Рута Майя 2012, или Конец света отменяется - Вепрецкая Тамара - Страница 32

– Вчера ты обещал, что на «суше» расскажешь мне, почему конца света не будет, – напомнила Марина. Круассаны почти съедены, но кофе еще оставалось много, поэтому был повод еще посидеть за столиком.

– Обещал. Выполняю. Есть листочек? А, вот салфеточка. – Беловежский не стал даже отказываться. Тему эту он любил. Вчера она осталась незавершенной, и он с превеликим удовольствием мечтал развенчать этот дурацкий миф о конце света еще хотя бы перед одним человеком. И он положил салфетку перед собой. – Ой! Здесь писать нельзя. Смотри, на салфетке много какого-то текста.

– Да, я уже в курсе. Они рекламируют кофе как очень полезный божественный напиток.

– Что же, нельзя с ними не согласиться. Гони листочек.

Марина извлекла из сумочки блокнот и ручку и протянула Александру.

Он на минуту задумался, вспоминая, что уже было рассказано, и начал:

– Как я уже сказал, у древних майя была своя дата ноль – 13 августа 3114 года до новой эры, от которой они считали количество времени, чтобы обозначить конкретный день. Грубо говоря, 23 августа 3114 года до н. э. они бы передали, сказав, что от даты ноль прошло 10 дней. Но когда этих дней насчитывается больше двадцати, то, как я уже упоминал, они вводили понятие двадцатидневных периодов. Их условно можно назвать месяцами. Например, если от даты ноль прошло 87 дней, то для древних майя было удобнее выразить это как 4 месяца и 7 дней. Месяцы, в свою очередь, складываются в годы. Но в данном случае поскольку система является линейной, то в этом году было не 365, а 360 дней: так удобнее считать, ведь в одном таком 360-дневном периоде как раз умещаются восемнадцать двадцатидневных месяцев. То есть если от даты ноль прошло 405 дней, то древние майя записали бы это как 1 год (360 дней) 2 месяца (40 дней) и 5 дней. Ведь так намного проще, не нужно выдумывать крупные числа. Эти условные 360-дневные годы складывались, в свою очередь, в двадцатилетия (катуны), в которых было 7200 дней, а эти двадцатилетия образовывали четырехсотлетия (бактуны) из 144 тысяч дней. Как ты понимаешь, большинство событий, которые майя датировали в письменных источниках, случились сильно позже 3114 года до н. э., поэтому они использовали вышеописанные понятия, записывая дату с помощью пяти цифр, первая из которых – это как раз бактуны, вторая – катуны, третья – годы, затем – месяцы и, наконец, дни. Эта линейная система называется «долгий счет».

– И при чем тут конец света?

– Я к этому только подвожу. Дело в том, что периодов этих на самом деле не пять, а намного больше, только следующий крупный из них содержит не 20 бактунов, как мы могли бы ожидать, а 13.

– Почему именно 13?

– До конца непонятно. Но для майя это было особое число, сакральное, что ли. Так вот мы подошли к самой сути. Как ты думаешь, когда заканчивается 13 бактунов, состоящих из двадцати катунов, которые содержат двадцать 360-дневных лет, прошедших от даты ноль?

– Несмотря на то что ты меня совсем запутал этой фразой, я все же догадываюсь. 21 декабря 2012 года?

– Совершенно верно, только не 21 декабря, а 23-го, по уточненной датировке. Кстати, это яркий пример того, как люди, говорящие о «конце света», далеки от науки, они даже не следят за новостями, так как им это уже не интересно.

– А что же означает окончание этих бактунов?

– Да ничего. Просто закончится большой период из 5200 360-дневных лет. Ни больше ни меньше. Подобные события происходили в Григорианском календаре, например, в 2000 году. Тогда, кстати, тоже пророчили конец света, а по факту просто завершился очень крупный период из тысячи лет, который был таким вторым, если считать от рождения Христа. Но для древних майя окончание циклов очень важно. Они отмечали окончания пятилетий, десятилетий, двадцатилетий и так далее. Чем крупнее завершившийся период, тем крупнее праздник. Однако, по иронии судьбы, ни один из древних майя (то есть из тех, кто знал календарь) не жил при смене такого крупного цикла, поскольку в прошлый раз это произошло в 3114 году до новой эры, когда они еще, возможно, не были знакомы с этой системой, а в следующий раз это произойдет вот в 2012 году, когда все майя уже давно не древние и значимость этого события понимают совсем по-другому.

Беловежский придвинул к Томиной испещренный его выкладками листок и наблюдал за ее реакцией. Девушка вникала в записи с минуту и проговорила:

– Все понятно. Откуда же тогда шум про конец света?

– Просто дата по долгому счету 23 декабря 2012 года выглядит как 0.0.0.0.0, хотя это не совсем корректно, так как мы должны учитывать, что к еще большим периодам должна прибавиться единица, то есть +1.0.0.0.0.0. Но люди увидели много нулей и решили, что календарь майя тем самым закончится. Обнуление каждого цикла якобы несло какие-то катаклизмы. Обнуление всего календаря – не иначе как апокалипсис, конец света. С этой идеей выступил кто-то из ученых, посчитав, что календарь майя начнется заново. Конец света весьма, кстати, коммерческое предприятие, если подумать.

– Это точно. Столько шумихи. Кое-кто нехило заработает, – хихикнула Марина, на секунду задумалась и вдруг произнесла: – Но ведь это линейная система летоисчисления. Как же она может начаться заново? Тогда она станет циклической!

– Сечешь! – воскликнул Саша. – Вот об этом и речь. Так что смело можешь строить планы на самый конец декабря. К примеру, можем замутить что-нибудь в кабаке накануне нового, 2013 года, так сказать, «в шесть часов вечера после конца света».

– Что?

– Фильм такой был советский «В шесть часов вечера после войны».

– Да-да, точно, знаю. Отлично! Заметано! – обрадовалась девушка.

– Перейдем к более близким планам. Это вчера мы ехали в Тустлу. Сегодня мы уже едем в Тонину. Ты помнишь об этом?

Марина кивнула:

– Да, мы едем до Окосинго, а Тонина от него в тринадцати километрах.

– И если повезет, мы сегодня же погуляем по городищу майя Тонине.

Глава девятнадцатая

Из Теуантепека в Тонину

Не успели они покинуть окрестности Теуантепека, как дорога опять потянулась тяжелой, завязанной узлами лентой. Она уводила все выше, под самые облака. Они сгущались в темные тучи, с которыми пока успешно боролось солнце. На крутом вираже на обустроенной небольшой парковочке можно было полюбоваться видами и осознать пересечение границы штатов. Зеленая вывеска над трассой гордо гласила: «Добро пожаловать в Чьяпас, землю традиций и красоты!»

– Прямо скажем, штат Оахака тоже славен и тем, и другим, – восстановил справедливость Беловежский и попрощался ненадолго с Оахакой, ставшей для него домом. – Однако надо отметить, что Чьяпас – это уже зона майя.

Разминая уставшие кости, они дышали горным воздухом и удивлялись, что трасса оказалась пустынной. Вскоре мимо промчалась одна машина, и они опять остались совершенно одни в этом мире.

– Странный звук. Словно металлический скрежет, слышишь? – спросила Томина.

– Невозможно этого не слышать. По нервам царапает. Я бы подумал, что это цикады, но звук кажется механическим. – Саша огляделся.

– Может, здесь недалеко пилорама какая-нибудь?

– Не похоже. Здесь глухой перевал, – возразил Александр.

– Пожалуй.

– Кроме этих дорожных знаков и вывески Чьяпаса да самой дороги здесь нет никаких следов цивилизации, – рассуждал он. – И звук какой-то непрерывный. Если бы резали металл, затихали бы изредка. Видимо, это какие-то насекомые-монстры а-ля цикады.

Серпантин повлек их дальше. Плюшевыми зелено-коричневыми волнами убегали горы к скрытому за массивными тучеподобными облаками горизонту. Местами сквозь неплотную вату облаков пробивалось солнце и высвечивало фалды мягкого плюша на горных склонах. Ватными клоками беззастенчиво разлеглись облака на сглаженных вершинах. Неожиданно горы расступились и взяли под защиту небольшую долину. Неровная водная гладь красивой кляксой разбрызгалась в центре ровного пространства. Под низкими темно-серыми тучами вода отливала сталью.