Изгнанница. Искра Императора (СИ) - Лита Ксения - Страница 70

Делегацию из Рована мы с мужем встречали при полном параде в тронном зале. Натаниэль настоял на том, чтобы я тоже присутствовала, как императрица. Я не возражала: для меня это была новая роль, я к ней еще привыкала, а так могла наблюдать и учиться.

Во время традиционных официальных приветствий король Стефан даже на меня не смотрел, лишь раз мазнул по мне суровым взглядом, как по неинтересному музейному экспонату. А я поняла, что в этом мире с отношением к женщинам еще работать и работать. Рованский король явно был махровым шовинистом и даже не скрывал этого факта. Даже его «прошу прощения» предназначались исключительно Натаниэлю:

— Я приношу извинения за действия моего подданного, Эрхольд.

— Адресуй их моей жене, — не подвел мой дракон. — Она больше всего пострадала от действий твоего единокровного брата. Она и мой неродившийся сын.

Впрочем, когда Стефан перевел на меня свой подавляющий взгляд, мне хотелось пробормотать что-то вроде: «Ничего страшного, зато в море искупалась. Зимой».

— Он понесет самое суровое наказание за то, что сотворил, — произнес водный. — За то, что угрожал вашей жизни. За то, что готовил заговор за моей спиной.

Его слова были не просто словами, я это почувствовала. Вообще от этого типа по коже шел мороз, поэтому я искренне порадовалась, что он повернулся к Натаниэлю и больше на меня не смотрел.

Они едва перекинулись парой предложений, и Натаниэль приказал привести Кристофа. Спустя несколько минут бывшего адмирала уже толкнули к ногам Стефана.

13

Выглядел Вальден гораздо лучше, чем когда мы с ним расстались на его фрегате после всего, что он устроил. Но, разумеется, от его привычного лоска не осталось и следа. Бледный и хмурый, он попытался подняться, но двое водных тут же надавили ему на плечи, заставляя стоять на коленях. Кристоф почему-то посмотрел на меня и усмехнулся. Правда, уголки его губ тут же опустились, стоило ему встретиться взглядом со старшим братом.

— Тебе есть, что сказать? — холодно спросил Стефан.

Его голос не отражал ровным счетом ничего. Никаких эмоций. Я обратила внимание на стоявшего рядом с ним сына, если в случае рованского правителя я еще могла понять этот холод и давящую опасность во взгляде, то в случае такого молодого парня…

— Есть, — хмыкнул Кристоф, — мне очень жаль, что у нас с тобой все вышло именно так, Аглая.

Он снова повернулся ко мне и задержал на мне взгляд. Чуть дольше, чем мог бы, и я разом вспомнила нашу первую встречу и все, что за ней последовало. Воспоминания оборвались, Кристоф повернулся к брату:

— Мой сын не должен отвечать за мои действия. Он всего лишь ребенок. Обещай…

— Ты не в том положении, чтобы о чем-то меня просить.

У Кристофа есть сын⁈

Стефан едва шевельнул пальцами, и… Кристоф схватился за горло. Я даже не сразу поняла, что произошло, а когда поняла, было уже поздно. Его лицо исказилось от боли, на глазах у всех присутствующих в воздух взмыли тысячи брызг. Вальден рухнул на пол, точнее, не Вальден, а то, что от него осталось: иссушенная в мгновение ока мумия, как если бы его тело в считаные секунды было лишено воды.

Пока я моргала, не в силах поверить в то, что произошло, рованец снова повернулся к моему мужу.

— Его соучастников мы заберем с собой.

Да уж пожалуйста, не превращайте их в обезвоженные мумии у меня на глазах. Первый шок потихоньку отступал, сменяясь осознанием случившегося, и меня затрясло. Натаниэль, конечно же, меня почувствовал, поэтому и отвлекся, чтобы накрыть мою руку своей.

— Вы убили собственного брата! — Мой голос взлетел над залом, разорвав воцарившуюся ненадолго тишину.

Стефан даже не взглянул на меня, зато его сын компенсировал это с лихвой:

— Мой отец казнил предателя и изменщика. Как вы смеете ставить под сомнение его решение? — Голос парня звенел гневом, но его отец лишь коротко сказал:

— Тим. — И тот не стал продолжать.

Наверное, именно в этот момент я отчетливо осознала, что пляжи нам точно не светят. Натаниэль, судя по всему, тоже это понял. Потому что произнес:

— В таком случае не смею вас больше задерживать.

Дипломатические переговоры провалились с треском. Хотя что это я, они даже не начинались. Рованский король просто приехал, у меня на глазах убил Кристофа, забрал остальных пленных и свалил в закат. Буквально. Их корабли отошли от берегов Лавуаля без промедления, о чем мне рассказала заглянувшая ко мне Ханна.

Пока Натаниэль общался с советниками и генералами, я лежала у нас в комнате в состоянии легкого отупения. Наверное, после всего случившегося я должна была воспринять смерть Вальдена более стоически, но у меня случилась истерика. Стоило рованцам покинуть зал, как меня затрясло, из глаз хлынули слезы. Меня сразу же проводили в покои, и Натаниэль ушел только тогда, когда доктор Вайт поклялся, что со мной будет все хорошо.

Но со мной не было. Стоило мне вспомнить Кристофа — и я начинала реветь в голос. Я понятия не имела, что у него есть сын, и уж тем более не представляла, какое сердце нужно иметь, а точнее, что вместо сердца нужно иметь, чтобы даже не сказать ему перед смертью, что с его ребенком все будет в порядке. Когда твой собственный сын стоит рядом с тобой! Хотя что-то мне подсказывало, что Стефан и через него перешагнет и не поморщится.

Чудовище. Монстр.

— Как ты? — тихонечко спросила Ханна, устраиваясь на кровати рядом со мной.

— Я? — Зелья доктора Вайта, разумеется, помогли, но относительно. Большую дозировку мне было употреблять нельзя из-за беременности, а та, которую можно, уже проходила. Но голова все равно была как в тумане, и я пожала плечами. — Нормально. Наверное.

Ханна подсела поближе ко мне, взяла мою руку в свою.

— Я попросила Констанс тоже к нам заглянуть. Надеюсь, ты не против…

— Против Констанс? Я ничего не имею против Констанс.

— Как приятно это слышать, — сообщила маркиза, вплывая в комнату, — особенно когда ты под зельями. Под зельями все говорят правду.

— Я и так всегда говорю правду, — отозвалась я.

— Тут не поспоришь. Скоро нам принесут закуски и напитки, тебе стоит поесть. — Маркиза устроилась с другой стороны кровати. — Пока твой муж решает дела государственные, мы тебя накормим. Малышу и так хватило стресса сегодня, чтобы еще голодать.

Я невольно положила руки на живот: драконенок после случившегося тоже притих и даже не ворочался. Я едва его ощущала.

— Сочувствую тому, что ты пережила, — произнесла Констанс. — Но Стефан Равьер — не тот, с кем я бы стала знакомить беременную супругу. Так что здесь твой великий дракон дал маху, конечно же.

— Мне нужно привыкать к такому, если я хочу стать достойной императрицей, — вяло отозвалась я.

— Нет, милая, к такому не нужно привыкать. Никому. — Констанс нахмурилась. — Да, у власти свои законы, но ты беременна. Твоему мужу надо было подумать об этом.

— Вряд ли он думал о том, что Вальден будет казнен у меня на глазах. Без суда и следствия.

— Равьер — диктатор, милая. У него авторитарное государство, где за каждый неправильный вздох полагается смерть или ссылка на рудники. Он выгнал собственную жену, подарившую ему наследника, просто потому, что она ему что-то не так сказала. Извлек из нее искру и оставил умирать в глуши, во всеми забытом месте.

Я потерла виски. Нет, пожалуй рованский король — совершенно не тот, о ком я хочу сейчас думать. Я вообще больше не хочу о нем думать.

— Расскажи лучше про Пита и Ветра, — попросила я. — Как они?

— Абсолютно счастливы. Готовятся к первому совместному путешествию к бабушке и дедушке.

— Кстати, о путешествиях, — осторожно сказала Ханна. — Аглая, ты не будешь против, если я съезжу к отцу в его родовое поместье? Он очень просил, и я не смогла ему отказать.

— Ты не обязана у меня отпрашиваться, — хмыкнула я.

— Вообще-то обязана, как твоя фрейлина, — заметила Констанс, — чему вас, иномирян, только учат.