Самая яркая звезда на небе (ЛП) - "Tippilo" - Страница 160

— Между нами всё кончено. Официально и навсегда, — её переполняли эмоции, она хотела расплакаться весь последний час. Она не сделает этого при нём.

Выражение его лица оставалось бесстрастным:

— Ты знаешь, через что я прошёл за последний месяц? — прорычал он.

Она могла лишь представить, что он сделал, и вообразить себе сцену, похожую на ту, что была до того, как она окаменела.

— Ты знаешь, сколько я себя вложил в попытках спасти тебя? Дьявол! Всё, что я сделал для тебя?!

— Так зачем ты напрягался? Ты никогда ничего не делаешь, не ожидая чего-то взамен.

— Я сказал тебе…

— Проваливай, Том, — она не могла разговаривать с ним. Её сердце колотилось от досады. Лучше бы они никогда не спорили. Он того не стоил. Они никогда не найдут общий язык. У них никогда не получится построить отношения.

Он тяжело дышал. Его лицо залила краска, а глаза расширились. Он выглядел обезумевшим:

— Ладно, — направился он к двери. Её удивило, что он сдался так быстро. Она ожидала, что он будет сопротивляться. Бороться. Зацелует её, пока она не лишится рассудка.

Мысль о той близости, которую они разделяли, подогревала её ярость. Возможно, это всё, что ему нужно от неё, но она сомневалась в этом. Он без труда нашел бы другую девушку для секса. Это было дополнительным преимуществом для него, поскольку он неустанно работал над достижением своей истинной цели с ней.

Она стиснула зубы, сдерживая слёзы, которые пытались затопить её глаза.

Риддл открыл дверь, но перед уходом обернулся к ней:

— Я разорву этот мир на части, чтобы удержать тебя, Гермиона. Между нами никогда не будет ничего кончено.

Он ушёл.

***

В ту ночь Гермиона спала в больничном крыле с зельем сна без сновидений. Можно было бы предположить обратное, но нельзя проснуться отдохнувшей после месяца окаменения. Её телу требовалось долгое исцеление. Особенно после того, как всю её энергию высосало проклятие.

Габриэлла навестила её на следующее утро с Бриджет и Патриком. Бриджет оседлала её на койке, как это часто делала Гасси. Она, не затыкаясь, болтала про свой год. Она отрабатывала полёты на мётлах и надеялась вступить в команду Хогвартса через несколько месяцев. Гермиона не могла заставить себя сказать, что первокурсников не берут в команду…

Патрик и Габриэлла почти двадцать минут не могли вставить и слова.

— Ты же вернёшься в «Дырявый котёл», Гермиона? — спросила Бриджет.

— Эм… — покраснела Гермиона. Она мало думала о лете. Если быть честной, она давно отказалась от мысли, что ей пригодятся планы на будущее. — Я правда не думаю, что могу продолжать занимать вашу комнату…

— Ерунда! — перебила Габриэлла. — Лето — самое загруженное время, ты нам так помогла. А теперь ты совершеннолетняя, и мы можем дать тебе работу за барной стойкой. Эдгару бы не помешала помощь. В последнее время он неважно себя чувствует, — нахмурилась Габриэлла. Гермиона не знала, сколько лет Эдгару, но он был частью жизни Габриэллы с тех пор, как она маленькой девочкой. Время не было к нему милосердно, он был стар даже по волшебным меркам, его голос трещал от мудрости и опыта.

— С тобой было здорово, — сказал Патрик. Гермиону удивило, что он это сказал.

Она лучезарно улыбнулась всей группе:

— Значит, я возвращаюсь!

Бриджет вскрикнула от радости и принялась прыгать на койке. Мадам Блейни и Габриэлла прикрикнули на неё, отчего Бриджет ударилась в истерику. Комнату охватил хаос, но Гермионе было всё равно. Она оглядела комнату, её наполнило тёплое чувство родства, отчего её губы растянулись в широкой улыбке. Всё будет хорошо.

Лёгкость в душе не отступала — пока она не поняла, что остаться в «Дырявом котле» значит, что поблизости будет Том Риддл.

Это будет долгое лето.