Меткий стрелок (СИ) - Вязовский Алексей - Страница 17

Ладно, поторгуемся для вида.

— Триста долларов и мне нужно будет съездить в Шайен на пару дней

— Только через две недели, как все успокоится — быстро произнес мэр, улыбнулся в бороду — Лови

В мою сторону отправилась желтая латунная звезда. Поймал на лету, не опозорился.

Глава 9

Как только мэр, передав мне ключи от офиса шерифа, ушел, я первым делом отправился к коновязи. Посмотреть на свой первый трофей. Точнее трофеи. Лошади бандитов стояли смирно, только фыркали и мотали головами, пытаясь избавиться от мошкары. Две пегие кобылы и один жеребец. Черный, с лоснящейся кожей.

Подошел Джозайя. Потом подтянулся Росомаха.

— Спасибо, мистер Уайт — негр бросился целовать мне руку — Вы спасли мне жизнь!

— Собирай свои вещи. Я переговорил с Мейбл, она тебя отпускает.

Негр обрадовался, заулыбался.

— А ты… — я повернулся к Томми — Подходи завтра в офис. И побрейся!

В сомнении посмотрел на шевелюру Росомахи. Ничего не сказал. Хотя парню не мешало бы подстричься.

Уже вместе мы начали смотреть лошадок. Пегие были послушные, тянулись мордами ко мне. В седельных сумках было почти пусто — какие-то походные мелочи, белье. Я подошел к жеребцу. Тот косил не мяня черным глазом, бил копытом. Вороная масть, на боку — свежий шрам от пули. Прямо, как у меня на плече.

— Успокойся, чёрт, — пробормотал я, но жеребец оскалился, будто понял. В его сумке нашли лишь патроны россыпью к револьверу, да фляжка с водой.

— Двухлетка — уверенно произнес Джозайя — Недавно под седлом. Еще подрастет, наберет веса.

— Вот что… — решился я — Веди их в офис шерифа. Там есть куда их пристроить?

— Своя конюшня. Колодец. Там все есть.

— Отлично — покивал я, протягивая ключи негру — Я тебя догоню, как соберу свои вещи.

Дверь скрипнула, словно протестуя против моего появления. Я шагнул внутрь, и пыль, взметнувшаяся с пола, заставила меня закашляться. Офис в Джексон Хоуле оказался точной копией моих ожиданий: заброшенный, пропахший затхлостью и безнадегой. Слева — кабинет шерифа, справа — две камеры, решетки покрыты ржавыми пятнами, словно кровь, которую никто не удосужился оттереть. В центре здания было «присутствие» — длинная стойка конторщика, несколько стульев. Внутри ни души, только паутины на окнах.

— Добро пожаловать, шериф — сзади раздался голос Джозайи. В руку сам по себе «прыгнул» Кольт, я резко обернулся. Негр в поношенном фартуке и с метлой в руках стоял в углу.

— Никогда не стой вот так у меня за спиной!

Какой же я нервный стал всего за полтора месяца…

— Хорошо, хозяин

— И не называй меня хозяин

— А как же называть? — удивился Джозайя

— Шеф

— Чудно

Я огляделся. Банноки до офиса не добрались. Стекла целы, оружейный сейф возле стены тоже в сохранности, заперт на замок. Перебрал несколько ключей, открыл. Два ремингтона с поворотно-крановым затвором, один винчестер. Несколько пачек патронов. Револьверов не было вообще. В ящик я сразу убрал оружие, взятое с ковбоев, запер створку. Одно дело сделано, можно обустраиваться.

Зашел в кабинет шерифа. Бедность и бедность. Продавленное кресло, два колченогих стула, старый, обшарпанный стол. На стене висела книжная полка, на ней стояло несколько папок с бумагами и пяток запыленных томов.

Прошелся пальцем по корешкам книг на полке. «Уложения территории Вайоминг, 1876» — шрифт выцвел, страницы слиплись от сырости. Ни единой закладки, ни пометок. Свод законов, который никто не открывал годами. Рядом с полкой была приколота карта Джексон Хоула и окрестностей. Нашел гору Змеиный Клык. Да, есть такая, не соврал судья.

Подошел к камерам, толкнул решетку. Скрип наполнил тишину, словно стон. Обезьянник как обезьянник. Сто лет пройдет — ничего не поменяется.

— А где жил Мак-Кинли? Где его родственники? На похоронах никого не было

Джозайя почесал в затылке:

— Старый шериф пришлый был, про себя ничего не рассказывал. А жил он в пристройке — негр махнул рукой в сторону окна — Позади офиса.

Я вышел из здания, обошел его справа, заглянув попутно в конюшню. Пегие лошадки стояли в стойлах смирно, а вот вороной лез мордой к Звездочке. Та фыркала и била копытом. Надо ее перевести подальше от наглеца — благо мест в конюшне много. Дойдя до пристройки, я осмотрел жилище Мак-Кинли. Тут тоже было все очень бедно. Кровать, шкаф, тумбочка. Плюс таз под наливным рукомойником. Никаких личных фотографий, документов. Книг тоже не было. В шкафу висела кожаная куртка, пара брюк, одна сорочка. Правда все выглаженное и чистое. И что мне делать с вещами? Решил, что отдам в церковь пастору Элиасу.

В тумбочке лежал черствый хлеб, вяленое мясо. Тоже не густо. Я решил, что столоваться буду по-прежнему у Мейбл. А ночевать буду тут.

Сразу встал вопрос — где спрятать судейское золото? Я обошел пристройку, простучал рукояткой Кольта полы и стены. И с удивлением обнаружил тайник. Под кроватью одна из досок сдвигалась влево, открывая небольшое углубление. В ямке находилась связка ключей, в которой я опознал дубликаты от офиса, камеры… А еще жестяная коробка — внутри нее я нашел триста долларов ассигнациями, а еще листок со списком фамилий и адресов. Последние шли без каких-либо пометок и охватывали почти все штаты — всего сорок две строчки. Мне стало любопытно — что бы это могло быть? Какие-то знакомые Мак-Кинли? Бывший сослуживцы? И ведь спросить некого!

Я спрятал судейское золото в тайник, закрыл доску. После чего задумался над тем, чтобы поставить в пристройку нормальную дверь. И решетку на окно. Ведь пинком можно все тут открыть и войти. Терять свою «путевку» в светлое будущее я совсем не хотел.

Солнце клонилось к закату, когда дверь офиса распахнулась без стука. Я поднял голову от свода законов, который наконец-то перетащил на стол из-под паутины. В проеме стоял высокий мужчина в коричневом костюме, слишком новом для этих мест, с блокнотом в руке. Шляпа с пером, на лице — круглые очки. Явно столичная штучка, похоже из Шайенна или бери выше — столицы.

— Шериф Уайт? — очкарик улыбнулся, будто мы старые приятели. — Патрик О’Хара, газета Дейли Сан, Шайен. Хотел обсудить нападения банноков. Говорят, вы возглавляли ополчение?

— Вранье! — коротко ответил я, углубившись в законы Вайоминга

О’Хара прикрыл дверь, не спросив разрешения, и сел на стул напротив. Его взгляд скользнул по книгам на столе.

— Мои источники говорят, что это вы организовали защиту ратуши. Кстати, у вас странный акцент. Откуда вы?

Ну вот. Мои мягкие «р» опять вылезли наружу. Буду отмалчиваться.

— Я такой акцент слышал у жителей Форт Росса во Фриско. Вы русский?

Увы, с репортерами молчание не работает. Надо что-то иное.

— Значит, вы бывали в Калифорнии? — поинтересовался я, пытаясь перевести разговор на другую тему. И вот это уже сработало. О’Хара заулыбался, начал рассказывать про свои путешествия по Америке, про репортажи, интервью, которые он писал. Как говорится, любовь к себе — это роман, который длится до конца жизни. Я уже думал, что тема банноков не всплывет, но тщетно. Патрик внезапно вспомнил о цели своего визита, опять насел на меня.

— Что по вашему мнению правительство должно сделать с индейцами?

— Отменить политику резерваций и вот эти несправедливые постановления Конгресса — я постучал костяшкой пальца по своду законов — Акт о переселении индейцев, Закон об отношениях с индейцами, Гринвилльский договор. Нужно строить отношения с банноками и другими племенами на равноправной основе, включать их в общество, давать доступ к образованию, нормальной работе…

— Ничего себе! — О’Хара даже приподнял очки, разглядывая меня — Шериф-либерал! Первый раз такое вижу. На ваших же глазах банноки убивали жителей города, снимали скальпы!

— … насиловали и грабили — подхватил я мысль репортера, радуясь, что разговор ушел далеко от моей личности — Но подумайте вот о чем. Жить надо будущим, а не прошлым. А невыученные уроки истории приводят к тому, что ошибки, за которые приходится платить кровью, повторяются и повторяются. Сейчас банноков загонят обратно в резервацию, взрослых поубивают или возьмут в заложники. Но вырастет новое поколение, которое ненавидит белых. И заслуженно ненавидит.