Её сила и любовь (СИ) - "ilya301090" - Страница 8

— Селла! Селла, ответь!

Куин тоже крикнула:

— Калеун! Вы здесь?

В ответ – слабый стон откуда-то снизу. Все трое – Куин , Хэдли, Конэрк – бросились на звук. Оказалось, один из сидячих модулей с креслами отлетел при ударе и провалился в нижний уровень отсека. В этом модуле, еще пристёгнутом ремнями, они нашли Калеун и Селлу.

Калеун висела поперек кресла, ремни удерживали её, но та была без сознания. Рядом Селла, всё ещё пристёгнутая, тихонько всхлипывала – она очнулась и сейчас пыталась разбудить маму, тряся её за руку:

— Мамочка, вставай… пожалуйста…

Хэдли срывающимся голосом позвал:

— Селла!

Девочка подняла глаза: увидев отца, горько заплакала:

— Папа!..

Хэдли спрыгнул вниз и осторожно расстегнул ремни, высвобождая Селлу. Она бросилась ему на шею, рыдая. Он прижал её, чувствуя, что и сам едва сдерживает слёзы от облегчения. — Всё хорошо, солнышко, я тут, я с тобой…

Куин и Конэрк аккуратно достали Калеун. Куин проверила пульс на шее:

— Жива. Без сознания, но пульс есть.

На лбу Калеун запеклась кровь от ссадины, рука нелепо откинулась – возможно, вывих. Хэдли, взяв себя в руки, переключился на роль медика:

— Дайте мне её осмотреть.

Он уложил Селлу рядом на обломок стены, попросив Куин присмотреть, а сам стал прощупывать Калеун на переломы.

В груди Калеун едва слышно хрипело – возможно, ушиб ребер. Зрачки, когда Хэдли приподнял ей веки, реагировали, хотя сама не приходила в себя. Он нащупал неладное с левой рукой – вывих плеча.

— Нужно вправить, — сказал он Куин . — Подержи её.

Пока Куин и Конэрк удерживали Калеун, Хэдли с опытом полевого врача одним движением вправил плечевой сустав. Калеун застонала и открыла глаза от резкой боли.

— Тише, тише… — Куин удерживала её от резких движений.

Калеун с трудом сфокусировала взгляд:

— Селла… где…

— Здесь, мама! — Селла снова бросилась к ней, теперь уже с улыбкой сквозь слёзы.

Калеун обняла дочку здоровой рукой, плача от счастья:

— Спасибо небесам… жива…

Хэдли облегченно выдохнул, наблюдая это воссоединение. Какими бы ни были разногласия, в этот миг он был благодарен Калеун за то, что та жива и может обнять их дочь.

Конэрк с сожалением напомнила:

— Простите, но у нас ещё лейтенант Лок без сознания. И корабль может… того…

Все вспомнили: Лок лежал там, где его оставили. Куин кивнула:

— Надо вытаскивать его наружу, мало ли что с реактором.

Хэдли приподнялся, морщась от боли в руке:

— Я посмотрю его травмы, потом переместим.

Они вернулись к Локу. Калеун, превозмогая боль, тоже пошла – немного пошатываясь, но ей не терпелось помочь спасителям ее дочери. Селла крепко держала её за руку.

Хэдли осмотрел Лока: бедро сломано, возможно, внутреннее кровотечение – он был бледен. Нужно срочно стабилизировать.

— Конни, — обратился он к Конэрк, впервые назвав её сокращённо, — принеси медаптечку, она была закреплена в том углу.

Конэрк метнулась в остатки отсека, нашла аптечку в рундуке. Вернулась, открывая её: внутри многое помялось, но шприцы с регенеративными нанитами целы.

Хэдли ввёл Локу дозу обезболивающего и нанитовый регенерирующий коктейль, чтобы остановить внутренние повреждения. Затем вместе с Куин наложил шину на сломанную ногу из подручных обломков и бинтов. Лок не приходил в сознание, но дышал ровнее.

— Теперь надо выбираться наружу, — сказала Куин , вытирая пот со лба грязным рукавом. — Здесь может быть опасно: я слышу шипение — может, топливо течёт.

Конэрк кивнула:

— Да, лучше отойти.

Они подняли Лока – Хэдли и Куин взяли на себя, Конэрк поддерживала. Калеун несла аптечку и вела Селлу за руку. Вдруг Селла наклонилась и подобрала что-то с пола – помятый, но целый медальон Эрауллюкс, сорвавшийся с шеи Калеун. Девочка вложила его матери в ладонь. Калеун сжала талисман, словно черпая силы.

Через пролом и перекошенный люк они выбрались наружу. Солнечный свет обжёг глаза после полумрака. Свежий воздух ударил в легкие – пахло влажной почвой, древесной смолой и дымом.

Вокруг простиралась равнина с редкими рощицами невысоких деревьев с фиолетово-зелёной листвой. Небо было блекло-голубым, с двумя маленькими лунами, видными на горизонте. Корабль оставил позади себя длинный путь из мятой земли и чёрных полос гари, остановившись у подножия пологого холма.

Куин оглядела своих товарищей. Хэдли опустил Лока под тенью дерева, отдуваясь. Конэрк сразу пошла прочь на несколько метров, осматривая горизонт на предмет опасностей. Калеун и Селла присели рядом с Локом; Калеун тихо молилась о его выздоровлении, а Селла, прижимаясь к ней, просто смотрела на пышущие жаром развалины корабля со страхом и любопытством.

Куин вздохнула глубоко. Сердце её колотилось от адреналина, но переполняло и чувство невероятного облегчения – все выжили. Это казалось чудом. Она тронула плечо Хэдли:

— Ты геройски держался. Все целы, благодаря тебе.

Хэдли покачал головой:

— Просто делал, что должен.

Он сел на траву – тело ныло. Селла заметила, что у папы рукав в крови.

— Папа, ты ранен! — девочка подбежала к нему.

Хэдли улыбнулся, чтобы успокоить:

— Пустяки, царапина, милая.

Но Куин взглянула строже: на предплечье Хэдли расползалось красное пятно – возможно, осколком порезало глубоко.

— Надо перевязать, — сказала она, уже доставая бинт из аптечки.

Калеун, опершись о ствол дерева, поднялась:

— Давайте я…

Она подошла к Хэдли. Тот удивленно посмотрел, но Куин передала бинты Калеун, решив дать им этот момент. Калеун аккуратно забинтовала руку Хэдли. Он молчал, чувствуя себя неловко. Калеун шепнула:

— Спасибо тебе. За Селлу, за всех нас.

Хэдли, вспомнив как он прикрыл Селлу в момент удара, только хмыкнул:

— Ты ведь тоже её спасала.

Их глаза встретились – в них читалось понимание: прошлые обиды сейчас ничто, важно лишь то, что их семья жива.

Конэрк вернулась к группе:

— Не видно ни души… ни зверя. Только наш дым далеко пойдёт, надо быть начеку.

Куин кивнула:

— Да, запахнем тут костром здорово. Может, сюда кто-то явится проверить – местные хищники или разумные, мы ж не знаем.

Хэдли огляделся:

— Главное, у нас нет укрытия лучше, чем остатки корабля. И раненные…

Он взглянул на Лока, который всё ещё был без сознания, но дышал ровнее.

Калеун тихо произнесла:

— Мы должны позаботиться о раненых и о ночлеге. Скоро стемнеет?

Куин прикинула по солнцу:

— Судя по теням, уже вторая половина дня. Часа три-четыре до заката, думаю.

Конэрк вытерла со лба грязь:

— Значит, не сидим. Я бы разведала ближайшие окрестности – вдруг рядом вода или безопаснее место.

Куин согласилась:

— Добрая мысль. Только не уходи одна далеко.

Калеун добавила:

— И, пожалуйста, не вступайте в столкновения, если встретите кого-то. Мы не знаем, мирный ли мир.

Конэрк усмехнулась:

— Я не рвусь драться, честно.

Куин поставила задачу:

— Конэрк, осмотри западную сторону, там вроде лесок. Хэдли, как будешь готов, посмотри восточнее, может, ручей. Калеун, оставайся с Селлой и Локом здесь, приведи в порядок что можно. Я осмотрю остатки корабля, может, найду полезное.

Никто не возражал – роль лидера естественно перешла к Куин , и она умело распоряжалась.

Перед тем как разойтись, Калеун попросила:

— На минуту… давайте все вместе.

Они подошли ближе. Калеун посмотрела на их измученные, измазанные лица – и с благодарностью и глубоким чувством сказала:

— Мы пережили страшное. И мы спасли друг друга. Я благодарна каждому из вас… и, — она подняла взгляд к небесам, — Высшим силам, что дали нам жизнь.

Куин , обычно сдержанная, положила руку на сердце:

— Мы молодцы. Но впереди — ещё труднее.

Конэрк, стараясь подбодрить всех (и себя), хмыкнула:

— Зато, кажется, худшее позади. Мы же не размазались по всей планете, я считаю уже успех.