Её сила и любовь (СИ) - "ilya301090" - Страница 10

После завтрака настало время решений. Группа собралась в кружок возле Лока, который тоже был приведён в сознание, хоть и говорить мог мало. Куин , как негласный руководитель, начала:

— Итак, наше положение таково. Корабль не подлежит ремонту — он расколот. Связи нет. Продовольствия, при экономии, недели на две от силы, если добавить фуражировку. Рядом вода есть, это плюс.

Хэдли, поглаживая Селлу по спине, добавил:

— Медицина ограничена, но пока справляемся.

Конэрк сообщила:

— В навигаторе карта участка местности на 10 километров. Вокруг леса, река на юге, к западу вроде холмы повышаются. Не видно никаких поселений или сигнатур – если бы были, приборы бы засекли сигналы еще при посадке.

Калеун посмотрела на карту:

— Значит, мы одни в радиусе десятков километров.

Куин подвела итог:

— Судя по всему, спасения ждать неоткуда. Даже если Федерация решит нас поискать, координаты могли сбиться, да и мы не на том месте, куда планировали изначально садиться, верно?

Конэрк кивнула:

— Мы далеко от изначальной точки. Нас снесло на сотни километров. Вряд ли нас тут обнаружат.

Повисла тишина. Это был момент истины: либо надеяться на чудо спасения, либо брать судьбу в свои руки. Селла, не до конца понимая всю стратегию, тихо спросила отца:

— Мы тут останемся жить, пап?

Хэдли задумчиво встретился взглядом с Куин и Калеун. Затем ответил дочери и всем:

— Похоже на то, милая. По крайней мере, на долгое время.

Калеун мягко улыбнулась:

— Не стоит бояться этих слов. В нашей вере есть пословица: “Нет более благословенной земли, чем та, где ты обрел свободу”. Мы свободны и живы – значит, это место, какое бы дикое ни было, можно сделать домом.

Куин посмотрела на руку, на которой был татуированный символ её старого отряда – давно потускневший. Дом… она давно не имела дома. Возможно, это шанс. Куин твердо сказала:

— Я – за то, чтобы обосноваться здесь и попытаться построить поселение.

Конэрк, хмыкнув:

— Других вариантов всё равно нет. Бродить в поисках цивилизации с ранеными – опаснее. По крайней мере, здесь у нас немного есть ресурсы.

Все согласились. Лок, лежа, прошептал:

— Федерация… не поможет… Делайте как нужно…

Он ясно дал понять, что санкционирует их автономность. Бывший контролёр теперь был беспомощен, да и, видимо, переосмыслил приоритеты.

— Тогда решено, — подвела черту Куин . — Остаёмся. Основываем лагерь… поселение.

Селла вскинула голову:

— Значит, мы будем как основатели города? А как мы назовём наше место?

Все переглянулись. Название… Это было важно, символично. Конэрк оторвалась от чистки своего мачете:

— Хороший вопрос.

Хэдли посмотрел на Калеун:

— Может, у вашей религии есть подходящее название? Все-таки вы мечтали об общине свободных.

Калеун опустила глаза, задумавшись. У нее в памяти всплыло старое слово из языка её учителей – слово, означавшее “убежище” и “начало”.

— Hovi, — произнесла она на выдохе.

— Хови? — переспросила Куин , прислушиваясь к звучанию. — Красиво. Что значит?

Калеун улыбнулась:

— В одном из древних языков, на котором сохранились тексты о Эрауллюкс, слово “хови” означает “новый очаг” или “родной дом”.

Хэдли повторил:

— Хови… Мне нравится. Не слишком сложно и звучит тепло.

Конэрк кивнула:

— Согласна. Пусть будет Хови.

Селла захлопала в ладоши:

— Ура! Теперь это наш дом — Хови!

Все невольно улыбнулись детской радости. Решение принято.

Далее приступили к работе. С самого утра колонисты разошлись выполнять разные задачи, как единая, слаженная команда:

Куин взяла на себя обустройство обороны и лагеря. Она осмотрела обломки корабля, соорудила из листов обшивки что-то вроде заграждения вокруг места ночлега. Также она нашла внутри целый раскладной брезентовый тент – очевидно, часть оборудования экспедиции. Развернула его на опорах – получилось укрытие от возможного дождя над Локом и другими.

Хэдли заботился о раненых и инвентаре. Он организовал “медпункт” под тентом: разложил препараты, проверил раны Лока и Калеун. Лок держался мужественно, хоть и стонал от боли при перевязке. Хэдли дал ему слабый обезболивающий экстракт из аптечки – экономил сильные дозы на крайний случай. Калеун помогала, как могла, хоть левая рука ещё болела.

Конэрк отправилась обследовать ближайший лесок на предмет фруктов или съедобного. Взяв Селлу с собой (девочке хотелось помочь, а Конэрк пообещала далеко не отходить), они исследовали кустарники. К счастью, нашлись плоды, похожие на ягоды, сладковатые на вкус – Конэрк осторожно попробовала после теста на коже (на токсичность). Селла с восторгом собирала эти чужие “ягодки” в пилотский шлем, использованный как корзину.

Калеун, оправившись немного, занялась тем, что знала – интеллектуальной работой. Она достала из спасенных ящиков планшет с библиотекой (тот чудом не разбился полностью). На нём были справочники по колонизации. Калеун искала по базе данных упоминания планеты Хови-Тау IV, климат, возможную флору-фауну, но находила лишь отрывочные данные: мир малонаселённый, стандартный кислородный, опасные формы жизни не описаны – очевидно, не изучен толком. Калеун поняла, что им самим предстоит писать книгу знаний о этом мире.

После нескольких часов работы лагерь преобразился: был собран костерок для готовки, натянут навес, уложены найденные припасы в одном месте. Появились зачатки порядка.

Неподалёку Куин оборудовала что-то вроде символического флагштока: нашла обломок длинной трубы, водрузила вертикально. На неё она привязала кусок ткани – скорее, не флаг Федерации (тот сгорел), а обрывок одеяла. Это был знак их присутствия.

Когда солнце стало приближаться к зениту, Куин собрала всех на небольшую поляну рядом с лагерем. Посреди неё они сложили несколько крупных камней – своеобразный памятный знак. Рядом, в неглубокой могиле, покоилось тело лейтенанта Лока.

Да, несмотря на все усилия, Лок скончался ближе к полудню. Его внутренние травмы оказались слишком серьёзны. Хэдли заметил учащение пульса и холод на коже, Лок время от времени приходил в себя, бормотал обрывочные слова: “…доложите…mission…”, “…простите…”, а однажды глянул на Куин и Калеун, склонившихся над ним, и едва слышно вымолвил: “Вы… свободны…” – после чего затих навсегда, с лицом неожиданно умиротворённым.

Это была тяжёлая потеря. Все, хоть и знали Лока недолго, прониклись уважением к нему – в конце концов, он тоже рискнул жизнью вместе с ними, и от его воли зависело их присутствие здесь. Калеун долго плакала тихими слезами, закрыв ему глаза, затем взяла себя в руки и предложила похоронить его по обряду, сочетая традиции Федерации и своей веры.

Теперь могила была готова. Куин , держа шапку Лока, выступила вперёд:

— Мы собрались, чтобы проститься с лейтенантом Дераном Локом. Он был нашим проводником от Федерации Оурда. Человек сложный, но в критический момент он не дрогнул и до конца делил с нами опасность.

Хэдли, перевязавший по случаю рану свежей повязкой, тоже добавил:

— Лок мог нас контролировать, мешать, но вместо этого помогал спасать корабль. В кабине он прикрыл Конэрк собой… — Конэрк кивнула, подтверждая, и смахнула слезу. — Он отдал жизнь, в общем, как и мы, за общее дело. Мы это не забудем.

Конэрк тихо произнесла:

— Честный был мужик. Пусть покоится с миром.

Селла спросила шёпотом Калеун:

— А он попадёт к Эрауллюкс?

Калеун погладила дочь:

— Думаю, душа его найдёт покой в свободе, которую дарит богиня, да.

Теперь настал черёд Калеун. Она встала у могилы, лицо её просветлело, словно в ней говорила не она, а нечто большее. Все замолкли, слушая:

Калеун подняла руки к небесам, зажатый в правой руке медальон Эрауллюкс блеснул. Звонким, проникновенным голосом она начала речь:

— Друзья! Мы пережили ночь скорби и встречаем день надежды. Вчера каждый из нас потерял что-то: корабль, прежний путь, а кто-то — жизнь. Сегодня же мы обрели новое начало.