Рута Майя 2012, или Конец света отменяется - Вепрецкая Тамара - Страница 69

Речь пойдет о любви. В мексиканской деревне жила-была бедная девушка по имени Мария. Она была необычайно красива. Нежная персиковая кожа. Бездонные миндалевидные темные глаза. Шелковистые черные волосы. Походка ее была невесомой, движения грациозны. Деревенские парни сходили по ней с ума. Многие готовы были жениться на ней, не взяв ни песо приданого. Но девушка отшучивалась, звонко и просто смеялась в ответ на предложения руки и сердца, так что никто даже не обижался, принимая ее простодушие.

Мария выросла в бедной семье. Но между отцом и матерью всегда царила любовь. Вместе с остальными детьми, ее братьями и сестрами, она с детства наблюдала эти трепетные отношения своих родителей. Это вселило в нее глубокую веру в то, что в один прекрасный день и она встретит свою настоящую любовь: того единственного, с кем она захочет связать жизнь, и чтобы на всю жизнь.

Однажды она стирала у реки, стоя босиком на прибрежном валуне, подоткнув подол юбки и обнажив стройные смуглые ноги. Она услышала топот копыт и оглянулась. Белый конь стал на дыбы, внезапно остановленный своим наездником. Она обомлела. Вот с коня спешивался Он, тот самый, единственный. Он был богато одет, ухожен и отчаянно красив.

– Красавица! Правильно ли я еду до города?

– Да. – Девушка одернула юбку и стояла в растерянности.

Он приблизился, сорвав полевой цветок:

– Это тебе, возьми.

Мария смутилась, обтерла мокрые руки о старенький, опрятный и вышитый ею самой уипиль, взяла цветок и пролепетала слова благодарности. И вдруг неожиданно Он поскользнулся и, стараясь удержать равновесие, оперся рукой о траву.

– Ой! – Он поморщился. – Колючки! Помоги мне, пожалуйста. Кажется, одна вонзилась мне в руку.

Девушка сошла с камня на сушу и взяла Его руку своими, еще влажными, но прелестными руками. Осторожно она вынула колючку. Пошла кровь, и она неожиданно приникла губами к Его руке, слизывая капельку крови. Поколдовав над ранкой и остановив кровь, она отпустила Его руку и отошла.

– Как зовут тебя, спасительница?

– Мария, – робко отвечала она.

– Скоро увидимся. А сейчас мне пора.

Он ускакал. Но сдержал слово. Они встречались у реки, и Он клялся ей в любви. А она верила. Не может же лгать Он, один-единственный на свете, ее любимый?

Он взял ее в жены, на радость родителям и на удивление всей деревни. Он увез ее в свою асьенду. Он холил и лелеял ее. И казалось, не было предела их счастью.

Но что-то случилось, когда она родила детей: двух мальчиков-двойняшек. Он стал мрачен, реже ласкал ее, часто не ночевал дома. Он стал срываться на крик и даже поднял на нее руку. Она не понимала, чем вызвана такая перемена в ее возлюбленном супруге.

Да, Он взял ее из бедной семьи, без приданого, но теперь она подарила Ему сыновей. Наоборот, Он должен был бы еще сильнее привязаться к ней. Шло время. Он совсем отдалился от нее. Однажды в порыве скандала Он выкрикнул, что она любит детей больше, чем Его, что она променяла Его на детей, что, родив их, она все испортила. Это была настоящая ревность, но ревность яростная, разрушительная, сжигающая любовь.

Мария горько плакала, пыталась разговаривать с мужем, говорить Ему, что дети – лишь подтверждение ее огромного чувства, объяснять, что нельзя сравнивать любовь к детям с любовью к их отцу. Он зловеще тогда расхохотался и ответствовал, что поверит в ее любовь, только если она будет способна убить детей.

Она испугалась, что Он сошел с ума, что Он сам убьет мальчиков из ревности. Она собрала детей и возвратилась в отчий дом.

Шли месяцы. Мария отчаянно страдала. Он снился ей прежний, ласковый, предупредительный, нежный. Во сне Он звал ее вернуться и говорил, что не может жить без нее и без их малюток.

Однажды днем она гуляла с детьми возле реки. Она часто приходила сюда, на то место, где впервые встретила Его. Ей казалось, что если сон ее вещий, то Он придет непременно сюда.

И, о чудо, она заслышала топот копыт и заприметила белого коня. Правда, за ним шел гнедой жеребец, на котором восседала красивая богатая женщина.

Он подъехал к Марии и изрек:

– Ты сделала свой выбор. Ты выбрала детей. Ты доказала мне, что любовь твоя была ложью. Ты неблагодарная тварь, которую я вытащил из грязи и нищеты! Я бросаю тебя навеки и женюсь на благородной женщине.

Мария испытала сразу целую гамму чувств от негодования и досады до растерянности, страха и боли. Но главное было чувство всепроникающей любви и безвозвратной утраты. И в одночасье у нее помутился рассудок. Она вскричала:

– Ты не веришь мне? Так смотри же! Я люблю тебя одного!

Она схватила мальчиков за руки, потащила их к реке и, встав на тот самый валун, погрузила их в воду с головой.

Она воздела руки к небу и страшно завопила:

– Я люблю тебя одного!

Бурная стремнина уносила тела двух малюток прочь. Всадники в ужасе ускакали, чтобы не иметь к этой трагедии никакого отношения.

А Мария пришла в себя, разум вернулся к ней, и она вскричала:

– О Боже! Верни мне моих детей! Где мои дети?

Она шагнула в воду и ныряла до тех пор, пора силы не оставили ее, и река потащила ее бездыханное тело вслед за малышами.

Он вернулся поздно. Было душно, и, желая освежиться, Он направился через парк к реке. Не доходя, Он увидел Марию. Ее прозрачный силуэт в белом уипиле колыхался над тропинкой. Он зажмурился. Видение исчезло. Но послышался горький женский плач, переходящий в рыдания, и сквозь всхлипывания Он различил слова:

– Мои дети! Где мои дети?

Голос удалялся. И Он подумал, что это плод Его больного воображения, взбудораженного тяжелыми впечатлениями этого дня. Когда голос окончательно затих, страх пронизал все Его существо, холодными клешнями схватил за сердце и больно сжал его так, что глаза выкатились из орбит.

Утром Его нашли совершенно безумным. Он сидел на тропинке в парке и беспрерывно испуганно шептал:

– Льорона, Льорона…

Но иногда Он забывался и произносил:

– Люблю тебя, Мария!

С тех самых пор призрак Льороны, плачущей женщины, бродит по земле, не находя успокоения. Она мечется возле рек и водоемов в поисках своих детей. Она ловит и топит чужих малышей, стараясь тем самым выменять своих детей у водяных демонов. Но, так и не найдя своих мальчиков, снова и снова она плачет и стенает в ночи. Она губит тех, кто попадается на ее пути, проникая в их души и отнимая разум, а то и жизнь.

Поговаривают, чаще всего Льорона появляется в грозовые ночи. Гроза рвет ей сердце на части, и рыдания ее, полные тоски и отчаяния, разносятся по всей округе, заглушая шум дождя и вой ветра.

Томина открыла глаза. Беловежский молчал, сосредоточенно глядя на дорогу. Она огляделась, пытаясь оценить, сколько еще ехать до трассы, в заднем стекле ей померещилась зарница.

– Поспала? – спросил Саша. – Сон – лучшее лекарство от страха.

– Ты видел зарницы? – ответила она вопросом на вопрос.

– Да, похоже, гроза там, откуда мы едем. Зарницы там просто шабаш устроили и ветрище сильный за окном.

– Трасса впереди.

– Так точно. Ты готова сменить меня? Видишь, отдаю руль добровольно? – пошутил Саша.

– Спасибо! Я тронута.

Гроза какое-то время сопровождала их, сверкая зарницами в пассажирское окно и угрожая раскатистым громом. На большее она не отважилась. Дождь им не помешал, и трасса оставалась сухой.

– Значит, нам не померещилось? – спрашивала Марина.

– Видимо, нет, – вынужден был признать Александр. – И гроза тому подтверждение.

– А не наоборот? – спросила девушка.

– В смысле?

– В том смысле, что мы грозу приняли за Льорону.