и рукавом вытер лоб. От этого движения камера наполнилась ароматом дешевого одеколона, пота и табака.

— Подымайся, мусор, — скомандовал второй надзиратель и с ленцой пнул нерасторопного зэка по ляжке, — не на курорте.

«Мусор» подчинился. Встав на ноги, едва разглядел на бледной впалой щеке второго надзирателя штрихкод. Длинная строчка мелких цифр растянулась от скулы до самого уха. Ниже номера — имя. «ЭРА-107–82». Электронный Робот. Андроид. «Восемьдесят второй».

— Так, начнем с протокола, — известил арестанта Свин и неловким движением крутанул лампочку, что висела под потолком на единственном проводе. Помещение озарил мутный неровный свет.

Он раскрыл толстую папку, которую держал под мышкой. Близоруко щурясь и бормоча себе под нос, принялся с интересом читать написанное, словно видел эти строчки в первый раз.

«А клюв, как у орла», — мысленно переиначил слова детской песенки заключенный и насмешливо фыркнул:

— Неужели со вчерашнего вечера в нашу тюрьму прогресс так и не завезли, раз ты до сих пор бумагой пользуешься? Анахронизм, однако! — И получил жесткую зуботычину от Восемьдесят Второго. На губе выступила капелька крови.

— Каждый день будешь спрашивать⁈ — Андроид вновь замахнулся, и арестант инстинктивно прикрылся от возможного удара. — Руки! Убрал! Живо!

— Оставь его, — пробубнил Свин, — не видишь, издевается? А ты ведешься всякий раз.

— Нарывается он, а не издевается! Всякий раз! — передразнив напарника, возразил андроид, но послушно отошел.

Видя, что его не собираются бить, узник сухо процедил:

— Как долго буду спрашивать? Пока не выйду отсюда.

Тюремщики переглянулись — повторяющийся ежедневный ритуал шел по привычному сценарию. И так изо дня в день, из недели в неделю… почти полгода.

— Не выйдешь, — покачал головой Свин. — Не на своих двоих. Вынесут мертвое тело — в это я поверю!

Уголок губ арестанта чуть заметно дернулся:

— Посмотрим!

— Помолчи, любитель научной фантастики, — бесцеремонно заткнул его красномордый.

Заключенный решил не спорить. Наступила тишина.

Удовлетворенно хмыкнув, Свин поднес папку к лицу и зачитал написанное:

— Гражданин Кукоев Джабраил Сабитович, прозвище Понтифик, две тысячи восемьдесят второго года рождения. Приговорен к пожизненному заключению по статьям… так, это неинтересно… это тоже неинтересно… это мы и так знаем-помним… — Он громко хлопнул папкой. — В общем, гражданин Понтифик, не будем тянуть бюрократического кота за хвост. Прошу! — И указал на коннектор.

Джабраил молча проследовал к дальней стене камеры, где под узким прямоугольным окошком стояла устаревшая модель коннектора: конструкция, состоящая из вкрученного в пол стула с креплениями для рук и десятком лампочек и датчиков. Сверху над сиденьем нависал ковшеобразный шлем-преобразователь, а торчащие во все стороны провода придавали устройству недостающего футуризма.

Всякий раз глядя на коннектор, Понтифик представлял собственную казнь — он сидит на электрическом стуле, в зубах зажата резиновая кость, кожаные ремешки надежно фиксируют руки и ноги. Тюремщик в балахоне средневекового палача дергает рубильник… И ничего не происходит — эра электричества закончилась двадцать семь лет назад.

— Быстрее, мусор! — вырывая Джабраила из размышлений, нетерпеливо рявкнул андроид.

Кукоев демонстративно вздохнул, но деваться было некуда. Успев подумать, что снова проведет вечер в компании пинцета и надоедливых заноз, плюхнулся на шершавое деревянное сиденье.

Нащупав провод с предохранительным коннект-штекером на конце, взял его в правую руку. Левую же руку положил на подлокотник стула ладонью вверх.

Часть размещенных на запястье биосенсоров, почувствовав штекер-предохранитель, весело замигала красным. Другая же часть, отвечающая за имплантированные в руку разъемы под чипы, никак не отреагировала.

— Подключайся! — вновь поторопил арестанта Восемьдесят Второй. — Живее!

Но Понтифик не спешил. Отстраненно постукивая штекером по специальному «коннект-входу» на запястье, он пытался придумать, как избежать пыток, унижений и издевательств, которые последуют, стоит лишь погрузить наконечник провода в руку и переместиться в особую тюремную зону кибернета.

Андроид не выдержал затянувшейся паузы и схватился за болтающуюся на поясе резиновую дубинку.

— Тебе специальное приглашение нужно⁈ — рассвирепел он и, подскочив к Джабраилу, замахнулся «палкой». — Так могу выписать!

Но — не успел.

Камеру — через окошко под потолком — пронзил ослепляющий резкий свет, который заставил Свина зажмуриться и прикрыться ладонью.

Стены содрогнулись от мощного взрыва. Сверху посыпалась штукатурка.

— А-а⁈ — Красномордый надзиратель вцепился в рацию: — Центр, прием! Центр! Прием!

Рация промолчала.

Зато с улицы донеслись длинные автоматные очереди и короткие тихие — пулеметные.

— Наши стреляют. Громко, — констатировал Восемьдесят Второй. — Меж тем у противника оружие со значительно ослабленным звуком выстрела.

— Твою мать, с каким еще ослабленным⁈ — Красномордый окончательно сорвался на крик. — Так и говори — оружие с глушителем!

— Оружие с глушителем, — покорно повторил андроид и добавил: — Докладываю: моя попытка использовать зашифрованные каналы для связи с Центром не увенчалась успехом. Доступ к резервной системе передачи данных заблокирован. Также заблокирован доступ к системе безопасности тюрьмы.

Услышанное Свину не понравилось.

— Центр! Прием! — сделал он последнюю попытку докричаться до «базы». — Что у вас творится⁈ Прием!

Но признаков жизни рация по-прежнему не подавала.

— Все, пошли! — Красномордый призывно махнул рукой и первым направился к выходу. — Разберемся на месте!

Восемьдесят Второй шагнул следом, но остановился и бросил взгляд на Понтифика, который с нескрываемым удовольствием следил за импровизированным «представлением нервов».

— А этот? — «заклинился» андроид. — Вход в кибернет так и не был осуществлен.

— Да хрен с ним, пусть сидит, никуда не денется! — зарычал Свин. — Коридорный, открывай!

Андроид, который оставался снаружи камеры, повернул ключ, потянул на себя дверь… и обессиленно понурил голову, безжизненными глазами уставившись в пол.

— Эй! Что с тобой⁈ — удивился красномордый и встряхнул застывшего напарника за плечи. — Да очнись ты!

За спиной послышался звук упавшего на пол тела, и Свин резко обернулся — Восемьдесят Второй, потеряв равновесие, рухнул на бетонную поверхность и замер с неестественно поджатыми под себя руками.

— А ты чего развалился⁈ Вставай!

Видя, что андроиды не реагируют, Свин вырвал автомат из ослабевших рук коридорного и, поглядывая на Кукоева, который продолжал с улыбкой наблюдать за суетой, захлопнул дверь.

Лязгнул, закрываясь, замок.

Едва шаги тюремщика стихли, Понтифик оторвал зад от коннектора и забрался ногами на его подлокотники, стараясь выглянуть в узкую прорезь, что по нелепости именовалась окном. Но та была слишком высоко.

Разочарованно фыркнув, он слез с коннектора и присел на шконку. Бросил взгляд на хронометр — «07.07». Люди Кондора пришли за ним точно по расписанию!

— Я же говорил, что выйду отсюда, — едва улыбнулся Кукоев и плюхнулся на одеревенелый матрас.