Дитя для двух королей (СИ) - Олешкевич Надежда "AlicKa" - Страница 15

– Складывается впечатление, что вы впервые встретились с проявлением дегры, – сказал правитель, распылив очередной лист.

– С вами многое у меня происходит впервые, – туманно ответила я и снова отвернулась к окну.

А там было на что посмотреть. Наш путь пролегал на возвышении, поэтому открывался чудесный вид на убегающую к горизонту реку, которая разрезала желтеющий весенний лес и еще цветущее бордовыми цветами поле. Солнце заливало все своим светом. Небо расщедрилось на рыхлые облака, приняв в свои просторы черные силуэты птиц.

Идиллия.

А ведь в этой стране бушевала война. Умирали люди.

– Ваши враги… – решила я задать интересующий меня вопрос.

– Советую не разговаривать со мной о всякого рода психах, – грубо перебил он. – Эндарог и его король – запрещенная тема.

– Между вами двумя что-то случилось?

– Я не понятно изъяснился? – черты лица Давира стали жестче, меня хлестко ударило его гневом.

– Понятно, – приложив ладонь к груди, прикрыла я глаза.

Попыталась справиться с ненормальными ощущениями. Это все из-за метки, это все она. И моя симпатия, значит, вызвана тем же?

Завозился линай. Я переставила клетку на свои колени, открыла дверцу и протянула внутрь пальцы. Все утро разговаривала с ним, но пока не гладила. Пора бы пойти на сближение.

Он навострил длинные ушки, вытянул голову, принюхался. Начал опасливо переставлять лапы, приближался. Коснулся носиком кожи.

– Иа! – издал малыш с ударением на последнюю гласную, снова понюхал. – И-иа.

Я погладила пальцами его по густой шерстке, как вдруг выдернула руку.

Укусил!

– Ийа-а, – грозно и даже чуточку воинственно произнес зверь, вернулся в дальний угол клетки.

Правитель среагировал. Достал из кожаной сумки мазь, подался ко мне.

– Все в порядке.

– Позвольте позаботиться о вас.

Я не стала отказываться. Давир внимательно осмотрел мой палец, поднес его к губам, будто от поцелуя заживет легче, потом нанес мазь.

– По приезду в замок заменю вам линая.

– Не надо, – потянула я руку на себя. – Зубастик просто не успел привыкнуть ко мне, но скоро все образуется. Он очень милый.

– Вы слишком добрая. Я бы на вашем месте уже пустил его длинный хвост на мех для своего плаща, а тельце бросил бы в псарню.

Я охнула от озвученной жестокости, но вдруг поняла, что это все сказано специально. Зверек прижал уши к голове, превратился в маленький дрожащий комочек.

– Ну вот, вы его напугали. Он вас теперь невзлюбит.

– Мне его любовь не нужна. Главное, чтобы относился к вам хорошо.

Я открыла рот, но не нашла слов. Да и не понадобилось. Скрипнула дверца клетки, которую я плохо закрыла, зверек выпрыгнул из нее, скрылся под сидением.

– Эй, куда ты? – наклонилась я и заметила боковым зрением шевеление рядом. – Нет, не надо, – перехватила руку Давира, который собрался воспользоваться своей дегрой. – Я сама.

Опустила голову ниже. Отыскала взглядом малыша. Улыбнулась ему.

– Не бойся, этот злой дядечка ничего тебе не сделает, я не позволю. Иди сюда.

Зубастик вжался в угол, спрятался за свои лапки.

– Не говорите больше таких страшных вещей, он теперь трясется, – грозно посмотрела я на правителя и опустилась на колени, чтобы достать зверька. – Маленький, хороший мой, иди сюда. Я тебя поглажу. Хочешь, покормлю той вкусной бусинкой?

Линай оживился, вытянул голову. Присмотрелся ко мне, даже сделал шаг навстречу.

– Давай, не бойся. Я не дам тебя в обиду. Никто не посмеет сделать из твоего чудного хвостика накидку для плаща.

Малыш начал двигаться ко мне. Удалось даже до него дотронуться, как карета вдруг подскочила, и он выпрыгнул из своего укрытия. Оказался на лавочке, потом метнулся на противоположную, вцепился когтями в мягкую спинку, начал бросаться из угла в угол, словно бешеный. Потолок, стены, дорогостоящая обивка, голова правителя, мое сидение… А я ловила, вытянув руки.

Нас сильно тряхнуло. Экипаж остановился, и я полетела вперед. Вскрикнула, вдруг оказалась прижата грудью к лицу Давира.

– Ваша ладонь на моей ягодице, – заметила отстраненно, будто меня не заботил сей факт.

Вторая лежала на пояснице, заставляя прогибаться в спине. Вроде бы не ласка, обычная реакция мужчины, который ловил падающую на него женщину. Но почему это возбуждало? И еще лицо так близко, только наклонись, попробуй на вкус мягкие губы, способные дарить немыслимое наслаждение.

– Вы понимаете, что я слышу отголоски ваших эмоций, моя леди? – с бархатной хрипотцой спросил он.

Я завозилась, попробовала отстраниться, но Давир вжал меня в свою грудь. И откуда это смятение? Взрослая уже, к тому же спала с ним. Наверное, именно поэтому оно и появилось. Ведь я в мельчайших деталях помнила, каким этот мужчина был в постели.

Дыхание не подчинялось. Я старалась не смотреть вниз, упиралась руками в его плечи. Боролась с внезапной реакцией. Однако чувствовала жар широких ладоней на своей коже, прямо через плотную ткань, и не могла не реагировать. Ожог останется, ей-богу!

– Это все из-за метки?

– Вы про что? Про ваше возбуждение или про отголоски эмоций?

Я сглотнула. Зачем же спрашивать прямо в лоб, нельзя как-то мягче? Я не настолько раскрепощена, чтобы обсуждать подобное.

– Про все сразу.

– Я с удовольствием ответил бы на ваш вопрос, – его рука двинулась вниз по бедру, – однако необходимо проверить, почему мы остановились. Дождитесь меня.

Я хотела сказать, что точно никуда не денусь, но увидела его взгляд. Речь шла о другом, о глубоком и интимном, о просьбе сохранить зародившийся во мне трепет и, вероятно, продолжить.

Давир отпустил меня. Черкнул что-то в блокноте, и линай завис передо мной в воздухе. Я взяла меховой комочек в руки, села на лавочку и принялась ждать, когда мужчина вернется.

Покусывала губы, улыбалась. Решила не задумываться о сути своей реакции на него, а просто наслаждаться моментом. Ведь нам двоим выделено не так много времени. Потом я исчезну. Правитель же останется здесь. Так почему бы не создать больше приятных воспоминаний, которые можно будет прокручивать в голове?

Дверца распахнулась, и улыбка стекла с моего лица.

– Идем! – тихо сказала Верда, до сих пор облаченная в одеяние служанки, схватила меня за руку.

Правда, не обнаружила черного кольца на пальце, и взгляд ее стал просто убийственным.

– Я его не нашла, – выдала я поспешно. – Искала целое утро, но нигде его не было.

– Ты!.. – зло процедила она и повернула голову на приближающиеся мужские голоса. – Я снова за тобой приду, и только попробуй его не вернуть.

Дверца закрылась, и почти сразу открылась с другой стороны. Давир напоролся на мой напряженный взгляд, осмотрел пустую карету.

– Что-то произошло?

– Н-нет, – встревоженно ответила я. – Что могло произойти? Вас не было пару минут, всего-то.

– Значит так, пойдемте со мной, – протянул он руку, предлагая выйти на улицу. – Ни шага от меня и находитесь в пределах видимости. Моя леди?

– Да, я поняла, – вложила пальчики в его ладонь и ступила на запыленную дорогу, подняла голову на возвышающуюся перед нами каменную стену.

– Обвал, – пояснил Давир.

– Охо-хо, мой повелитель, говорю же, раньше никогда такого не было, – подошел к нам кучер, почесывая затылок. – Сколько ездил этой дорогой, всегда тихо, мирно, спокойно. Хоть в дождь, хоть в снег. Разворачиваемся?

Мужчина сжал мои пальчики, словно не хотел выпускать. Все же убрал руку и достал блокнот. Пару быстро выведенных рун, несколько вспышек алым, и небольшие камни начали взрываться друг за другом. Приходили в движение, рассыпались в мелкую крошку, но на их место скатывались новые. А я тем временем искала взглядом, где спряталась Верда.

Окрестность хорошо просматривалась. С одной стороны шел покатый склон, покрытый высокой травой, с в другой – отвесная скала. И куда она подевалась? Неужели ехала с нами? Или у монахинь имелись еще какие-то фокусы вроде пространственных тоннелей?