Мечников. Расцвет медицины (СИ) - Алмазов Игорь - Страница 22

— Хорошо, я это учту, — кивнул я. — Спасибо за информацию, Ярослав. Но в Хопёрске они меня уже не найдут. Скоро я окажусь рядом с ними. В Саратове. Меня пригласили в академию.

— Даже не знаю, поздравить мне тебя или посочувствовать, — покачал головой Ярослав. — Саратовская академия — приличное место. Оттуда вышло много способных лекарей. Один Александр Иванович Разумовский чего стоит. Многие считают его лучшим целителем Саратова. Вот только в таком месте тебя будет ещё проще найти. Так что будь внимателен.

Про внимательность мог бы и не напоминать. Я уже привык ждать опасность со всех сторон.

— О-о! Разумовский, говоришь? — протянул я. — А ведь мне доводилось с ним встречаться. Кажется, он сейчас работает главным лекарем в госпитале Саратова. Ты прав, человек действительно образованный.

Вот только в последний раз, когда мы с ним виделись, он помочь своему пациенту не мог. Но тут дело не в его навыках, а во времени, в котором мы живём.

Тогда он занимался лечением Лаврентия Кораблёва — брата нашего Ивана Сергеевича. У него сформировался рак лёгкого. Разумовский помочь ему не смог, зато мы со здешним главным лекарем смогли провести операцию и удалить опухоль вместе с лёгким. С тех самых пор Лаврентий прекрасно себя чувствует. Только от одышки иногда страдает, но это уже мелочи в сравнении с тем, что было ранее.

— Ладно, давай заканчивать с этой темой, — предложил я. — Насчёт Мансуровых и Саратова мне всё ясно. Однако ты хотел ещё и про лекарскую плиту мне что-то рассказать. Только прежде чем мы поговорим об этом, я хочу, чтобы ты понял, Ярослав. Нашему отцу нельзя знать о существовании этой плиты. Как только до него дойдёт, что изгнанные члены семьи владеют этим артефактом, он снова начнёт искать способы добраться до него.

— Знаю, — кивнул Ярослав. — Я ничего ему не скажу. Обещаю тебе. Правда, мне бы очень хотелось, чтобы плита отца и плита Олега в конечном итоге встретились.

— Зачем?

— Обрати внимание на неровную поверхность левой половины этой плиты, — сказал Ярослав и провёл рукой по камню. — Кто-то старался скрыть это, но у него ничего не вышло. При более подробном рассмотрении всё равно заметно, что эту плиту откололи от другой. Другими словами, эти два куска когда-то были единым целым.

Интересно… У меня были мысли на этот счёт, просто я не стал придавать им особого значения. Мне ведь доводилось взаимодействовать с двумя плитами. И их противоположные края действительно заставляют задуматься, а не был ли раньше этот камень одним целым?

— А в чём же её функция? — поинтересовался я. — Ты сказал, что изучил массу книг в засекреченном отделе. На что способна собранная воедино плита?

— Как я понял, она создана не для того, чтобы передавать витки друг другу или обмениваться ими внутри своего тела, — сказал Ярослав. — Это — лишь побочная возможность. Изначально она была создана для того, чтобы сила умерших членов рода не рассеивалась и собиралась в одном артефакте. Понимаешь теперь, Алексей? В этом камне содержится сила всех Мечниковых, кто жил до нас. Она настроена на нашу семью. И если соединить два куска плиты, можно получить доступ к этой силе.

— Ты понимаешь, насколько опасна эта информация? — прошептал я. — Если об этом кто-то узнает, обе половины нашей семьи могут оказаться в опасности.

— Поэтому я рассказал об этом только тебе, — ответил Ярослав. — Я знаю, что отец с Кириллом запросто могут затеять какую-нибудь аферу. А этого нам не надо. Очередной борьбы внутри рода Мечниковых некоторые члены семьи в конечном итоге могут не пережить.

— Тогда сохраним эту информацию в тайне от остальных, — заключил я. — Мы с тобой являемся представителями двух осколков нашей семьи. И как показала практика, только мы способны сохранять мир. Все остальные слишком склонны к конфликтам. Даже дядя может завернуть какую-нибудь интригу, если узнает, на что способна плита будучи собранной. Сейчас ради сына он готов пойти на всё.

Под зельем-энергетиком мы с Ярославом проболтали почти всю ночь. В итоге под утро он покинул наш дом и направился на вокзал, чтобы вернуться в Санкт-Петербург. Никто так и не заметил его присутствия. Я же решил не тянуть с переездом в Саратов.

Оставил дяде записку, что встречусь с ним уже в другом городе, затем сложил все свои вещи в сумку и усадил туда Токса. Перепроверил лишний раз, что в сумке лежит дощечка, найденная Доброхотом, и только после этого покинул дом.

Всё, больше в этот особняк я не вернусь. Уже сегодня сюда вселятся новые люди. Прошла целая эпоха! Хорошо хоть, что мы этот дом от проклятья избавили. А то было бы бесчестно продавать его другим людям, зная, что он может убить их в любую минуту. Хотя предыдущих владельцев это не останавливало! Они, наоборот, с большой охотой пытались продать этот дом любому дураку, который согласится. Цепляли покупателей заниженной ценой.

И по иронии судьбы таким дураком оказался мой дядя. Но ничего, в итоге после уничтожения проклятья ему удалось продать особняк за приличную сумму, которой хватит не только для покупки квартиры в Саратове, но и на несколько месяцев жизни ещё останется.

А дальше — будет видно. Разумеется, я продолжу им помогать.

Поезд «Астрахань — Санкт-Петербург» тронулся, я помахал на прощанье Ярославу и вышел с территории вокзала.

— Ну что, друзья мои, — прошептал я Токсу и Доброхоту, которые ютились в моей сумке. — Пора заканчивать все оставшиеся дела. На вечернем поезде уедем в Саратов.

Первым делом я направился на завод, где, как выяснилось, уже вовсю командовали Сеченов и Синицын. Попрощался со своими сотрудниками и пообещал, что буду сюда возвращаться.

А возвращаться мне в любом случае придётся. Сколько бы патентов не отхватил Александр Щеблетов, но завод всегда принадлежал только мне. А после моей «гибели» перешёл к Синицыну. Надо дать им с Сеченовым время, пусть адаптируются друг к другу. А дальше будет видно. Если кто-то из них решит перебраться вслед за мной, я найду им работу в новом филиале. Наверняка в Саратове тоже есть заброшенные заводы, которые я могу превратить в источник будущих лекарств.

— Алексей! — услышал я знакомый голос. Около завода меня поймал Игорь Лебедев.

— О-о! Ну здравствуй, дружище, — улыбнулся я и пожал Игорю руку. — Восстановился всё-таки? Мы с Кораблёвым много сил потратили, чтобы поставить тебя на ноги. Лихорадка больше не беспокоит?

— Нет, — покачал головой пиромант. — Я впервые за несколько недель проснулся бодрым. Ни лихорадки, ни слабости, ни тошноты. Знаешь, я бы, может, засомневался, что передо мной ты, а не какая-нибудь мёртвая кукла некроманта… Но такое лекарское дело может творить только Алексей Мечников.

— Ценю твои слова, Игорь, — кивнул я.

— До меня дошли слухи, что ты в ближайшее время покинешь Хопёрск, — произнёс он. — А судя по твоей сумке…

— Да. Уже сегодня, — ответил ему я. — Загляну в амбулаторию, решу оставшиеся вопросы и направлюсь в Саратов. И очень хорошо, что мне удалось пересечься с тобой перед отправлением. У меня есть для тебя серьёзная задача, Игорь.

— Какая же? — спросил он. — Только скажи — я всё что угодно сделаю. Ты мне уже несколько раз жизнь спасал. Теперь я твой должник навеки.

— Ничего серьёзного, — ответил я. — Мне просто надо, чтобы ты проследил за порталом в деревню кузнецов. Обязательно найдутся кретины, которым захочется «скоротать» время в том мире.

А если учесть, что там обитает дед Щеблетова, которого некротика превратила в огнедышащего дракона, то можно предположить, что и сам Александр найдёт причину воспользоваться порталом.

Против него лучше врага, чем Игорь Лебедев, представить трудно. Лёд против огня. Две противоположные стихии.

— Я понял, — кивнул Игорь. — Никого туда не впускать без твоего письменного разрешения.

— В целом, если Синицыну или Сеченову потребуется пройти через врата — им можешь довериться. Но больше никому. Я предупредил и эту парочку, чтобы они без надобности возможностями портала не злоупотребляли.