Бал с чертовщинкой (СИ) - Фабер Майя - Страница 5

Между тем он подошел совсем близко. Сделав последний шаг, осторожно обнял меня со спины. Нет, не обнял даже, только чуть коснулся пальцами плеч, скользнул ими вниз, задержал на талии.

— Руки…!

— Руки на месте, — доложил Шейн и для подтверждения слегка сжал мою талию. От его пальцев даже сквозь ткань платья разливалось тепло. Я почувствовала странное желание накрыть его руки своими.

Поморщилась и снова посмотрела на сад. Шейн молча положил подбородок мне на плечо, прислонившись горячей щекой к моему уху, но никакую гадость не сказал, и я решила тоже не шевелиться. Только почти незаметно перенесла вес тела с одной ноги на другую да чуть плотнее прислонилась к его груди.

— Спасибо, — прошептала я ему, и тут же прикусила язык, ожидая очередную насмешку.

— За что? — так же тихо удивился Шейн. Показалось, что его дыхание обжигало мне шею, а мурашки побежали по всему телу.

— За напоминание, — только и ответила я. Пускай он не поймет, это не так уж важно. Мне было тепло, уютно и спокойно.

Время пролетало незаметно. В голове у меня играла старая колыбельная, которая совсем не вязалась с музыкой, что доносилась сюда из главного зала далеко внизу. И все же я, не сразу заметив, начала покачиваться в такт собственному танцу, а Шейн так ничего и не сказал.

— Надо идти, — наконец решила я. Словно боялась, что если сама не закончу происходящее на хорошем моменте, то все обязательно разлетится на кусочки, только это окажется в разы неприятнее.

— Уже выбрала следующее место? — спросил Шейн. — Почти одиннадцать часов.

— Нет, — честно признала я. — Да и какой смысл? Все равно никого не найду. Уверена, что остальные девчонки уже справились и уединились со своими парами.

Шейн хмыкнул и разжал пальцы, сделал шаг назад. Меня снова окутал ветерок, только теперь он показался в разы холоднее.

— Ты никогда не найдешь, Мышка, если не будешь искать.

— Ладно, — не слишком уверенно отозвалась я. — Тогда отнеси меня к пруду.

Я развернулась и протянула к нему руки. Крепко обняла за шею, когда он прижал меня к себе, а за его спиной расправились черно-синие крылья. Пол ушел у меня из-под ног, а через несколько долгих, но удивительных секунд, я уже стояла на дорожке в саду.

Шейн довольно улыбался.

— Не задавайся, — предупредила я.

— Немного же можно, — подмигнул он.

Глава 7

Прудов рядом с дворцом было несколько. Вообще в столице их насчитывалось так много, что для местных жителей они давно потеряли свое очарование, если когда-то и имели. Казалось, их воспринимали как неизбежное зло, которое никуда не уберется, как ни мечтай. Улицы прерывались мостами, и мостами же начинались новые. Даже вторая часть названия столицы в переводе с языка древних означала «пруд».

Самый большой располагался у стен дворца, окруженный ими с трех сторон. Но меня интересовал не он, а другой, совсем маленький и издалека больше походивший на лужу. Он прятался с западной стороны сада, как раз там, где в его водах могли без помех отражаться яркие звезды. Да и сам пруд по форме напоминал звезду, некогда упавшую на землю: видимо, новое место так полюбилось ей, что она осталась здесь, вместе с людьми. Была и забавная легенда, что звезда эта раньше принадлежала созвездию Великого Дракона, которое легко можно найти на небе. Якобы ему недостает одной маленькой светлой точки на груди, прямо там, где у живых бьется сердце. Служанки охотно рассказывали нам эти красивые сказки.

Я специально не стала уточнять для Шейна, куда меня отнести. Наверное, хотела подловить и пошутить. Правда, до конца не продумала, как и над чем. Но он не ошибся. То ли следил за моим взглядом на башне, пока я выискивала пруд в темноте, то ли опять догадался. Он всегда догадывался, даже о моих ловушках для него знал наперед. Но подставлялся, всегда подставлялся.

— Эта звезда сияет ярче моих глаз, — улыбнулась я, глядя на пруд.

— Нет, — уверенно отозвался Шейн. — Сомневаюсь, что ты такую найдешь.

— Почему? — нарывалась я на комплимент.

— Потому что твои глаза слишком ярки и красивы.

Я подошла к пруду, чтобы только не смотреть на Шейна.

— Ты ведешь себя странно.

— Почему?

— Ненормально быть таким…

— Добрым?

— Адекватным.

Он тихо усмехнулся у меня за спиной.

— День примирения, помнишь? Ты тоже обещала быть дружелюбной.

— Это демонически сложно! — пожаловалась я.

Щеки горели от такой явной и откровенной лжи. Мне было легко. Так легко, что, казалось, я скоро сама взлечу, хотя у меня и нет своих крыльев. Меня переполняли непонятные, неестественные, неправильные чувства. Хотелось смеяться и тут же плакать, а может, все вместе. И показалось, что если Шейн еще раз дотронется до меня, то я точно заплачу. Обязательно заплачу и сама не пойму — отчего. Все было неправильным. Я ведь даже не с ним хотела провести этот вечер. Да что там, я вообще никогда не хотела провести что-то вместе с ним! Он мой худший кошмар, а эти его бесконечные глупые шутки… Обидные, но одновременно смешные. Потому что мне самой хотелось смеяться над тем, как я все время попадаюсь на его уловки.

Вода в пруду и правда будто светилась. Слегка мутная по ночам, она казалась почти белой, а где-то в глубине рассыпались тысячи крошечных искр, как маленькие звезды. Других ассоциаций в голову не приходило, всю ночь меня окружали звезды — разные и удивительные. Поверхность пруда мягко колыхалась, и чудилось, что он живой и пытается что-то сказать.

Я неловко подобрала юбки, наклонилась, чтобы дотронуться до воды… и в голове родилась очень многообещающая идея. Я резко развернулась и принялась брызгаться в Шейна, который остановился в паре шагов от меня.

Вот только сбежать не успела! Путалась в юбках, а тонкие каблучки проваливались в мокрую землю. Я потеряла равновесие и уже приготовилась к ночному купанию, как оказалась в сильных руках. Шейн оттащил меня прочь на дорожку, но отпускать не собирался. Я вырывалась со звонким смехом, колотила его по рукам и по груди, а он, быстро осмотрелся прямо поверх моей головы и потащил меня к клумбе.

— Нет, не надо! — завизжала я, захлебываясь собственным смехом. — Пожалуйста, не роняй меня! Не кидай меня туда! Платье! Платье испортишь!

Шейн обхватил меня за талию, накрыв ладонями живот, а я практически повисла у него на руках. Смеялась до слез.

— Значит, только тебе можно портить мою одежду? — горячо прошептал он мне на ухо.

Я принялась вырываться с удвоенной силой.

— Это же просто вода!

— А это просто цветы.

— С пыльцой, и земля под ними.

— Неженка, — со смехом обозвал Шейн.

— Не неженка, а взрослая дама!

— Когда ты успела стать взрослой, Мышка?

— Недавно! — огрызнулась я. — Знал бы, спроси хоть раз про день моего рождения.

— Ты не взрослая, подожди еще пару лет. А на праздник меня все равно бы не пригласили.

— Поздравление мог бы и занести, — отозвалась я, вовремя успев заменить слово «подарок» на другое, хоть и получилось слегка нелепо.

— Я и занес, — ответил Шейн.

Я смутилась. Замерла. На моем балконе в то утро и правда лежали цветы. Только Шейн был последним, кого я подозревала в этом, без сомнений, ужасном поступке.

На одной из башен снова били часы. Шейн выпустил меня из рук, а взгляд показался мне настороженным. Словно он ждал реакции, но не мог предсказать ее.

— Я провела с тобой три часа, — удивилась я вслух.

— Просто ужасно, — отозвался он.

— Отвратительно! — согласилась я.

Шейн бросил китель на траву, а потом усадил меня на него. Пристроился рядом, прислонился своей горячей спиной к моей. Так мы и сидели, глядя на звезды и размышляя каждый о своем. Я все порывалась что-нибудь рассказать, но вдруг отчетливо и ясно поняла, что это никому и не нужно, даже мне самой.

Потому что не было никого важнее, чем тот, с которым можно обо всем помолчать.