"Фантастика 2025-71". Компиляция. Книги 1-10 (СИ) - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 26

— Такова твоя сила? — тихо спросила я демона.

— Да. А что, не устраивает?

— Она страшна.

— А разве ты не должна внушать страх своим врагам? Ты ведьма. Ты — такая же… Все жаждут власти, так вот — бери! Покажи им, что ты владеешь ими!

— Слушайте меня! — крикнула я в микрофон.

— О, великая! Великая говорит! — завыли толпы.

— Закройте рты, и да не изойдет ни одно слово из уст ваших в течение ближайшего часа!

Вот это да… Какая наступила тишина. Только нервно прозвенела гитара, выпав из рук гитариста.

— Слушайте мое повеление вам! Бросьте пить, курить и употреблять наркотики! Прекратите беспорядочные половые сношения со случайными партнерами! Пользуйтесь зубными щетками не реже двух раз в сутки! Вступайте в профсоюзы и не забывайте платить налоги…

— Летайте самолетами «Аэрофлота», — ехидно подсказал демон. — Че ты такую лажу гонишь?

— Отвали, баклан, — процедила я сквозь зубы. — У меня же теперь власть, что хочу, то и ворочу.

— Ай, молодца! — только и сказал шлемоголовый. — Быстро все переняла. Ну что ж, тогда свободна!

Он хлопнул в ладоши, и я…

Оказалась в библиотеке.

Только не в той, в которой приходилось работать. Это была Библиотека. Как сказал бы Платон, это была субстанциональная идея Библиотеки, включающая в себя все мыслимые библиотеки Вселенной. Ее стеллажи тянулись в бесконечность, где-то там искривляясь, словно лента Мебиуса. Читальные залы возникали, подобно сверхновым звездам. Книги были непредсказуемы, как траектория нейтрино. Газеты издавали сами себя, аккумулируя рассеянную информацию, как солнечные батареи — свет. Процессии из неисчислимых каталожных карточек жили собственной жизнью, периодически сверяясь с законами библиотечно-библиографической классификации, столь же непреложными, как постулаты Бора.

Моя насквозь книжная душа зашлась от тихого восторга. Если я только что побывала в аду, то вот он — мой библиотечный рай! Обетованная земля… Пустите меня туда! Я так давно не классифицировала общественные науки!…

— Я предполагал, что знакомая атмосфера тебя успокоит, потому и решил вручать тебе свою силу после демона. Он все-таки ужасный грубиян и похабник.

За старинной кафедрой с регистрационными формулярами сидел печальный остроухий эльф в скромном сером халатике. Он близоруко щурился, перебирая карточки, не забывая при этом быстро и внимательно поглядывать на меня.

— Халатик у тебя симпатичный, выглядит свежо, — заметил он.

Ах да… Как же я не обратила внимания? Действительно, мой рокерский прикид успел смениться на рабочий халат веселенького голубого цвета. Хоть сейчас — заниматься расстановкой книг!

— Как здесь спокойно, — сказала я, чтоб не затягивать паузу.

— О, это относительное спокойствие! — заверил эльф, встал и повел меня между тесно стоявшими стеллажами. — Книги — это странная цивилизация. Ты думаешь, что они молча пылятся на полках, а они меж тем ведут войны друг против друга, заключают перемирия, засылают шпионов во враждебные лагеря… Они могут терять голову, ох, пардон, обложку, от любви или ненависти, впадать в депрессию, страдать от жучков-древоточцев… Нет существа более страстного, непредсказуемого и непонятного, чем книга.

— Я это понимаю…

— Это все от магии Слова и Знания. Знание — сила, это поняли даже ваши человеческие философы, правда, они сумели использовать только самую малую часть этой силы… И то, что слово — могуче, многим известно. Но немногие знают, как управлять этим самым могучим словом. Ты — будешь знать.

Мы стояли перед стеной, на которой висела огромная карта звездного неба. За спиной Библиотека перешептывалась миллионами своих книг, и язык ее был древним и непонятным.

— Красиво? — спросил эльф, указывая на карту.

На карту? Нет! Оказывается, это действительно звездное небо медленно двигалось и мерцало перед моими глазами.

— Это чудо…

— Нет. Это Знание. Оно твое. Возьми.

От бархатной черноты отделилась одна нестерпимо яркая точка и понеслась прямо ко мне. Я протянула руку.

— Я поймала звезду!

— Будем считать, что так, — загадочно усмехнулся эльф.

Он снова вел меня бесконечными дорогами книжной премудрости, выложенными гранитом науки, освещенными светом точного знания. В конце концов я устала и присела на диван в каком-то из читальных залов. Эльф протянул мне толстую книгу в глянцевой обложке.

— Полистай, отдохни, а я, пожалуй, пойду. У меня еще столько проблем с реклассификацией…

Книга была чудесной. Фотоснимки горных пейзажей, альпийских лугов, ботанических садов, заросших розами и секвойями, казались просто живыми… А потом я увидела снимок того самого лесного озера, возле которого ждали меня Призванные и с которого все и началось.

— Хочу туда, — сказала я. И мое желание исполнилось. Снова озеро, только вечер совсем уж поздний. И мне немного холодно в легонькой блузке, юбке да к тому же босиком. Но, может быть, костер еще горит и я смогу отогреться…

Костер почти догорел, однако под белесым пеплом красноватые угли вовсю пышут жаром. Возле костра кто-то из моих Призванных заботливо оставил широкий меховой плащ, и я сажусь на него, протягиваю к костру ладони. Тишина и одиночество — это ваш последний дар, Тринадцать?

Тринадцать…

Но ведь тринадцатого не было.

Человек… Говорят, он всегда опаздывает.

Словно в ответ на эти мои мысли раздаются мягкие шаги. К костру подходит мужчина, на первый взгляд обычный мужчина, с охапкой сухих веток в руках. Бросает ветки возле тлеющих углей, чуть виновато смотрит на меня…

— Извини, я всегда опаздываю, — говорит Авдей.

Мой мозг отказывается комментировать это разительное сходство. Я просто потрясена и ничего не могу сказать. Он пожимает плечами и принимается подкладывать ветви в огонь. Пламя, сначала робкое, начинает гудеть, рассыпая искры.

Авдей (нет, тот, кто похож на него!) садится рядом со мной. Смотрит на пламя, обхватив руками колени.

— Так и будем молчать? — наконец спрашивает он, не повернув головы.

— А… я не знаю. Для меня это так неожиданно…

Теперь он смотрит на меня. Глаза… Они те же самые, благородно-нефритовый цвет. И блики пламени.

— Что неожиданно? — терпеливо повторяет он. — Обряд Тринадцати? Разве не ты сама решилась провести его?

— Сама, только я думала, все произойдет иначе… Ну, мне рассказывали о том, что это настоящая оргия, если ты понимаешь, о чем я…

— А, это! — он просто улыбается. — Ведьмы такие фантазерки, вечно напридумывают что-нибудь жуткое. Да и потом, все эти россказни мы сами просим их распространять. Чтоб все подряд чародейки не ринулись просить у нас Силу. Ты представить себе не можешь, сколько у нас отнимает каждый такой Обряд. Надеюсь, что тебе Сила нужна не для глупостей.

— Я должна спасти… одного человека. И свою жизнь тоже, но это не главное… А знаешь, ты очень на него похож.

— На кого?

— На человека, которого я люблю. Я потому так удивилась в первую минуту.

— Сейчас уже не удивляешься?

— Наверное, это какое-то твое дополнительное свойство — принимать облик, который дорог… в данном случае мне.

— Нет, — в его глазах читается спокойствие. — Я такой, какой есть. Просто иногда бывают совпадения.

Пламя становится ярче, а вечер темнее. Над озером повисает серебряно-розовый серпик месяца. Соловей поет так, что его трель рассыпается, как хрустальные бусинки.

— Знаешь, я всегда мечтала о таком вечере у костра. Чтобы тишину можно было пить, как вино, и пьянеть от счастья… просто быть. Я только теперь поняла, что ничего не умела делать: ни видеть, ни слушать, ни говорить, ни любить… Я не понимала, что такое — быть настоящей ведьмой.

— Теперь понимаешь?

— Да.

— Хочешь, я почитаю тебе стихи?

— Свои?

— Это неважно…