Наследнички 5 (СИ) - "Леха" - Страница 17

Ведь только что был день! Сколько часов в местных сутках? В окне было видно край неба, усыпанного звёздами, и две! луны. Наверное, именно эти две проклятые луны заставили его окончательно поверить в то, что он не в своём мире. Роман посмотрел на потолок. Огромные светильники излучали свет, очень похожий на дневной, наверное, поэтому он не заметил, как день сменился ночью.

— Ванна готова, ваше высочество. — Внезапно произнесла Элана. — Служанки вас проводят, вот только одежда… — Она закусила губу. Понятно, пытается понять, где возьмёт настолько мелкую одежду. — Я что-нибудь придумаю. Мне позволено удалиться?

— Да, конечно, — Рома удивлённо посмотрел на неё. Элана что, ждала, когда он ей разрешит уйти? И поэтому стояла здесь, разглядывая пол? А когда поняла, что от него мало толка, то спросила напрямую. Наверное, ему всё-таки повезло, что он сын Зелона. А окажись он здесь просто, как Ромка, что тогда? Да ничего. Его бы в том леске прикопали. Уж целой толпой сумели бы справиться. Нет, он, конечно, посопротивлялся бы, и даже, возможно, дорого продал бы свою жизнь, но факт остаётся фактом, один в этом мире без привязки к могущественному отцу, он не выжил.

— Мяу, — Паразит вскочил на огромную кровать и свернулся на ней клубком.

Рома сел рядом и принялся бездумно гладить его по шелковистой шёрстке. Мысли плавно переключились на Андрея. Где сейчас брат? Как он справляется?

— Почему ты не перенесёшь нас друг к другу? — тихо спросил Рома у кота.

Паразит принялся потягиваться, впуская и выпуская когти. Он смотрел на Рому огромными глазищами, и на этот раз даже не мяукал. Поиграв в гляделки со своим подопечным, кот повернулся к нему пушистой задницей и снова улёгся на кровати. По какой-то только ему известной причине, Паразит хотел, чтобы Ромка остался в замке.

— Господин, — дверь открылась и вошёл бледный Скварон. Посторонившись, он пропустил слуг, принёсших еду. — Лорд Веор распорядился подать ужин к вам в комнату. Он разумно предположил, что вы слишком устали, чтобы спуститься за праздничный стол.

— Праздник, мать вашу, наследник Зелона заявился, — пробормотал Рома, поднимаясь с кровати. — Я вас понимаю. В какой-то мере. Так хоть какая-то определённость появилась. Ну отец, — и он негромко рассмеялся. — К счастью, дома он не может отчудить такое, ему Кодекс не позволит.

Его взгляд метнулся к столу. Есть или не есть, вот в чём вопрос. А вдруг его травануть захотели. Смысла, правда, Рома в этом не видел, но он вообще во всём, что с ним произошло, не видел смысла.

— Несмотря на всю нашу подготовку, нас, оказывается, оберегали от всего на свете, как оранжерейные особо ценные цветы, — снова пробормотал он. — Так мне есть или не есть?

Его сомнения развеял Паразит. Он поднялся, принюхался и прыгнул с кровати прямиком на стол. Скварон нахмурился и положил руку на рукоять меча, но, столкнувшись с предостерегающим взглядом некроманта, опустил меч и сложил руки на груди, глядя на кота с плохо скрываемой брезгливостью.

— Я не понимаю, о чём вы говорите, господин, — наконец, проговорил воин, — но вы правда позволите этому животному есть с вашего стола.

— Ещё как позволю. — Ромка криво усмехнулся. — Этот кот гораздо умнее, чем все здесь присутствующие, включая меня. И, да, я даже тебе позволю есть за моим столом, вот такой я добрый и отходчивый. Садись, поедим, а то у меня вода в ванне остынет, и кто будет в этом виноват? — И Рома сел за стол, глядя, как кот с недовольным видом ест какую-то птицу, похожую на перепела. Его любимой буженины на столе не было, и Паразит пребывал от этого далеко не в прекрасном настроении.

Темнеть начало как-то внезапно. Вот только что светило солнце, и уже начало вечереть. М-да, в сутках в этом мире гораздо меньше часов, чем у нас. Я ехал в телеге, прислонившись спиной к какому-то тюку и свесив ногу с борта.

— Надо успеть до темноты, ваша милость, — Колай покосился на меня и подстегнул лошадь. — Но вам перед воротами слезть с телеги придётся. Пешие в город бесплатно входят, а вот с телеги платить придётся. Да и задержусь я, скорее всего, на въезде. Осматривать будут, твари алчные, — когда последнее слово слетело с языка, он резко замолчал и снова покосился на меня.

Но я промолчал, потому что именно сейчас был занят одной проблемой, а где мне взять деньги, чтобы в какой-нибудь гостинице угол снять. Вряд ли моя карточка, привязанная к личному счёту, здесь пригодится. И не заработаешь никак, ночь почти на дворе. Не то, что я обучен каким-то рабочим профессиям, но ту же телегу разгрузить мне вполне по силам.

Уже показались ворота, когда нас обогнала карета. Колай шустро дёрнул поводьями и съехал на обочину, давая карете проехать.

— Куда это они так разогнались? — спросил я лениво, наблюдая за промчавшейся махиной. Голос звучал глухо, потому что успел закрыть лицо плащом, чтобы пыли не сильно наглотаться. — Не остановятся же. Зато тех алчных пираний, то бишь охранников сметут, и им станет очень сильно не до тебя и твоей телеги. Или ты контрабанду в двойном дне провозишь, поэтому так трясёшься?

— Ничего я не провожу, — буркнул Колай. Надо же, обиделся. — У меня честный товар. Простите, ваша милость, — тут же зачастил он, заметив мой насмешливый взгляд. — А ведь и правда не остановятся. — И тут он ударил себя по лбу. — Так, ваша милость, это исчадье Бездны, чёрного единорога отпустить изволили. Вот он и испугал лошадей. И их сейчас мало что остановить сможет. Ой, что будет-то! — и он зачем-то подхлестнул лошадку. Наверное, не хотел пропустить потрясающее зрелище, как карета какого-то местного аристократа размажет стражников. Что бы кто ни говорил, а разумные в каждом мире, если хорошо копнуть, одинаковые.

Я же поднялся, покачал головой и призвал дар. Безликие не просто так претендовали на роль богов. В их арсенале встречались конструкты, влияющие на животных. Зрение рывком приблизило карету.

До столкновения со стражником, смотрящим на приближающуюся на полном ходу карету, оставалось десять метров. Я сформировал заклинание и пустил его в направлении лошадей. Девять метров. Заклинание накрыло обезумевших животных. Восемь метров. Лошади тонко заржали и как будто ещё немного ускорились. Семь метров. По развивающимся гривам пробежали серебристые искры. Шесть метров. Лошади резко затормозили и попытались подняться на задние ноги. Им это не удалось, и они остановились в метре от стражника.

По телам животных пробежала крупная дрожь, и они начали успокаиваться. Стражник посмотрел на стоящих перед ним лошадей, свёл глаза к переносице и грузно опустился на землю. А моё зрение рывком вернулось к норме. Я пошатнулся и помотал головой, пытаясь сфокусироваться.

— Слабак, — хмыкнул я, махнув рукой, когда головокружение улеглось.

Колай застыл на своей телеге не хуже тех лошадей. Он смотрел на меня и хлопал глазами, а потом стёк на землю и уткнул в неё головой.

— Простите, ваша милость, что на минуту усомнился в вашем могуществе. — Завыл он, а я только глаза закатил и направился к воротам. Как бы то ни было, а попасть в город до закрытия ворот не помешает.

Когда я проходил мимо кареты, дверца распахнулась, и из неё вышла молодая женщина. Она, наверное, была красивая, но я так и не понял, мне нравится эта холодная надменная красота, или всё-таки не очень.

— Это вы остановили этих взбесившихся тварей, юноша? — спросила незнакомка мелодичным голосом.

— Так получилось, миледи, — я неловко поклонился. Вот чему меня не учили, так это кланяться. А ведь, если разобраться, я и здесь наследник престола, мать вашу. — Если бы вы того бедного стражника смели, то я не успел бы пройти, а ночевать перед воротами мне не слишком хотелось.

— Вы переживаете определённые трудности, — она не спрашивала, она утверждала это, окинув взглядом мою невысокую по местным меркам фигуру в запылённом плаще. — Я никогда не была неблагодарной, — и она бросила мне несколько довольно увесистых монет. — Примите мою искреннюю признательность за спасение. Надеюсь, боги будут к вам милосердны.