Наследнички 5 (СИ) - "Леха" - Страница 6

— Да наверное, ты права, — Беатрис с ненавистью посмотрела на бумаги типографии. Эта проклятая типография принадлежала сейчас Орловым, и нужно было заново переделывать договора поставок на безвозмездной основе. — Мне нужно съездить в типографию. Борис сможет составить мне компанию?

— Я ему передам, — и Ксения вышла из кабинета, оставив Беатрис думать над её словами.

В коридоре её ждал Иван. Ксения подошла к нему и обняла за талию, прижавшись всем телом.

— Ну что? — спросил тихо Подоров, поцеловав жену в висок.

— Я попросила Беатрис принять Борькину помощь. Ты уверен, что ей угрожает опасность? — Ксения посмотрела Ваньке в глаза.

— Да, уверен. — Иван вздохнул. — Я три раза запускал анализ, и почти шестьдесят процентов на то, что в овраг Борю с Беатрис скинул отвергнутый поклонник. Или кто-то вроде него. Я спрашивал Беатрис, она утверждает, что никого не отвергала. Более того, Беатрис говорит, что ни с кем толком и не встречалась. Никогда.

— Ну, — Ксения отвела взгляд от Вани. — Я тоже до тебя ни с кем не встречалась. Никогда. Да и с тобой я не встречалась, если разобраться. Так что, думаю, здесь не отвергнутый поклонник, а за что-то разозлившийся. Не знаю, может быть, Беатрис на Борьку как-то не так смотрела. Но, Ваня, получается, что авария не имеет к спрятанным в цехе матрицам никакого отношения?

— Почти восемьдесят процентов, что два этих дела не связаны. Их объединяет только одно — поместье. — Подоров развернулся вместе с женой и пошёл по коридору. — Вычислить неудовлетворённого жизнью поклонника будет несложно. Вычислить предателя из числа тех одиннадцати… ну не запирать же их всех в подвале и не допрашивать с пристрастием, — он сжал губы так, что они побелели.

— Если не останется другого выбора, то придётся. — Подумав, сказала бывшая Ушакова. — Адреаса попросишь. Они достаточно отмороженные, чтобы понимать необходимость подобных допросов, и не настолько психи, чтобы переусердствовать.

— Да я понял уже, что тебя к ним лучше не подпускать, ты же Ушакова, — Ксения при этих словах мужа вспыхнула, а Ванька негромко рассмеялся и выскочил на улицу.

— Ну, знаешь ли, — Ксения сжала кулачки. — Похоже, ты, Ванечка, решил, что провести сегодняшнюю ночь на диване будет полезно для здоровья. — И она, вскинув голову, пошла искать Орлова, чтобы передать просьбу Беатрис, раз уж добровольно согласилась стать посредником между ними.

Я поставил последнюю подпись в документе и передал его Джонатану. Он, в свою очередь, протянул мне наш экземпляр.

— Могу я поинтересоваться, господин Орлов, почему именно вы представляете интересы Александра Стоянова здесь в Содружестве? — Джонатан окинул меня пристальным взглядом, а потом также пристально посмотрел на Ромку. — Я плохо знаю кланы Российской империи, но даже мне известно, кто такие Орловы. Это, конечно, большая честь и для меня, в том числе, но всё равно необычно.

— Почему же? — я невольно нахмурился. — Александр Стоянов попросил нас с Романом побыть посредниками, тем более что мы собирались посетить Содружество, и мы, конечно же, согласились.

— Я тоже не вижу ни в просьбе, ни в нашем согласии ничего особенного, — добавил Рома.

— Поймите меня правильно, господин Орлов, — покачал головой Джонатан. — Когда ко мне обратился господин Гусев, чтобы я рассмотрел возможность продажи оружия Александра Стоянова, я, разумеется, согласился. Из цехов его предприятия выходят настоящие жемчужины, и быть первым, кто представит их на оружейном рынке Содружества, всё равно что выиграть в лотерею. Но когда ваши очаровательные помощницы сообщили мне, что именно Орлов будет подписывать необходимые документы, я, признаюсь, несколько растерялся. Простите, но я не верю, что даже такой известный человек, как Александр Стоянов, может прийти к сыновьям правящего клана и попросить их побыть посредниками в таком деликатном деле, как продажа оружия.

— Господин Джонатан, — я, кажется, понял, почему он пребывает в «некоторой растерянности». — Александр Стоянов — наш дед по материнской линии. Кроме того, мы с Романом являемся его единственными наследниками. Или вы считаете, что дед не мог попросить внуков об этом одолжении?

— Александр Стоянов — дедушка сыновей клана Орловых? — Джонатан сильно удивился, но быстро взял себя в руки. — Ну что же, это меняет дело. К тому же я рассчитываю на длительное продуктивное сотрудничество. И если мне повезёт прожить достаточно долго, то, вполне вероятно, мы с вами будем иметь дело напрямую.

— Скорее, с нашими поверенными и с юристами клана, — я скупо улыбнулся. — Но, не переживайте, юристы клана тоже Орловы. Во всяком случае, старшие юристы.

— Вы меня успокоили, — он широко улыбнулся. — Шампанского, чтобы отметить сделку?

— Нет, это исключено, — Ромка опередил меня, ответив отказом. — У нас с Андреем аллергия на шампанское.

— Какой кошмар, — Джонатан уставился на нас с искренним сочувствием. — И что, целители ничего не могут сделать?

— Увы, — я развёл руками. — Это так несправедливо, — добавил я, скорчив скорбную гримасу.

— В таком случае давайте просто попрощаемся, и я начну готовиться к приёму груза, — и Джонатан протянул нам руку. Мы с Ромкой по очереди её пожали. Я забрал папку с документами, и мы вышли на улицу.

На улице нас ждал лимузин, предоставленный нам отелем. Стоимость его эксплуатации была включена в стоимость нашего проживания. Оплачивал отель Гусев, и я даже не хотел знать, во сколько Артёму это обходилось.

— Может, Ершов перестраховывается? — спросил Рома, когда сели в машину. — Я не слишком хочу уезжать. Ещё с удовольствием побыл бы здесь несколько дней.

— Я бы тоже, Рома, но рисковать не собираюсь. В медовый месяц поедем путешествовать. — Ответил я ему, а Лариса кивнула, подтверждая мои слова. — И сейчас я буду звонить старшему пилоту. Нашего самолёта в Париже нет, так что, вполне возможно, мы и проведём здесь дополнительные пару дней, пока дождёмся, когда нас заберут. А то и вовсе на поезде поедем, если уж совсем ничего в ближайшее время с коридором сделать будет нельзя.

Я достал телефон, но, прежде чем набрал номер, трубка у меня в руке зазвонила. Посмотрев на номер, я ощутил укол беспокойства. Меня вообще в последние дни не отпускало плохое предчувствие.

— Я слушаю, папа, — быстро ответил я. Громкую связь не активировал, всё-таки ехали мы не на своей клановой машине.

— Рома рядом с тобой? — голос отца звучал глухо, и я почувствовал, что беспокойство усилилось.

— Да, что случилось? — быстро спросил я.

— Я сейчас в самолёте, и мы попали в воздушную яму, поэтому буду краток, чтобы не прерываться. — Отец плохо переносил самолёты, поэтому мука в его голосе была вполне обоснована. — Скоро я буду у вас. Встретьте меня в аэропорту. Надеюсь, у вас приличный номер и мы сможем все вместе разместиться.

— Эм, — протянул я, глядя при этом на Ольгу. Похоже, ночевать в одной постели мы больше не будем. — Да, номер большой, и мы вполне поместимся, — ответил я обречённо, и тут же встрепенулся. — А зачем ты едешь к нам?

— Верн сказал, что задницей чувствует неприятности, и порекомендовал мне быть пока рядом с вами. — Он замолчал, а потом быстро добавил. — Особенно, рядом с Ромкой. Я не знаю, связано это с тем, что произошло с ним на алтаре, но… — Он снова замолчал. На этот раз он молчал долго, а затем глухо проговорил. — Андрей, придумай, куда ваши девочки смогут сходить сегодня вечером. Нам с вами нужно серьёзно поговорить. Уж лучше вы услышите кое-что от меня, чем вас просветит эта сука — Кара.

— Папа…

— Я буду в аэропорту через три часа, скоро увидимся, — и он отключился.

— Что случилось? — Рома выглядел встревоженным.

— Я не знаю, — покачав головой, я прислонил телефон к губам и принялся смотреть в окно. — Не знаю, Рома, но мне это ни черта не нравится. Да, отец через три часа будет здесь, и нам желательно его встретить. Думаю, что мы с тобой будем спать сегодня вдвоём на диване в гостиной. Ну а вам придётся делить одну комнату и кровать, — сказал я вспыхнувшим девушкам и снова повернулся к окну. Чёртовы безликие. Ну что им спокойно не живётся? Это был риторический вопрос. Меня же сейчас больше волновал другой: о чём отец хочет с нами поговорить, и почему это так секретно?