Г.Р.О.М. (СИ) - Киров Никита - Страница 16

Сейчас он выберет удачный момент, ударит, заберёт золотишко и сбросит её в реку, не заботясь, жива она или нет. И кто знает, сколько таких случаев было? Не удивлюсь, если в той жизни убитых было больше. Сам Дмитриев количеством жертв не бахвалился. Но раз это так, значит, нет никаких сомнений для меня самого. Раньше разберусь — больше людей выживет в будущем.

Впереди раздался громкий пьяный смех. Мужик молчал, а женщина смеялась. Сам я держался в тени, скрывался, когда мимо проезжали редкие машины, чтобы не осветили фары, и упрямо шёл за ними. Молоток я уже достал, держал наготове. Гладкую рукоять, обмотанную изолентой, придерживал голой рукой, особо не парился насчёт следов. Это в кино могли снять отпечатки с чего угодно, хоть с яблока или булки хлеба, в реальности это намного сложнее, нужен чёткий отпечаток на гладкой поверхности, не смазанный. А сам молоток не тот, что лежал у дяди Юры в прихожке, он его хватиться, а другой, из кладовки, более увесистый, советский.

Вот и мост, видно его силуэт на фоне воды. Дождь продолжал лить, моя джинсовая куртка промокла насквозь, а Ювелир и пьяная женщина уже шли рядом со ржавой оградой. Внизу — спокойная река, в темноте она казалась чёрной.

На том берегу видны пятиэтажки. Свет во многих окнах уже не горел, ведь время уже за полночь. В общагу я точно не успею, да и нельзя, надо и об алиби ещё позаботиться, придумывать его на ходу…

Пьяная уже не смеялась, кажется, она окончательно окосела.

— А куда мы идём? — заплетающимся языком спросила она. — Вызовите мне такси. А вы кто?

Сейчас мужик её ударит, он уже полез под дождевик. И в ограде в том месте как раз дыра, кто-то выломать оттуда прутья. Не придётся перебрасывать сверху. Он специально приводит сюда? Хитрый гад, хотя потом он так рисковать не будет, сменит тактику, будет нападать в разных местах. Но сколько жертв он уже привёл сюда?

Пора.

Я пошёл быстрым шагом, больше не скрываясь. Звуки моих шагов по доскам слышались отчётливо.

— Э! — взревел я как можно громче. — Вы чё? Ну-ка стоять!

Ювелир вздрогнул и спрятал молоток, а женщина обернулась.

— А ты кто? — с недоумением спросила она, вглядываясь в темноту.

— Муж твой, ёпрст, — нашёлся я. — Не узнала? Да я тебя…

Она явно лукавила, когда говорила, что незамужняя. Поэтому без лишних слов она развернулась и припустила по мосту как можно дальше от нас, только топот слышно. Через десяток метров она упала, но резво вскочила и вскоре скрылась на том берегу. Угроза встречи с мужем напугала её до усрачки, так что смотреть на дальнейшее она точно не будет.

— Мужик, в натуре, я её просто провожал, — начал оправдываться Ювелир. — Чтобы не напал никто, отвечаю.

Убийца, но трусливый. Впрочем, все они на самом деле трусы, поэтому и нападают только на слабых.

Ну а молоток в его руке говорил о многом. Пока он пытался сообразить, что к чему, я напал. Бац! И добавил ещё. Он начал плыть, шататься, махнул рукой, только дождевик зашелестел.

Ну чего, самому-то не так приятно получать молотком? Ювелир ударил ещё раз наотмашь, я отошёл, спасаясь от удара, и нанёс ещё взмах, самый удачный.

Он как мешок с дерьмом повалился на доски и больше не дёргался. Готов, удачно попал. Так, ну, моё личное кладбище не такое большое, как у матёрых ментов, следователю вообще стрелять не нужно.

Но оно всё равно есть и открыто давно, ещё в первой командировке на Северный Кавказ, да и Басмач отправился в ту же копилку. И этого я тоже не жалел. Наоборот — сколько плохого он больше не сможет совершить. Ведь убить он мог намного больше, чем тогда нашли тел.

Но размышлять об этом некогда. Я скользнул в карман под его курткой, достал оттуда толстый кожаный кошелёк. Теперь другой вопрос, но очень важный: река служит границей между двумя административными районами. И убит Ювелир на той половине моста, которая находится на территории Атамановского РОВД.

А там работает старший опер Седов, очень въедливый мужик, я как раз успел его застать. Он вполне может найти хвосты. Маловероятно, но недооценивать его я не буду, повидал я всякого, умелый опер щёлкал такие дела, которые на первый взгляд было невозможно раскрыть.

Лучше бы дело ушло в Железнодорожный РОВД, для этого надо оттащить тело чуть дальше. Правда, за тамошними сотрудниками водится одна неприятная привычка: если они приедут раньше, то просто могут перетащить труп к соседям, так уже делали, и не один раз.

Поэтому выход один.

Я спихнул труп в реку через дыру в ограде. Тяжёлый гад, но много времени у меня не ушло. Раздался всплеск, а я уже уходил, не оборачиваясь, только молоток вышвырнул подальше вместе с пустым кошельком, а деньги переложил себе в карман.

Сколько там — пока не смотрел, но должно быть прилично. Как он однажды признался на допросе, он опасался, что придётся внезапно лечь на дно или уехать из города, поэтому носил с собой во время охоты наличные. В любом случае пачка купюр приятной толщины. А куда их ещё? В воду выбрасывать? Вот менты подумают, что какой-то дурак его убил, деньги на теле оставил, и прикарманят находку себе. Или их начальство выберет те купюру, что уцелели в воде, и заберут, они не брезгливые. А мне бабки пригодятся.

Только на берегу огляделся, посмотрел, но тело уже ушло под воду, ведь трупы тонут быстро. Всплывёт через пару дней, но течение отнесёт его дальше, а там как раз река поворачивает. Так что тело может вынести на берег у гаражей как раз в Железнодорожном районе. Перетащить его незаметно не выйдет, придётся им самим расследовать. А что, где и кого искать, они ни в жизнь не найдут.

Я уходил, но возвращался не в общагу. Сначала даже подумал, а не вернуться ли к дому Ювелира? У него там сейф с золотом, где он хранит не только трофеи и свою продукцию, но и купленные слитки с пробой, нашли тогда при обыске. И камни там были. Он всегда прибеднялся, мол, не он такой, а жизнь такая, но средства у него водились.

Вот только этот риск сейчас не оправдан. Дом старый, скрипучий, кто-то из соседей может меня заметить, а потом рассказать следователю, что кто-то ходил по комнате ночью. Не нападать же мне на постороннего человека? Да и на рожон я лезть не привык, хотя не всегда удавалось действовать аккуратно, раз уж пристрелил Басмача.

Но жадность фраера сгубила, как говорится, и на этом можно прогореть.

Много толку будет от моих планов, если меня упекут за решётку, когда менты выяснят, кто убил Дмитриева. Расчёт простой: городские ювелиры друг друга знают, среди них быстро распространится слух, что кто-то продал кучу «рыжья», как называли золото уголовники.

Да и узнать они могут стиль коллеги, если кто-то им принесет такое, не захотят рисковать, ещё и сдадут в милицию. А скупщики краденого не будут работать с человеком со стороны без рекомендаций знакомых, сразу подумают, что это мент.

Я точно знаю, что будет, и как искал бы злодея сам. Опера сразу начнут прочёсывать коллег Ювелира, скупщиков, которые они знают по именам, ломбарды и рынки. Начнут спрашивать, не приносил ли кто-нибудь награбленное. Кто-то обязательно выдаст меня или расскажет слухи, даже если сам спешно переплавит всё скупленное.

Рано или поздно могут указать на меня, ну а продавать по колечку, чтобы не палиться — потеря времени, когда надо будет заниматься другими вещами. Да и не дело это — надеяться, что пронесёт, продумывать надо все варианты, даже худшие.

Надо мыслить холодно и трезво, потому что дело, что я замыслил, очень серьёзное. Вполне можно просрать второй шанс.

А вот деньги забирать проще, к ним никак не привяжешь личность владельца.

Шёл проулками, не отсвечивал, людей в это время уже совсем мало, и одинокий пешеход может привлекать лишнее внимание. Дождь закончился, только лужи остались повсюду. По пути зашёл в круглосуточный магазинчик и купил там пузырь водки. Всё это пригодится для алиби, которое я накидывал на ходу. Алиби нужно, причём такое, в которое бы поверил я сам, если бы вёл это дело.