Ты знаешь мой секрет? (СИ) - Беж Рина - Страница 10

— Что… ты…

Хочу спросить о том, что вообще происходит. Почему я именно здесь, на парковке, если такси не заказывала, да и идти собираюсь в другую сторону. Почему он рядом, если мы распрощались еще в клубе. Кто эти люди, что стоят возле большущей машины и следят за нами, явно ожидая какой-то команды.

И да, я не оговорилась, именно за нами. Потому что незнакомец, который откуда-то знает мою сестру, знал… так и продолжает держать меня за талию. А я, словно в порядке вещей, умудряюсь немного на него опираться.

Господи! Ноги устали и еле держат. Вот и всё объяснение.

— Поехали домой, — вместо всего произносит он негромко.

Да, клуб остался позади и теперь повышать голос нет необходимости. Потому говорит спокойно, уверенно. Не вопросом, утверждением.

— Я сама, — мое привычное «я могу сама» вновь вылезает на первый план, но удивительно быстро уступает мягкому…

— Пожалуйста, давай не будем нагнетать.

Вскидываю взгляд, минуту смотрю в невозможно красивые глаза. Ага, сил ни на что нет, а восхитительно-завораживающие омуты умудряюсь заметить. И просто киваю.

— Киевская, 17.

— Давай, я тебе помогу, — обнимает чуть крепче и подсаживает на ступеньку, чтобы разместить в монстро-машине.

Не сопротивляюсь. И спокойно выдерживаю мимолетное прикосновение к груди, когда он защелкивает ремень безопасности.

— Семь минут, — произносит молодой человек, проложив путь на дисплее, встроенном в автомобильную панель.

И дождавшись, когда Он обойдет машину, займет соседнее со мной место и кивнет, заводит двигатель и плавно стартует.

— Если ты достанешь ключи и назовешь номер квартиры, то можешь засыпать прямо сейчас, — вновь внимательно меня разглядывая, выдает странный незнакомец. — Обещаю доставить до кровати в целости и сохранности.

Это обещание кажется таким сказочно-нелепым, что, сама от себя не ожидая, хмыкаю с улыбкой.

Господи, какой бред! Что вообще происходит с моей жизнью?

— А ведь ты даже не знаешь, как меня зовут, — качаю головой, успокаиваясь, и в следующий момент привожу мотыльков, оживающих в груди, в очередной шок.

Делаю так, как мне только что предложили: достаю ключи и вручаю незнакомцу.

— Двадцать два.

— Утром я буду знать о тебе всё.

Не знаю, слышу это наяву, или уже впадая в дрему, потому что глаза закрываются и… да, я засыпаю.

— Эй, Соня, пора просыпаться.

Доносится сквозь дрему смутно знакомый голос. Но так фантастически четко вплетается в предрассветный сон, что не придаю этому значения, пока… одеяло не начинает потихоньку от меня убегать. Вначале оголяется шея, потом плечо, грудь.

Ворчу и подтягиваю беглеца назад, переворачиваясь на бок.

Следом тонкие ноты черной смородины и бергамота, а шлейфом кедр и мускус щекочут рецепторы, заставляют нахмуриться и вдохнуть запах глубже. Знакомый запах. Откуда?

Неосознанно тянусь за ним, стараюсь вспомнить, что нас связывает, и утыкаюсь носом во… что-то теплое. Размыкаю ресницы и обозреваю широкую грудь в черной футболке с V-образным вырезом.

Что за бред?

Медленно скольжу взглядом выше, всё ещё надеясь, что это мираж, но с каждой секундой все четче понимаю: не-а, реальность.

— Доброе утро, Соня, я кофе сварил, — выдает вчерашний незнакомец низким, пробирающим до нутра голосом.

Как огромный кот урчит, тот, что размером с тигра.

Мужчина спокойно лежит на кровати, практически копируя мою позу. На боку, лицом ко мне. Только я головой на подушке, а он свою подпирает согнутой в локте рукой.

Осматриваю его всего и отмечаю, что рубашка бесследно исчезла, как и классические брюки. Зато спортивные штаны и футболка откуда-то нарисовались.

Как так? У меня мужских шмоток отродясь не было. Даже когда Макс с Лизой пару раз оставались с ночевкой, всё привозили и увозили с собой. Знают, что не люблю бардак.

А сейчас вообще черт не разберет, что происходит.

— Ты что тут делаешь?

Задаю сиплым голосом со сна самый важный вопрос из пары десятков, что крутятся в голове. И в это же время пытаюсь осознать факт наличия постороннего человека не просто в моей берлоге, а и в совершенно девственной кровати. Тут кроме меня никогда никого не было.

Ух, моя тихая устоявшаяся жизнь так быстро меняется, что становится страшно, что ждет меня через день. Через час. Хотя, самое жуткое уже случилось. Сегодня ночью.

— Тебя бужу. Начало двенадцатого. Ты до скольки обычно спишь?

— До десяти.

— Сова, значит.

Чего?

— А я жаворонок, — выдает совершенно обыденно, будто вести милые разговоры ни о чем по утрам в постели с незнакомками для него вполне обычное дело.

— В кровати моей, — уточняю для тугодума, — что делаешь?

— Так больше спать негде, — пожимает плечами. — И ночью, когда ты ко мне тесно прижималась, то возражений не поступало. Никаких.

— Кровать холодная, ты теплый, а я мерзну всегда, — выдаю логичное для меня объяснение своего ночного поползновения.

Сам тут остался, вот и подработал грелкой. А я настолько ночью вымоталась, что постороннего проморгала.

— Сонь, пошли пить кофе, а то остынет. А я старался, готовил.

— Ты или кофемашина? — приподнимаю бровь.

— А есть разница? К твоему сведению, я, пока ждал твоего пробуждения, уже дважды успел его сварить.

— Почему не ушел? — задаю логичный вопрос.

— Нам нужно поговорить, — мою уже недевственную уже постель наконец-то покидают, оставляя меня в ней полноценной хозяйкой.

Приподнимаю одеяло и обозреваю совершенно голое тело.

Господи, какой кошмар. Краснею моментально, забывая, что обычно мерзну.

— Ночнушки не нашел, — пожимает плечами мужчина, замечая румянец. — А в нижнем белье спать неудобно же.

Обалдеть. Логика железная.

— Что на счет вопроса? — напоминаю хитрецу, умеющему заговаривать зубы.

Вон как меня заболтал. Даже не возмущаюсь и не ужасаюсь его наличию в моем доме, хотя, по логике, должна бы непременно скандал закатить.

— Я боялся, что ты куда-нибудь сбежишь, а у меня нет времени тебя искать.

Вновь хмурюсь, не улавливая смысла. Зачем нам общаться. Секс, как теперь все громогласно утверждают, еще не повод для знакомства. А то, что он нас с Лизой спутал, так не он первый, не он…

Черт! Черт!!! Черт!!!!!

Не сейчас… не про сестренку…

— Как тебя зовут?

Осеняет умная мысль познакомиться… с моим первым мужчиной, а заодно еще на чуть-чуть отодвинуть собственное горе.

— Алекс.

— Это Саша или Алеша? — ненавижу сокращение имен.

Как клички у собак, честное слово.

— Алекс — это Алекс. Алекс Гроссо.

Произносит глядя на меня пронзительным взором карих омутов, а меня словно пыльным мешком по голове ударяют. Второй раз за одни сутки я впадаю в шоковое состояние и теряю дар речи.

— София, отомри!

Пробивается сквозь стучащее в ушах сердце глубокий ровный голос. Вакуум постепенно отступает, а я во все глаза, боясь моргнуть, смотрю на стоящего передо мной самоуверенного, самовлюбленного небожителя, непонятно как оказавшегося в моей крохотной квартирке.

Гроссо… Это, черт подери его сраную душу, сам Алекс Гроссо. Родной брат Макса, покойного мужа Лизы.

Сипло втягиваю в себя воздух, который совсем не хочет поступать внутрь, чтобы… нет, не высказать этому невозможному человеку всё, что думаю о его напыщенной заднице и всей семейке Гроссо в целом, а просто послать… Чисто по-русски… далеко и насовсем.

— Ты… да, ты…

— Успокойся, — обрубает жестким голосом, явно уловив мой настрой.

Взгляд тяжелый, открытый, неумолимый, будто из нас двоих именно он пострадавшая сторона, а не я.

Что? Да как он смеет!

Открываю рот, собираясь сделать очередную попытку показать хозяйку положения. Правда, отсутствие одежды и хлипкое прикрытие в виде одеяла, сводят на нет мою смелость, а звонок в дверь вообще сбивает с мыслей.