Её сила и любовь (СИ) - "ilya301090" - Страница 13

Калеун, напротив, заметно повеселела, когда первые лучи солнца коснулись их поляны. Для неё каждое утро было благословением богини Эрауллюкс. Отпив глоток горячей воды, она прикрыла глаза и прошептала:

— Благодарю тебя, Освободительница, за новый день…

Её тихая молитва уравновешивала общую тревогу. Даже Конэрк, которая с религией не ладила, невольно прислушалась. Голос Калеун звучал умиротворяюще, словно колыбельная. Селла, склонив голову к матери, расслабилась, её страхи отступили. Напряжение рассеялось, оставив после себя усталость и голод – обычные спутники первых дней на чужбине.

После завтрака каждый занялся делом. Куин и Конэрк отправились вдвоём осматривать ближайшие окрестности более тщательно – нужно было найти пригодные материалы, еду и оценить рельеф. Хэдли остался в лагере привести в порядок импровизированный медпункт и проверить здоровье Калеун, чья рука все ещё ныла после ушиба. Селла же получила ответственное задание – собрать хворост для костра под присмотром матери.

Куин и Конэрк углубились на пару сотен метров в лесок за лагерем. Солнце поднялось выше, разгоняя остатки утреннего тумана. Лес дышал влагой и жизнью: повсюду тянулись к небу незнакомые папоротники ростом с человека, свисали лианы с толстых ветвей деревьев, из зарослей доносился треск мелких существ, скрывающихся при их приближении. Куин тихо шла впереди, поводя стволом самодельного копья из обломка металла. Конэрк держала наготове свое мачете, украдкой поглядывая на спутницу. До сих пор они с Куин не разговаривали по душам – лишь обменивались необходимыми фразами. Обе были женщины с нелегким прошлым, привыкшие к одиночеству.

Наконец Конэрк первой нарушила молчание:

— Ты, похоже, не первый раз в таких передрягах, да? – она кивнула на бритвенно-острые листья, которые Куин аккуратно отводила копьем на пути.

Куин усмехнулась краем рта:

— Не первый. Доводилось жить и в джунглях, и в горах. И прятаться, и сражаться. – Она бросила взгляд на Конэрк: – А ты, я смотрю, уверенно ориентируешься по компасу. Навигатор ведь?

Конэрк кивнула:

— Угадала. Космические маршруты – моя стезя. Правда, больше контрабандные, чем официальные… Ну, сама знаешь. – Она помолчала. – Забавно, что на земле ориентироваться сложнее, чем в космосе. Там хотя бы звёзды всегда видны, а здесь одна зелень…

Куин на миг улыбнулась:

— Привыкнешь. Тут свои звёзды – мхи да деревья. Вон, гляди: видишь мох на стволах? С севера гуще растёт. Уже подсказка.

Конэрк удивлённо подняла брови:

— Не знала. Учту.

Их разговор прервал резкий крик птицы – или зверя – совсем близко. Обе мгновенно замерли, вслушиваясь. Где-то над ними промелькнула тень, сбив несколько листьев. Но спустя мгновение всё стихло. Конэрк выдохнула:

— Нервы на пределе…

Куин качнула головой:

— Главное – не потерять бдительность. Пойдём дальше.

Спустя час поисков им удалось найти съедобные коренья и ягоды, похожие на вчерашние, а также наткнулись на нечто любопытное. На небольшой поляне, заросшей высоким бурьяном, высилось странное дерево с толстыми клубящимися корнями. Его серо-синяя кора была испещрена узорами, напоминающими лица, и в ветвях покачивались крупные зелёные коконы или плоды. К одному из корней будто приросла древняя урна или сосуд. Коне́рк присвистнула:

— Чёрт побери… что это за дриада такая?

Куин осторожно приблизилась и провела рукой по шершавой коре: ей почудилось слабое вибрирование, словно отклик на прикосновение.

— Похоже на священное дерево, – тихо сказала она. – Видела подобное на одной из планет фронтира… местные называли “древо душ”. Говорят, в таких деревьях могут обитать духи или сущности.

Конэрк недоверчиво фыркнула, но уважительно отступила:

— Не хотелось бы тревожить духов. Обойдём стороной.

Они решили не трогать странное дерево, лишь отметили мысленно его местонахождение. Лагерь Хови как раз находился неподалёку – можно будет показать Калеун. Возможно, она увидит знак богини в этом явлении.

Вернувшись, Куин и Конэрк застали остальных за работой. Калеун как раз накладывала свежую повязку себе на плечо под руководством Хэдли. Рядом Селла аккуратно складывала небольшие камни в кружок – помогала обустроить новую очаговую яму. Девочка старательно выкладывала камешки, нахмурив лоб, словно это было самое важное задание на свете.

— Мам, пап, смотрите, как красиво! – позвала она родителей, показывая свой идеально ровный круг из камней. Хэдли улыбнулся дочери:

— Отлично, милая. Настоящий мастер-класс.

Калеун тоже похвалила Селлу, и девочка просияла. В эти редкие минуты согласия между родителями Селла расцветала от счастья.

Куин и Конэрк поделились находками: показали ягоды и коренья, рассказали про необычное дерево. Калеун заинтересованно выслушала и попросила потом сводить её взглянуть – возможно, это знак, посланный им свыше. Хэдли скептически пожал плечами, но промолчал, не желая снова спорить.

В ближайшие дни жизнь вошла в относительное русло. Каждый день похож на предыдущий: утром совместный скромный завтрак, днём работа – сбор еды, укрепление лагеря, изготовление простых орудий труда. К вечеру – короткий отдых у костра, обсуждение планов. Они старались не тратить понапрасну рацион Федерации, экономя паёк на крайний случай. Охоты пока не было – незнакомых существ опасались. Поэтому питание было в основном растительным: дикие фрукты, съедобные корни да немного съестных запасов с корабля.

Несмотря на видимое сотрудничество, под поверхностью начинали тлеть конфликты. Хэдли и Калеун держались подчеркнуто вежливо, ради Селлы, но временами между ними проскакивали напряженные взгляды. Хэдли всё так же болезненно ревностно относился к безопасности дочери. Калеун же стремилась проявить материнскую заботу, наверстать упущенные годы. Однажды, когда Калеун учила Селлу вечерней молитве, Хэдли вспылил, заявив, что не позволит “снова морочить ребёнку голову фанатиками”. Калеун побледнела от этих слов, в глазах сверкнули слёзы обиды. Они отошли в сторону, чтобы не кричать при дочери, и долго говорили шёпотом, но яростно жестикулировали. Куин вынуждена была вмешаться, опять успокаивая и разводя их по углам лагеря. Конфликт затаился, но не исчез – просто ждал нового повода.

Сама Куин тоже боролась с внутренними демонами. Ночью, обходя лагерь с копьём, она часто ловила себя на том, что прислушивается не только к шорохам леса, но и к разговору собственных воспоминаний. Здесь, на свободе, вдали от Федерации, ее душу начали терзать старые мысли – о тех, кого она потеряла, о цели их борьбы. “Что, если это наш шанс искупить вину? Или повторить ошибки?” – думала она, глядя на звёзды. Куин знала цену разногласий в группе выживших: много лет назад ее отряд повстанцев был предан одним из своих, когда они скрывались в горах. Тогда погибли невинные, и Куин поклялась больше никогда не допустить раскола из-за недоверия. Теперь же, видя как спорят Калеун с Хэдли, наблюдая скрытность Конэрк, она чувствовала смутную тревогу. Ей нужно было сплотить их по-настоящему, иначе первый же серьёзный кризис может их разрушить.

Спустя неделю после крушения состоялся первый “совет” общины Хови. Вечером, собравшись у костра, пятеро поселенцев обсуждали планы на ближайшее будущее. Тёплые отблески огня освещали уставшие лица. Где-то в вышине переливались далекие звёзды.

— Похоже, погода здесь устойчивая, – начал Хэдли, поглаживая дремлющую у него на коленях Селлу. – Днём тепло, ночью прохладно, но без заморозков. Дождей пока не было, воздух сухой. Это плюс: можем строиться, не боясь ливней.

— Надо успеть до сезона дождей или холода, если они тут вообще бывают, – согласилась Куин. – Карта, что у нас есть, покрывает лишь десяток километров. Стоит расширить знания о местности.

Конэрк кивнула:

— Я могу попытаться починить датчик сканера из обломков. Если получится, сможем получить данные о погоде и ресурсах. Но гарантий нет – техника сильно побита.

— Ты и так чудеса творишь, – улыбнулась Калеун, желая поддержать Конэрк. Та в ответ лишь пожала плечами, но во взгляде скользнула благодарность.