Изгнанница. Искра Императора (СИ) - Лита Ксения - Страница 55

Кажется, дракон такой бурной реакции на финальную точку похода не ожидал, поэтому замер. А потом обнял меня и притянул к себе, не просто обнимая, но согревая исходящим от него жаром. Я уже привыкла к тому, что в нашем мире с такой температурой скорая забирает, а здесь — это просто император. Мой муж. Дракон. Но сейчас жар хлынул в меня, растекаясь сквозь каждую клеточку моего тела, впитываясь в нее, заполняя меня собой, возбуждая и будоража.

— Знаешь, о чем я жалею сейчас? — тихо спросил он.

— О чем?

— О том, что не попытался раньше узнать тебя. О том, что у нас не было ни одной такой прогулки по столице.

— Такой там и не могло быть… Натаниэль, — я запрокинула голову. Хотела сказать, как безумно он мне стал дорог. Как я этого боюсь. Что мне очень важно знать, что он снова не разрушит мое доверие и не разобьет мое сердце, как сердце Альви. Что я из другого мира, что меня зовут Аглая, что я… кажется, его люблю. Но вместо этого сказала: — Здесь можно сделать отличную смотровую площадку к следующему году. А еще тропу здоровья и экскурсию-встречу с лавуальскими кроликами.

Муж хмыкнул.

— Как же это похоже на тебя, Альви.

— Правда? Похоже? — Я улыбнулась.

— О да.

Мы стояли и пили горячий чай, заедали успевшими уже подмерзнуть бутербродами, и это была самая вкусная еда в моей жизни, вкуснее самых изысканных деликатесов, а чай напоминал божественный нектар. В руках мужа мне не грозило замерзнуть, да я и сама сейчас стала как печка. Возможно, дело было в искре и в малыше, который тоже грел меня изнутри, а возможно, в том, что я окончательно отпустила себя и позволила этой близости просто быть.

Солнце скользнуло вниз, и Натаниэль произнес:

— Нам пора возвращаться.

Я хотела сказать, что мы еще успеваем тут чуть-чуть постоять и вернуться до того, как ночь поглотит Лавуаль, но муж уже отступил в сторону. Его окутало яркое огненное сияние, стирающее черты лица мужчины, его фигуру, миг — и вот уже передо мной стоял великолепный, иссиня-красный дракон. Солнце подсвечивало его чешую, делая ее раскаленной, а зверь мотнул головой, явно указывая на свою спину.

— Что⁈ Нет! — возмутилась я. — Нет! Нет, нет, нет и еще раз нет! Я беременна…

— Р-р-р-р! — раздалось раздраженное, и в следующий миг мощный чешуйчатый хвост резко, но удивительно осторожно обернулся вокруг моего тела. Я взмыла ввысь, меня усадили к себе на спину, и, не дожидаясь гневной тирады, этот… дракон! Просто! Шагнул! Вниз!

Я бы пошло завизжала, если бы не то самое удивительно надежное чувство: сейчас оно окутало меня еще сильнее. Вместе с ним окутало магией — меня как будто «пристегнуло» к мощной спине, слететь с нее я бы не смогла при всем желании, потому что словно стала продолжением дракона. Я чувствовала, куда он сейчас повернет, как его (нас) подхватывают потоки воздуха, мощные удары крыльев, как если бы сама колотила руками по воздуху.

Но он не колотил. Он парил.

Два взмаха — парение, бесконечный полет, и пропасть под нами уже не пропасть, а невероятно прекрасные земли. Наши земли.

Мысль «Сядем — убью», — оформилась в моей голове и растворилась в ту же минуту. Потому что то, что мне сейчас дарил Натаниэль: это чувство безграничной свободы, драконьей мощи, это стремительное движение, от которого я перестала ощущать себя маленькой и хрупкой, словно сама стала драконицей… это было незабываемо. Неповторимо. Невероятно!

Мы пролетели к дальним горам, развернулись и понеслись обратно над лесом, над термами, над трассами и верхней деревней, над дорогой к замку… Наверное, нас видели все, но это было уже неважно. Стало совсем неважно.

Натаниэль приземлился не во дворе замка, а на просторном балконе. Правда, для дракона недостаточно просторном: хвостом он снес пару статуй, а мордой чиркнул по стене, выбивая из нее камни. Правда, сейчас мне было на это наплевать: внутри все горело, плавилось, закипало, и, хотя я подозревала, что часть этих чувств принадлежит ему, это уже не имело значения. Для него тоже — в глазах вернувшегося от зверя к мужчине императора полыхало яростное пламя.

С балкона мы вместе пробежали по коридору и ворвались к нему в комнату. Он с силой толкнул дверь, запечатывая нас внутри, а уже в следующий момент его губы снова накрыли мои. Натаниэль расстегнул накидку, скользнувшую к моим ногам, и его руки легли на мои плечи. Дракон медленно потянул платье вниз, оголяя кожу, и я вздрогнула от этого острого, столь желанного, яростного прикосновения.

13

Не сказать, что у меня был богатый опыт в любовных играх, скорее, совсем небогатый по современным земным меркам. Сначала неудачные отношения, затем много работы. А еще ни разу в жизни меня так не лихорадило от одного лишь взгляда мужчины! Которым Натаниэль, кажется, меня уже… любил. Этот взгляд будто оставлял огненные отпечатки на моих губах, на шее, на груди… да и под платьем тоже. Словно на мне больше не существовало множества слоев ткани. Я уже была обнажена. Полностью. Для него.

И это только взгляд! Когда же дело дошло до прикосновений, муж провел пальцами от моего уха до ключицы, у меня вырвался громкий выдох, а колени подогнулись. Я бы стекла вниз возбужденной взбудораженной девицей, которую не держат ноги, но дракон подхватил меня, не позволив этому случиться. Я столько сопротивлялась этому притяжению, что сейчас казалось, что оно хлынуло в меня сплошным потоком, сметая на своем пути хлипкую ограду последних сомнений. Эти сомнения тоже показались чем-то несущественным, неважным. Важным было лишь прикосновение его губ. Важным, влажным… Ох!

Натаниэль развернул меня к себе спиной и, покрывая неторопливыми короткими поцелуями мою шею, взялся расстегивать платье. Его ждал сюрприз: тратить полдня на застегивание и расстегивание множества пуговиц и крючков на местных нарядах я отказалась, поэтому с помощью местных мастеров «изобрела» молнию.

— Что это? — выдохнул супруг.

— Просто потяни вниз, — порекомендовала я. Конечно, у меня были платья и с крючками, но сегодня я надела это. Хорошо это было или плохо, додумать мне не позволили: чиркнула молния, и платье присоединилось к накидке на полу. А следом за ним нижнее платье. Корсеты я больше не носила по понятной причине, поэтому осталась лишь в тончайшей сорочке, которая в местной моде заменяла нижнее белье, и чулках из тонкой шерсти. Без последних я здесь на улицу не выходила, но сейчас мои щеки вспыхнули, потому что чулки хоть и были симпатичными, но явно не эротичным бельем.

Натаниэлю, кажется, было плевать, насколько эротична или неэротична моя одежда, он то продолжал раздевать меня, то останавливался, привлекая меня к своей груди, целуя и покусывая нежную кожу шеи. То торопливо, то замедляясь, словно хотел растянуть удовольствие, а может, как и я, пытался утихомирить рвущееся на волю пламя. Не знаю, какие ласки и поцелуи заводили сильнее, заставляя хотеть большего: нежные, едва ощутимые или властно-уверенные, когда под его пальцами вспыхивали пожары даже через ткань сорочки.

Я охнула, когда он подхватил меня на руки и понес к кровати.

— А дальше? — вскинула я бровь, когда оказалась лежащей на спине на прохладном покрывале. В замке по-прежнему топили будь здоров, но, видимо, сейчас моя кожа нагрелась так, что по температуре могла посоперничать с огнем из камина.

— Дальше? — удивился муж. Мой вопрос как раз застал его на моменте, когда мы остались примерно одинаково обнаженными. Или одинаково одетыми.

— Мы же не будем делать это в одежде? — поинтересовалась я, приподнявшись на локтях.

— Раньше ты не любила… — начал Натаниэль и осекся, решительно качнул головой. — Нет, не будем.

Он стянул через голову рубашку, представая передо мной во всей своей брутальной чувственности. У меня даже в горле пересохло от волнения и от того, насколько мне достался мужественный дракон. Все мысли из головы повылетали, я даже не успела возмутиться, что меня сравнили с другой Альви, которая… Что она там делала или не делала резко стало неважным, когда муж окончательно избавился от всей одежды, оказавшись передо мной в самом первозданном виде, который только можно придумать. И там было на что посмотреть: например, на его желание, размер которого я успела ощутить еще тогда, в бассейне, а теперь получила возможность увидеть и оценить. Надеюсь, с пламенем искры приходит и возможность это в себя вместить, потому что у драконов достоинство, кажется, больше, чем у простых смертных!