Совершенно несекретно (СИ) - Иванов Дмитрий - Страница 12

— Ситуацию взяли под контроль. Справились! — морщится Миркасымов, явно не желая дальше развивать тему. — Вызвали милицию, задержали зачинщиков. Накажем!

— Я тоже считаю, надо усилить меры безопасности. Нельзя допускать новых межнациональных конфликтов, — решил высказать своё мнение я. — А то молодёжь у вас горячая, — и я демонстративно для Леночки потёр пострадавший подбородок. — Только что убедился… Предлагаю прямо в тех местах, где живут турки, постоянную военную охрану выставить, пока всё не успокоится. А лучше вообще эвакуировать граждан, если им реально грозит опасность.

— Почему, Толя, так думаешь? — Власов внезапно стал серьёзным и пристально посмотрел на меня, требуя ответа.

Почему-почему… Попаданец я, и знаю, вот почему!

— Логично же, — не моргнув глазом, отвечаю я. — Если были жертвы, а уже кто-то погиб, то могут быть рецидивы. А то полыхнёт… Как в Сумгаите, например. Лучше дуть на воду, чем обжечься.

— Мирахат, — Власов единственный, кто обращался к первому без отчества. — Сделай милость, поговори с Нишановым. Он же здесь, в Москве. По опыту знаю: Толя редко ошибается!

«Нишанов — сейчас первый в Узбекской ССР, и он, оказывается, тоже на съезде», — понял я. Но вот интерес Власова к моим словам и его последняя фраза меня напрягли. Конечно, не докажут, что я пророк, но приятного мало. С другой стороны: не попытаться спасти людей, раз уж я с такими важными людьми знаюсь… Да и особых секретов я не раскрыл, просто предупредил, что такое может быть.

Миркасымов молча кивнул, но по лицу было видно, что разговор его напрягает.

— Да, кстати, по поводу национальных волнений. А вы слышали, что вчера в Литве тоже декларацию о государственном суверенитете приняли? — пришёл на помощь первому секретарю Ташкентского обкома партии я.

— Дурдом! — моментально отреагировал Мирхаджиевич. — Сначала Латвия, теперь Литва. Слышал! Оказывается, они оккупированы, их завоевали!

— Даже если и так… Завоевали? Эка невидаль, а что в этом странного? В Европе есть территории, которые переходили от страны к стране десятки раз. Более того, все нынешние границы — продукт войн и конфликтов! — неожиданно смело высказался по острой политической теме историк Эркин Юсупович! — Мало ли кто кого завоевал. Проиграл войну — потерял суверенитет. Это во всём мире так! Вон американцы, например, Техас у Мексики отняли в прошлом веке — и ничего! Сильный всегда прав!

Э! А ведь дядя уже нарезался! Всего-то минут двадцать прошло.

— Да что далеко глядеть, — подхватил Миркасымов, явно довольный сменой темы. — Я вот был в апреле в Данциге… И то, что он теперь польский — тоже результат войны!

— Да, только русские не вывозили всех латышей и литовцев, когда их якобы завоевали. А поляки всех немцев выселили! А кого не выселили, сразу отправили на принудительные работы. И ничего — никто ни о какой оккупации не говорит! — поддержал земляка Эркин Юсупович.

— Нет тела — нет дела, — по-прокурорски поддакнула Леночка, слушавшая разговор с неподдельным интересом.

Похоже, у её мужа появился реальный шанс уйти из ресторана целым. Правда, если вовремя сбежать додумается.

— Литовцев вообще шведы завоевали, а Пётр первый выкупил земли после выигранной войны. То есть они купленные, а не завоёванные, — блеснул историческими познаниями я.

Единственный, кто не принимал участие в беседе, был крепыш, с которым я конфликтовал у входа. Его роль понятна: принеси-подай, ну и, может, охрана Миркасымова.

Принесли горячее, и разговор ушёл на окончательно нейтральные темы вроде побега хоккеиста Могильного в США или избрания мисс Москвы. Тут я не упустил случая вставить слово и с гордостью упомянул, что в Красноярске мы своих красавиц выбрали раньше, чем в столице.

Попытался было поднять и ещё одну интересующую меня тему про подавление митингов в Китае, но интереса она ни у кого не вызвала. Впрочем, оно и понятно: Китай сейчас особо никого не интересует — слаборазвитая, маловлиятельная страна. Правда, Власов проговорился, что Горбачёв неудачно в эти дни посетил Китай. Якобы чуть ли не по его вине миллион человек вышло на демонстрацию, и нашему генсеку пришлось даже раньше улететь.

— Поехали в гостиницу? — шепнула мне Лена, которая, выпив «Барливайна», стала заметно смелее — моя коленка была уже дважды оглажена, и будущее наших отношений приобрело интимные оттенки.

Откланиваюсь и прощаюсь со всеми. Даже с молчуном-помощником, имя которого я так и не узнал. Старшие товарищи отнеслись к нашему уходу с пониманием — мол, дело молодое. Завидуют, наверное, молча мне, а я судорожно ищу повод соскользнуть, не обидев при этом Лену.

Нам с собой дали вторую бутылку пива, шашлык, уже подостывший, и рыбную нарезку.

Вернее, не дали, ведь я сам шашлык и нарезку заказал, но получилось, что дали. Платить-то, наверное, Власов будет.

— Ты же один в номере живёшь? Я у тебя, пожалуй, душ приму. Соседка, зараза, житья не даёт. По каждой мелочи ссоримся, — жалуется по дороге подруга.

«А измена всё ближе и ближе. Да и черт с ней! Чему быть, того не миновать!» — мысленно настраиваюсь я. Такси искать не буду, тут пешком недалеко. Прогуляемся по вечерней Москве. Может, Леночка протрезвеет, и я ей буду нравится меньше.

— Эй, пацан! А ну-ка сюда иди! — при выходе из ресторана меня встречает мужик лет тридцати. Ничего особенного он из себя не представляет, но вижу плохой знак: рядом с ним стоит та самая дамочка, которая хотела меня соткой облагодетельствовать. Вечер перестаёт быть томным.

— Мужчина, вы себя в руках держите, — произнес я ровным тоном, осматривая окрестности в поисках такси и припоминая, сколько же обещал меня ждать таксист-комерс? Но похоже, тот уже уехал.

— Толя, что им надо? — тревожно спросила Лена.

— Ты зачем к моей жене приставал в ресторане? — мужик немного нетрезв и реально разъярен.

Я приставал? Нет, ну ты скажи! И что делать? Сказать, дяде — мол, твоя милаха сама ко мне в штаны лезла и деньги предлагала за интим? Как-то не по-джентельменски, да и как перед Леной потом оправдываться? Умолчал я в ресторане про этот факт домогательства, и теперь выглядеть буду уже некузяво.

— Не знаю зачем, но ваша жена вам соврала, — холодно говорю я подошедшему ко мне почти вплотную мужику, у которого наверняка уже давно ветвистые рога.

— За грудь меня хватал! — то ли жалуется, то ли хвастается дамочка.

— Толя, что он такое говорит⁈ — голос Лены леденеет.

— Нечаянно получилось! Она сама ко мне лезла! Ещё и деньги предлагала! Сто рублей! — не вижу смысла выгораживать больше эту паскуду я.

— Что? — обманутый, скорее всего, не единожды муж бьёт мне кулаком в лицо.

Я не блокирую удар, лишь немного уклоняюсь, чтобы он не повредил мой фейс, который сегодня чего-то вызывает у женщин не те чувства, что обычно. Пусть пар выпустит, а побитых… обычно женщинам жалко.

— Что ты брешешь⁈ — яростно кричит женщина и бьёт меня сумочкой. Разумеется, тоже без особых успехов.

Да ещё и сумочка расстегнулась, и из неё повалились разные дамские хохоряшки: тушь, помада, ключи, яблоко, открывашка, прищепка, открывашка, гематогенка… ещё одна открывашка — две открывашки! Женщина склонилась и стала собирать вещи, а я невольно уставился на её обтянутые тонким платьем соблазнительные округлости.

— Ты куда смотришь⁈ — мужик ещё раз пытается ударить меня.

На этот раз я не церемонюсь и бью в ответ. Не кулаком. Ладошкой. Получилась этакая звонкая пощёчина! В будущем, если будут соревнования по этому виду спорта, уверен, у меня будет шанс на успех и там. Мужика сносит с ног.

— Толик! — летит к нему жена, бросив сумочку.

Ещё и тёзка. Что же ты такой олень-то?

— Эх ты, Толя! А я-то… эх ты! — слышу я обвиняющий приговор от прокурорши.

— Что? Да я правду говорю! Сто рублей мне давала! — психую я.

— Да тебе и рубля много! Прощай! — Лена разворачивается и уходит.

С таким прейскурантом я не согласен, как и жаль терять секс, на который я почти уже был готов. Но при этом, как ни странно, в душе чувствуется облегчение.